С момента поражения Марин Лё Пен на президентских выборах обстановка во Франции значительно изменилась. Равно, как и обстановка в Европе в целом. Каким образом её обновлённая и активно выходящая из кризиса партия реагирует на новые политические вызовы? И чего в итоге хочет добиться Марин Лё Пен?
Европейский Союз мертв. Да здравствует Европа
В октябре прошлого года Марин Лё Пен отправилась в Рим, чтобы встретиться с министром внутренних дел Италии, главой ультраправого движения «Лига Севера» и одной из ключевых фигур итальянского правительства Маттео Сальвини. Плакат, висящий в штаб-квартире RN в Нантере, изображает их стоящими бок о бок перед французским и итальянским триколорами. «По всей Европе наши идеи приходят к власти» — написано в нём.
И вряд ли это просто громкие слова. Опрос, недавно проведенный Европарламентом, показал, что партия Сальвини, вероятно, одержит убедительную победу, получив 32% итальянских голосов и 27 мест на выборах в европейскую ассамблею в мае, что даст «Лиге Севера» самую большую часть голосов от Италии и сделает ее второй по величине партией в Страсбурге после немецкого правоцентристского ХДС.
Маттео Сальвини, Марин Лё Пен и польская партия «Право и справедливость» уже сейчас заявляют, что объединятся после выборов. И это заранее начали называть «правым восстанием».
Успех радикальных правых партий по всей Европе значительно изменил стратегию Марин Лё Пен. Она больше не хочет референдума по «Фрекситу». Теперь она, скорее, делает ставку на подрыв ЕС изнутри.
«Мы больше не изолированы на европейской сцене», — говорит она. Подобно «Лиге Севера» в Италии или «Шведским демократам» (ультраправая партия, которая сейчас является третьей по величине и влиянию в Швеции), французские правые получили возможность законно изменить Европу изнутри. Этот путь становится всё более открыт вместе с продолжающимся ростом движений, которые исповедуют те же идеи, что и RN, а кое-кто из них уже даже контролирует национальные правительства. Именно так обстоит дело в Венгрии, Австрии и Италии.
Для Марин Ле Пен это действительно очень обнадеживающе. Подобные тенденции — это шанс отвернуться от всего, что поставило на колени европейские народы, от той политики, которая привела к экономическому и социальному краху ЕС. И резюмирует это она фразой Филиппа де Вилье*: «Европейский Союз мёртв. Да здравствует Европа!»
Особенно непримиримую позицию Марин Лё Пен занимает по отношению к Европейской комиссии, члены которой назначаются национальными правительствами. По её мнению, эту структуру необходимо заменить «простым техническим секретариатом», который служил бы Совету Европы, а не управлял, не имея на это никакого права, так как все главы государств и правительств уже и так избраны своими народами.
Еврокомиссия, по её словам, присвоила полномочия, далеко выходящие за рамки тех, которые приписываются ей в актах ЕС. Особенно это очевидно в вопросах эмиграции. По какому праву Европейская комиссия должна принуждать страну принимать мигрантов, устанавливать условия их приёма и определять количество мигрантов — публично задаётся она вопросом. Где это написано, в каком договоре?
Марин Лё Пен уверена в том, что ЕС плывет по течению, что он дистанцировался от людей, что он сейчас работает против людей, игнорируя их в прошлом и лишая будущего. И что теперь он уже окончательно превратился в «диктатуру, уничтожающую народы».
«Жёлтые жилеты»
К «жёлтыми жилетами», вот уже три месяца дестабилизирующими французскую политическую картину, у Марин Лё Пен довольно непростое отношение. С одной стороны, она говорит, что не знает, кто они и какую политическую платформу представляют на самом деле. Но, с другой стороны, она активно их защищает, настаивая на том, что беспорядки и вандализм, которые приписывают их движению, — дело рук крайне левых экстремистов, к которым основная часть «жёлтых жилетов» не имеет никакого отношения.
По её словам, в течение многих лет и лет, каждый раз, когда возникало любое социальное движение, крайние левые проникали в него и развязывали насилие. Она обвиняет правительство в том, что оно поощряет левацких вандалов полной безнаказанностью, с тем чтобы уничтожить доверие к движению «жёлтых жилетов» в целом, и это позволяет Макрону относиться к требованиям народа с презрением.
Некоторое время назад активисты «жёлтых жилетов» попытались сформировать свои списки для европейских выборов, но прийти к согласию так и не смогли. Опросы общественного мнения, при этом, свидетельствовали, что их список мог оттянуть голоса у самой партии Марин Лё Пен. Теперь же существует ожидание, что она пригласит представителей «жёлтых жилетов» присоединиться к спискам RN.
Сама Марин Лё Пен пока уклоняется от прямого ответа на этот вопрос, но, в то же время, не отрицает, что готова покровительствовать движению. «Это Франция забытых, о которой я говорю уже много лет, и которая восстала», — напоминает она. Она говорит, что страна страдает, что многие люди не могут позволить себе жить хоть сколько-нибудь прилично, даже если они работают, что это несправедливо, что целые регионы Франции брошены на произвол судьбы, что государство не заботится о них. И что появление «жёлтых жилетов» уже давно было всего лишь вопросом времени.
