На борту военного корабля, названного в честь Ивана Грена, по российским морским портам экспонируется выставка трофейной военной техники, захваченной в ходе специальной военной операции.
Непререкаемый авторитет
Иван Иванович Грен (1898-1960) — вице-адмирал, начальник артиллерии морской обороны Ленинграда в годы Великой Отечественной войны, начальник Управления боевой подготовки ВМФ СССР, военный учёный-артиллерист.
«Грен был образованным, знающим артиллеристом флота. Его авторитет в области артиллерии был непререкаем в глазах как высшего начальства, так и всех рядовых артиллеристов флота. Неслучайно Грен занимал высшие артиллерийские должности на флоте, а в годы Великой Отечественной войны был начальником всей артиллерии КБФ. Все позиции батарей блокированного Ленинграда были выбраны им — Греном. Очень сложные и ответственные рекогносцировочные работы по выбору мест для всех батарей на островах Эзель и Даго также были проведены Иваном Ивановичем как председателем различных комиссий артиллерийских специалистов. Причём всё это делалось без шума, без всякой помпы, очень скромно. Грен был не только большой практик артиллерии. Он любил и научную сторону артиллерии. Так, мне неоднократно как начальнику штаба флота приходилось слушать Ивана Ивановича на занятиях высшего командного состава и его доклады как члена ВНО (военно-научного общества). Все эти выступления по вопросам использования морской артиллерии в бою отличались знанием докладчиком фактического материала и чёткими выводами» (Пантелеев Ю. А. Письмо в Музей ДКБФ в связи с изданием книги «Адмирал Иван Грен»).
Большой десантный корабль (БДК), названный в честь Ивана Ивановича, стоит на вооружении Северного флота. Построен на Прибалтийском судостроительном заводе «Янтарь» в Калининграде. Принят в состав ВМФ России 20 июня 2018 года. Участник Главного военно-морского парада в Петербурге. Основное предназначение — перевозка военной техники. Вмещает до 300 десантников, 13-ти танков или 36-ти основных типов бронемашин. На палубе предусмотрено базирование двух вертолётов.
Зачем?
Путешествие «трофейной» выставки началось с Петербурга, где «Иван Грен» в течение недели был пришвартован на набережной Лейтенанта Шмидта.
О том, что в родном городе на борту десантного корабля проходит выставка захваченной техники, я узнала случайно, из ТВ-новостей. Поняла, что обязательно хочу её посмотреть — подсознательно продолжала искать для себя ответ на вопрос: а можно ли было каким-либо образом закончить то многолетнее противостояние, которое вылилось в события последних полутора лет?.. Или только СВО?
Что касается ответа на другой вопрос: а почему, собственно, под боком у нас возникло государство, напичканное ненавистью ко всему русскому, то я над ним давно не мучаюсь:
«…Золото Бормана, золото партии — оно не для вшивых агентов и перевербованных министерских шоферов… а для сотен тысяч интеллектуалов, которые по прошествии времени поймут, что нет в мире иного пути, кроме национал-социализма… Золото партии — это мост в будущее, это обращение к нашим детям, к тем, кому сейчас месяц, год, три. Тем, кому сейчас десять, мы не нужны, ни мы, ни наши идеи; они не простят нам голода и бомбежек. А вот те, кто сейчас ещё ничего не смыслят, будут говорить о нас как о легенде! А легенду надо подкармливать! Надо создавать сказочников, которые переложат наши слова на иной лад, доступный людям через двадцать лет. Как только где-нибудь вместо слова «здравствуйте» скажут «хайль!» в чей-то персональный адрес, знайте: там нас ждут, оттуда мы начнём своё великое возрождение» («17 мгновений весны», Мюллер, 11 серия).
Конечно, не факт, что настоящий, а не «киношный» Мюллер говорил что-либо подобное. Но автор романа Юлиан Семёнов свою книгу писал в 1965-1969 годах — в самый разгар холодной войны. Тогда уже не являлось секретом, что американцы были бы совсем не прочь избавиться от бывшего союзника путём атомных бомбардировок. А заодно уже в полный рост развязали идеологическую войну против СССР, не гнушаясь сотрудничеством с «бывшими» нацистскими преступниками, так что приведённая цитата более чем соответствует истинному положению дел.
