Что нужно сделать, чтобы в российских школах не появились классы исключительно из детей мигрантов
Проблемы, связанные с включением детей мигрантов в образовательный процесс на территории России, вышли на президентский уровень. На заседании Совета по межнациональным отношениям внимание на этом вопросе акцентировал Владимир Путин. Он предложил регулировать количество детей мигрантов в школах таким образом, чтобы эффективно адаптировать их к российской среде. Президент призвал не допустить развития ситуации по схожему с Европой и Америкой сценарию.
Процент детей мигрантов в школах некоторых западных стран иногда настолько высокий, что местные жители забирают своих детей из этих образовательных учреждений. «Нам нужно иметь в виду эту практику и ни в коем случае не допустить в России развития событий подобного рода. Сейчас нет готовых рецептов, но совершенно очевидно, что количество детей мигрантов в наших школах должно быть таким, чтобы это позволяло не формально, а фактически глубоко адаптировать их к российской языковой и культурной среде, чтобы они могли погружаться в систему российских ценностей», — сказал Путин.
Президент отметил, что в России проблема не стоит так остро, как в ряде европейских и западных стран — у нас нет такого наплыва мигрантов. Но призвал следить за ситуацией в городах-миллионниках. Эксперты, опрошенные «Родиной на Неве», считают, что приуменьшать проблему нельзя, она уже стала частью российской действительности и может усугубиться в ближайшие годы. То, что президент задал вектор для решения подобных вопросов, с их точки зрения, важный момент.
Генеральный директор частного агентства занятости «Трудовые резервы Евразии» Игорь Сумин считает, что присмотреться к ситуации за рубежом действительно стоит. Если пустить ситуацию на самотёк, то может дойти до появления анклавов, где люди даже говорить по-русски не будут. Сейчас в России проблема ещё не стала критичной, но негативная тенденция есть, и хорошо, что власти обратили на это внимание.
«Путин нас услышал — мы говорили об это достаточно давно. Проблема серьёзная, особенно в густонаселённых районах, где много мигрантов. Если в классе много детей мигрантов, если половина класса плохо говорит по-русски, менее развита в математике и так далее, то страдает весь образовательный процесс. Я бы тоже не хотел, чтобы мой ребёнок учился на таком уровне. Если ничего не делать, эти ребята будут сбиваться в группы, будут общаться на своём языке, не будет происходить интеграция. Если не взять ситуацию под контроль, то через 10-15 лет можно ждать больших проблем», — высказался Сумин.
По его словам, надо уделить пристальное внимание социокультурной адаптации граждан из других регионов, приезжающих в Россию надолго, если мы не хотим, чтобы получилось, как в Европе. Чтобы дети вливались в коллектив, нужно создавать дополнительные условия.
Историк, председатель экспертного совета международного общественного движения «Гражданский мир» Дмитрий Рущин называет миграционную проблему в разных её проявлениях очень острой. При этом есть обстоятельства, которые ситуацию только усугубляют.
«Проблема мигрантов очень острая. Она связана, прежде всего, с тем, что в России идёт депопуляция, то есть сокращение численности населения. С 1992 года по 2018 год естественная убыль населения составила 13,5 миллиона человек. Власти пытаются как-то решить эту проблему за счёт ввоза мигрантов. Но даже эта мера не спасает, и численность населения уменьшается, к 2030-му году она, по прогнозам, уменьшится ещё на 5,5 миллиона человек», — говорит Рущин.
Решение демографических проблем — не единственная причина, по которой в стране растёт число трудовых мигрантов. Власть и бизнес заинтересованы в их ввозе, в том числе, чтобы понизить стоимость рабочей силы местного населения, показать, что работников есть, кем заменить, считает собеседник издания. Количество иностранцев из ближнего зарубежья растёт, но сосредоточены они в основном в крупных городах. И сопутствующие проблемы острее всего встают в мегаполисах.
«Школьная проблема — одна из них. Мигрантов по факту меньше, чем нашего коренного населения, но в мегаполисах они могут составлять 25-30 процентов от населения. Многие пытаются укорениться, их дети должны ходить в школу. И возникает проблема, что в школах появляется много таких учеников. А когда их очень много, то учителя вынуждены ориентироваться на них, давать программу по минимуму. Как следствие россияне не получают полноценную программу, это понижает их потенциал. А у нас и без этого в целом происходит деградация образования, — поясняет Рущин. — Приток идёт не только из городов (стран исхода — прим. ред.), но и из маленьких аулов, кишлаков. Это накладывает отпечаток на ситуацию, чревато конфликтами. Ситуация серьёзная, но Россия всё равно не хочет отказываться от импорта мигрантов, не хочет вводить визовые правила».
Простое регулирование соотношения детей мигрантов к детям местного населения можно считать лишь паллиативной мерой, говорит Дмитрий Рущин. Более того, есть шанс, что такое решение может вызвать обострение межнациональных отношений, возникнет стремление во что бы то ни стало попасть в эту квоту. Продумывать стратегию нужно комплексно, чтобы в скором времени не появились этнические гетто, где будут жить люди, которые даже не будут нуждаться в знании языка. Они будут работать на рынках, в ресторанах, обслуживающих своих соотечественников и так далее. «Большие города всегда нуждаются в пополнении рабочей силой, но она меняет облик этих городов», — отметил Рущин.