Две стороны одной монеты
Марин Лё Пен не особо часто общается с президентом Макроном — её заклятым врагом, которому она проиграла на президентских выборах 2017 года. Последний раз она приезжала к нему в Елисейский дворец 6 февраля, в рамках консультаций, которые Макрон позиционировал как «большие национальные дебаты», устроенные в надежде положить конец «жёлтому кризису».
На них она сказала Макрону, что он должен, во-первых, реформировать избирательную систему Франции, сделав её пропорциональной, что сделало бы её гораздо более справедливой (по её словам, в этом случае RN получило бы гораздо больше мест в Национальном собрании), во-вторых, установить систему референдумов по народной инициативе, как сделал Маттео Сальвини и его союзники в Италии, а, в-третьих, распустить парламент и провести новые выборы. Но, прежде всего, она вновь посоветовала ему, если он хочет «преодолеть кризис», связанный с «жёлтыми жилетами», для начала выслушать самих «жёлтых жилетов», а не прятаться от них в Елисейском дворце.
В конце января Манлио Ди Стефано, заместитель министра иностранных дел и член право-популистского движения «Пять звёзд», участвующего в итальянской правительственной коалиции, сказал, что Макрон «страдает синдромом малого пениса».
Марин Лё Пен утверждала, что она не знала об оскорблении, но затем обернула этот вопрос против самого Макрона: «Мне кажется, что Макрон сделал первый выстрел, когда начал говорит о “популистской проказе” итальянских, польских и венгерских лидеров… Эти оскорбления, очевидно, создали напряжённость, которая подтолкнула некоторых европейских лидеров поднять свой голос, в том числе, и я сожалею об этом, сделать неудачные замечания о самом Эммануэле Макроне».
«Во время президентской кампании сторонники Макрона говорили, что или он, или хаос», — продолжает она. «Ну, за 18 месяцев он принёс Франции полный хаос. Он принёс насилие и разделение, и он посеял хаос и разделение в Европе тоже. Этот человек везде несёт хаос». И в этом с ней соглашаются другие французские политики куда более умеренных взглядов. Например, Тьери Мариани, экс-министр транспорта Франции, характеризующий Макрона практически теми же словами.
Макрон и Лё Пен утверждают, что они разрушили традиционное разделение левых и правых во французской политике. Они используют один и тот же словарь, но с разными значениями слов. Оба говорят о глобализации. Он за. Она против. Оба говорят о национализме. Он против. Она за. И о суверенитете. Она хочет вернуть Франции национальный суверенитет. Он хочет суверенитета для Европы. Французам нужна защита, говорит Лё Пен. Макрон же рассуждает о защите Европы от французов, носящих жёлтые жилеты.
Они как две стороны одной монеты — находящиеся рядом, но жёстко противостоящие друг другу во всём непримиримые крайности. Политики, персонифицирующие не просто две системы взглядов, а два пути, актуальных отнюдь не только для Франции.
Нереализованная сила
Нынешняя система голосования в два тура простым большинством голосов во Франции лишает RN значительного представительства во внутренней политике, даже несмотря на относительно высокий уровень популярности движения. Но ещё «старый», не реформированный «Национальный фронт» при этом смог победить на последних европейских выборах во Франции пять лет назад с почти 25% голосов, что на четыре процентных пункта опережало их ближайших преследователей — «Республиканцев» Николя Саркози.
В конце 2018 года опросы общественного мнения показали, что в мае RN снова выиграет европейские выборы.
Но опрос «IFOP», опубликованный 20 февраля, подтвердил, что на внутренних французских выборах Макрон изменил ситуацию, по крайней мере, на данный момент. Его партия LREM в настоящее время лидирует с 24% голосов. Но сразу же за ней с 20% находится партия Марин Лё Пен. На третьем месте с большим отрывом идут «Республиканцы» (10%), на четвёртом экологи (9%), и замыкает пятёрку Левая партия (LFI) Жан-Люка Меланшона (7,5%).
Таким образом, партия Марин Лё Пен является главной нереализованной силой французской политики. Дойдя до финала президентских выборов в 2017 году и столкнувшись с Макроном в Европарламенте, она может с полным основанием назвать себя лидером французской оппозиции.
И с каждым днём её партия всё меньше походит на статую Жанны д’Арк, спасённую с блошиного рынка.
Впрочем, Марин Лё Пен всегда нравилась эта роль. Ведь её Европа очень похожа на Францию, которую когда-то спасла святая Жанна.
Павел КУХМИРОВ
© Павел Раста
* Виконт Филипп ле Жоли де Вилье де Сентиньон, известный как Филипп де Вилье — выходец из старинной аристократической семьи; французский политический деятель, лидер правой националистической партии «Движение за Францию»; кандидат в президенты Франции с 1995 по 2007 годы; сторонник идентаризма, голлизма и концепции «Большой Европы»; автор ряда политических романов, в том числе наиболее известной его работы «Роман о Жанне Д’Арк»; лауреат литературной премии Жана Ферре.
Часть первая — «Марин Лё Пен: больше не сбитый лётчик»