В очереди с «метеорами»
Чтобы попасть на «Ивана Грена», я зависла в очереди на… полтора часа при +30°С. Народ стоял целенаправленно, понимая, куда идёт и зачем. Коротая время, старалась составить усреднённый портрет посетителей. Больше всего увидела тех, кого бы я назвала «состоявшейся молодёжью»: 30-45 лет, много пар, компаний, семей с детьми. Много было и тех, кому за 50. За мной стояли ребята, занятые благоустройством Кронштадта, а впереди — мама, папа и трое озорных детишек.
С палубы корабля нон-стопом звучала музыка. Это были и песни, к которым мы привыкли со времён советских первомайских демонстраций, и поновее — например, песни группы «Любэ», и совсем новые, написанные авторами с Донбасса.
Корабль традиционно пришвартовался перед Благовещенским мостом рядом с подводной лодкой С-189, входившей когда-то в состав Балтийского флота, а ныне являющаяся кораблем-музеем.
Прямо напротив подлодки — действующая церковь Успения Пресвятой Богородицы при подворье Козельской Свято-Введенской Оптиной пустыни (уникальное инженерное сооружение архитектора Василия Косякова, в стенах которого в советский период размещался… каток, где тренировались наши чемпионы мира в парном катании Людмила Белоусова и Олег Протопопов), но это совсем иной интерес и посыл для посещения.
И ещё, разумеется, виды: на противоположном берегу в этой части Невы расположены доки, куда заходят на ремонт и техобслуживание самые современные корабли нашего времени. В тот день, например, напротив нас расположились три подводные лодки. Судя по компактным размерам — из тех, что на Западе называют «чёрными дырами» за их незаметность и бесшумное перемещение. А мимо подлодок и нашего БДК с выставкой — пролетали корабли на подводных крыльях — «метеоры», — возвращающие в Петербург туристов из Петергофа и Кронштадта.
Выставка бесплатная. Чтобы попасть на корабль, помимо стояния в очереди, надо было пройти досмотр; показать российский паспорт (иностранцев не пускали, документы спрашивали даже на детей); пройти по временным настилам вдоль подлодки (совсем рядом) и только после этого оказаться рядом с заветным трапом.
Запускали нас группами человек по 20. Две параллельные рамки, однако осмотр куда проще, нежели при проходе на футбольные матчи. Привычно ставлю на стол сумочку, кладу телефон, прохожу сама:
— Телефон включить? [Это я, помятуя, с какой тщательностью досматривают на «Газпром-Арене»].
— Зачем? Если он взорвётся, это будет на моей совести.
— Я один раз взорвалась, больше не жажду и Вам не советую.
— Телефон взорвался?
— Да нет, что Вы! Помещение здесь по соседству [до места взрыва 2 апреля, в котором пострадала и я — метров 800 по прямой] (речь о взрыве в помещении Кибер-фронта 2 апреля 2023 года, в результате которого погиб военкор Максим Фомин — прим. ред.).
На борту
Нас встречали моряки с «Ивана Грена», приветствовали, обозначали номер группы, сопровождали до корабля. Пока вели нас до выставки, рассказывали нам о предназначении БДК, его возможностях и пока скромном послужном списке. Будучи внучкой и дочкой профессиональных военных, пусть и сухопутных войск, я вполне комфортно ощущала себя в подобной среде.
Уже на борту, пройдя через вертолётный ангар, мы попали на корму, где выяснилось, что концерт даётся для всех групп без исключения. Другое дело, что концертные бригады менялись, и у каждой был предусмотрен свой репертуар. Нам повезло: «наши» красавцы-североморцы исполнили для нас и старые песни, и новые, да ещё и «Яблочко» станцевали!
Пока мы фотографировали, хлопали, подпевали, а я ещё и всплакнула от избытка эмоций, у моряков-экскурсоводов выдались короткие минуты перерыва.