Дмитрий Жвания, председатель профсоюза «Трудовая Евразия», не исключает негативного развития ситуации:
«Пока в России, насколько я знаю, нет тех ситуаций, которые показаны, например, в фильме французского режиссёра Лорана Конте «Класс», снятом в 2008-м — когда дети из числа коренных жителей, а их в социальной школе меньшинство, полностью перенимают стиль поведения детей мигрантов. Но это не значит, что через какое-то время в крупных российских городах не появятся классы и школы, похожие на те, что показал Лоран Конте.
А это даже не инокультурная экспансия, а экспансия полного бескультурья. Вспоминте: дети из семей мигрантов в фильме «Класс» или в фильме «Последний урок» режиссёра Жан-Поля Лильенфельда только прикидываются мусульманами, чтобы не выполнять требования учителей. Коран они не читали, ничего толком не знают об исламской культуре. Они как бы зависли в серой зоне. Они уже и не алжирцы, мавританцы и так далее, но и ещё не французы. Причём французами они и не хотят стать. Все их мечты — потребительские: новый гаджет, новые кроссовки… А поведение их просто хамское, вызывающее. Сами не учатся и другим не дают.
Словом, если мигрантов не интегрировать в наше общество, это приведёт к падению нашего общего культурного уровня, который, будем честны, и так упал ниже некуда.
Я не склонен выписывать чудодейственные рецепты и изобретать магические формулы. Давно известно, что интегрироваться в принимающее общество позволяет производственный процесс. Люди разных национальностей, работая бок о бок друг с другом, рано или поздно находят общий язык. Но чтобы производственный процесс сближал, нужно, чтобы производство развивалось, а не разрушалось. Новая индустриализация позволила бы, я уверен, наряду с другими острыми вопросами, решить и миграционный вопрос, а точнее — вопрос об интеграции мигрантов в российское общество. Дело за малым — перейти к политике новой индустриализации, к возрождению нашей обрабатывающей промышленности.
Сейчас же в России в некоторых отраслях работают исключительно мигранты. Неужели нет русских женщин из числа недавно вышедших на пенсию или студенток, которые хотели бы подработать уборщицами? Да и почему обязательно женщин? Мужчины тоже умеют мыть полы. Разве нет русских мужчин, которые могли бы работать на стройках? Наверняка были бы предложения. Но поставкой рабочей силы в эти отрасли занимаются криминальные структуры, которые торгуют мигрантами — так называемые чёрные баи. Русских туда не пускают. Их сложней контролировать.
Карантин давал шанс навести порядок в миграционной сфере. Но, похоже, что мы этим шансом не воспользовались. Более того, мы видим открытое лоббирование на правительственном уровне “точечного” завоза мигрантов на стройки из Узбекистана и Таджикистана».
Председатель Комитета по поддержке занятости и производительности труда Ленинградской областной Торгово-промышленной палаты Валерий Шинкаренко считает, что вопрос адаптации детей мигрантов поставлен своевременно, но проблемы миграции надо решать комплексно:
«То, что глава нашего государства регулярно поднимает вопросы, связанные с миграцией и мигрантами, весьма показательно. Это значит, что он прекрасно понимает всю сложность, и я бы даже сказал, опасность, такого явления, как миграция вообще и трудовая миграция в частности. Отрадно, что президент России не только указывает на существование проблемы, но и предлагает коллективно найти способы её решения. В то время как многие его западные коллеги либо прибегают к страусиной тактике, либо как мантры повторяют затёртые банальности о толерантности и мультикультурализме. Да, у нас пока не сформировались ещё мигрантские анклавы, как, например, под Парижем, где фактически не действуют французские законы и куда боится соваться полиция. И мы должны сделать всё, чтобы такие анклавы не появились.
Сейчас в Россию из стран Центральной Азии приезжают молодые люди, которые очень плохо знают русский язык. И поэтому вполне естественно, что они, что называется — кучкуются, замыкаются в своей среде. России следует усилить культурное проникновение в страны, которые образовались на развалинах СССР, особенно в те из них, откуда едут мигранты. Надо активно работать в странах исхода, открывать в них центры изучения русского языка и культуры. Потребность в них есть. Уже сейчас в Узбекистане появляются детские садики, где детишек учат русскому языку, в школы вновь приглашают учителей русского языка. Русскоязычные преподаватели уже много лет работают в учебных заведениях Таджикистана, власти Киргизии просят Россию помочь создать в республике сеть русскоязычных школ-интернатов.
И, конечно же, нужно строго контролировать миграционные потоки. Сейчас они мутные, непрозрачные, отчего на нашем отечественном рынке труда царит хаос: где-то мы видим напряжение от переизбытка предложений, а где-то, наоборот, наблюдается дефицит рабочих рук. В Россию должны приезжать только те, кто на данном этапе нужен её экономике. Для этого, собственно, российское правительство и подписало соглашения об организованном наборе с Узбекистаном и Таджикистаном. Но эти соглашения торпедировали нелегальные посредники на рынке трудовой миграции, проще говоря, международные криминальные сообщества, которые обогащаются, держа под контролем миграционные потоки. Российское государство должно этот контроль перехватить. Для этого есть современные цифровые решения, в том числе разработанные Ленинградской областной Торгово-промышленной палатой.
Если наше государство будет контролировать миграционные потоки, направлять их туда, где есть потребность в трудовых мигрантах, если Россия усилит своё культурное присутствие в странах исхода, то и вопрос о детях мигрантов в школах остро стоять не будет. А вообще мы должны защищать свой рынок труда от низкоквалифицированной иностранной рабочей силы».
Юлия Медведева