После концерта началась плотная экскурсионная программа. Экскурсовод ещё раз всех нас поприветствовал, поднял табличку «7» — номер нашей группы, обратил внимание на неровности на палубе («Просьба смотреть под ноги, чтобы не споткнуться») и перешёл к первой части «Силы в правде» — так называется акция, в рамках которой «Иван Грен», его экипаж вместе с концертными бригадами военного оркестра и ансамбля Северного флота, музейными экспонатами, исторической и современной военной техникой на борту в прошлом году совершил поход по приморским городам и поселкам Крайнего Севера и российской Арктики.
В вертолётном ангаре в рамках проекта была развёрнута выставка картин. Она проходила в формате «без комментариев», хотя мы перемещались с такой скоростью, что рассмотреть работы можно было только на бегу, быстро вращая головой. То, что запомнилось мне: «Память не уничтожить» — на картине, больше напоминающей плакат, страны Балтии, Польша и Украина стоят в одном ряду с фашистской Германией. «Восстановим!» — на фоне руин разрушенного Мариуполя — строительный мастерок с отстроенными небоскрёбами, телебашней и парком, ручка мастерка — флаги России и ЛДНР. На пару десятков секунд удалось притормозить перед полотном, которое я бы назвала «Дружно в плен»: у всех солдат на картине — наш, славянский тип лица. Только выражение разное. Те, кто с белым флагом, хоть и с поднятыми руками, но симпатии не вызывали.
Как по мне, лубочно-плакатный стиль данных работ — самое то, чтобы зацепить и передать настроение всей выставки.
Основная экспозиция была в грузовом трюме, где в штатном режиме размещается бронетехника и десантники. Несколько столов, покрытых красной тканью (сразу вспомнила о «красных уголках» в школе и у папы в части), на них — образцы современной символики украинских вооружённых формирований: шевроны полиции, ВСУ (вооружённые силы Украины), ОБСЕ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе), «Азова» (организация признана террористической и запрещена на территории РФ), реальный украинский военный билет, блокнот с нарисованной маркером свастикой, повестка на фронт.
Ещё один стол — с нацистской литературой нового времени. Вот учебник «Мировой истории» для одиннадцатиклассников с разделом «Агрессия России против Украины и её влияние на международные отношения», а вот комиксы, где «ватник» — ещё самая приличная номинация русских. При мне парень отрыл разворот, на котором звероподобные военные с российскими шевронами издеваются над пленниками с завязанными руками и глазами.
Параллельным курсом — столы с экспонатами о героическом прошлом советского флота: макеты подводных лодок, бюсты героев-моряков, макеты боёв. Рядом со столами — члены экипажа, старающиеся в считаные минуты, если не секунды, вложить в уши разносторонне заинтересованных экскурсантов максимум фактов и технических характеристик.
Я и один из моих друзей буквально примагнитились к стендам с патриотическими плакатами:
«Согласись, плакаты — это самое интересное в этой части экспозиции»;
«Согласись, это самое интересное для тебя и для меня. Но посмотри, с каким интересом малыши приросли к витринам с макетами боёв».
В этот момент мы оба залюбовались тем, как перед нами юная красотка лет пяти от роду, блондинка в кудрях и в розовом зефирном платье, с интересом рассматривала почти примитивный по нашим взрослым меркам макет. Там среди склонов и оврагов в сложном порядке были разбросаны коробочки, обозначающие «не нашу» технику.
Меня почти до мурашек потряс плакат «Победное шествие! Zа Родину!». В фокусе — городские кварталы, разделённые рекой. На ближнем берегу — прожекторы, направленные куда-то вглубь, на переднем плане дальнего — монумент «Родина мать зовёт». А за ней из клубов дыма встают, словно в атаку, памятники советским воинам, снесённые в пылу борьбы с «наследием коммунистического прошлого». Друзья-депортанты (так я для простоты ласково именую Алексея Есакова и Сергея Чаулина — некогда жителей Эстонии, в одночасье выпихнутых из страны) сходу разглядели скульптуру таллиннского «Бронзового солдата».
Всего лишь коллаж из фото, но он пробрал меня до костей. Столь эффектный и наглядный плакат мы видели впервые. Как так?!
Трофеи
В десантном отделении мы ожидаемо зависли, разглядывая и трогая то, что в официальном релизе Минобороны было названо «военными трофеями, добытыми российскими воинами в ходе Специальной военной операции». Среди них — 30-мм автоматические пушки, ранее составлявшие боевой модуль речных патрульных катеров ВМС Украины типа «Гюрза», захваченные в результате боев за Мариуполь, пограничные военные катера UMS-1000, украинский бронетранспортёр БТР-4МВ.
Тут самое главное даже не сама машина или то, как и чем её подбили, а… задние двери агрегата. Вот левая дверь: наклеенный поверх заводской отделки украинский флаг и надпись фломастером «De profundis cim…», а вот на двери справа — «Молитва…». А дальше через «i»: «Всемогущий вечный Боже, Творец неба и земли…». Читать такое написание непривычно, но при желании понять смысл легко.
Пока я раздумывала, кто и при каких обстоятельствах оставил эти надписи, моих спутников привела в экстаз американская боевая бронированная машина International MaxxPro, которая была «трофеизирована»… при попытке проникновения на нашу территорию 22 мая 2023 года. Напротив западной «дуры» высотой под три метра — плакат «Нам такой Запад не нужен». Интересно, под бои в какой местности и с каким противником конструировалась сия громадина, больше напоминающая бесполезную гору железа, нежели то, на чём можно хотя бы ездить?..
Пока мужчины нашей группы строили гипотезы из разряда «что и когда», у меня в голове сложилась та самая головоломка «а можно ли было каким-либо образом, кроме СВО, закончить то многолетнее противостояние, которое вылилось в события последних полутора лет?..».
Судя по американской бронированной «дуре», экипаж которой за каким-то бесом собрался по грибы в нашей пограничной зоне — однозначно нет.
Были, разумеется, и другие экспонаты. Они имели уже привычный мне вид (сборка в Харькове или Киеве), поэтому нас больше интересовали способы их поражения (одна «дура», например, вышла из строя после удара сверху — видимо, дрон постарался).
И всё это многообразие осматривалось быстро, очень быстро, и мне катастрофически не хватало времени, чтобы всё общупать, со всеми поговорить, всё сопоставить.
Напоследок я стала свидетелем эпизода с участием всё той же юной красотки в розовых бантах: военный поднял ребёнка и посадил на броню БТР, чтобы мама сделала классный снимок, а потом так же невозмутимо снял принцессу. Странно, но этот эпизод мне напомнил мой собственный опыт взаимодействия с бронетехникой. Но тогда было время сугубо мирное, а сейчас… Странно даже не то, что люди фотографируются на капоте вражеской техники, а то, что для них это снимок той же значимости, что и фото на фоне Эрмитажа.
Всё время мы задерживались то у одного, то у другого экспоната. Время от времени к нам подходили моряки: «Просьба присоединиться к вашей группе». Поинтересовалась, откуда ребята. Оказалось, курсанты. В отличие от сбившихся с ног офицеров-моряков, они своей непривычной ролью наслаждались.
Экскурсия закончилась. Нам было жаль, что быстро всё кончилось. Но на выходе я невольно подслушала разговор двух наших сопровождающих: «— Смотри! Очереди нет. — Уффф!».
Нам всем катастрофически не хватило времени, чтобы осмотреть всё. Потом я прочитала, что в первый день люди узнавали о выставке случайно, народа было мало, посетители успевали переговорить с экскурсоводами, задать вопросы об экспонатах, оставить отзывы. Но уже через день людей резко прибавилось, и программу волей-неволей пришлось спрессовать до предела.
Мы спускались по трапу, а за нашей спиной пролетали из Кронштадта и Петергофа «метеоры» с туристами…
Татьяна Любина (фото автора)
