Сто лет назад, зимой 1922/1923 годов, Владимир Ленин надиктовал несколько материалов по актуальным политическим вопросам. Сборник этих текстов выходил впоследствии под названием «Последние письма и статьи», их ещё называли «Завещанием Ленина». Что волновало, о чём думал, что предвидел «вождь мирового пролетариата» в последний год своей жизни?
Надо сразу сказать, что читать «Последние письма» непросто. Тяжёлый язык, повторы, между абзацами порой отсутствует логическая связь, что совершенно нехарактерно для Ленина. Это вызывало бы удивление, если не знать, что тексты диктовал тяжелобольной человек. В 1922 году Владимир Ильич перенёс два инсульта, которые лишили его возможности нормально работать: врачи разрешали ему диктовать не более десяти, иногда не более сорока минут в сутки. 2 марта Ленин продиктовал свою последнюю работу «Лучше меньше, да лучше», а через несколько дней его сразил третий инсульт, превративший этого ещё совсем недавно необычайно деятельного и энергичного человека в живой труп: вождь не мог ни писать ни говорить, передвигался в инвалидной коляске.
«Сталин груб и нелоялен…»
«Последние письма и статьи» давно вызывают повышенный интерес у историков и других специалистов. В наибольшей степени это относится к продиктованной в последних числах декабря 1922 года работе «Письмо к съезду», где Ленин даёт характеристики, весьма критические, своим соратникам. Но при этом не называет своего преемника. И историк Александр Артемьев делает такой вывод: «Ленин не хочет, чтоб его место – вождя партии – занял кто-то из них, надеясь на то, что делегаты съезда, ознакомившись с его письмом, генеральным секретарем партии изберут его». Звучит более, чем странно. Повторим: к концу 1922 года вождь, который за четыре года до этого был тяжело ранен, перенёс уже два инсульта.
«Владимир Ильич был волевым, мужественным человеком, он отдавал себе отчёт в том, что жить ему остаётся совсем недолго. И потому, продолжая формально оставаться председателем Совета народных комиссаров, ни на какие другие должности уже и не мог претендовать», – уверен доктор исторических наук профессор Роман Соколов.
«Ленин очень опасался раскола в партии, – говорит доктор исторических наук, профессор Владлен Измозик. – Отсюда исходит его предложение увеличить число членов ЦК до 50 и даже до 100 человек. Он также предвидел, что власть в партии, а, значит, и в стране может оказаться в руках двух-трёх, возможно, и одного человека. А это очень опасно».
В романе Анатолия Рыбакова «Дети Арбата», в котором действия разворачиваются в начале 30-х годов, есть такой эпизод. Главный герой студент Александр Панкратов спрашивает своего дядю, директора крупного предприятия: «Правда, Ленин писал, что Сталин груб и нелоялен?». Подоплёка вопроса понятна. В то время подавляющее большинство граждан СССР – и членов РКП (б), и беспартийных – не могли прочитать «Письмо съезду»: до XX съезда КПСС оно было фактически засекречено. Однако слухи о его существовании циркулировали в обществе.
Обратимся к документам. 25 декабря во II части «Письма к съезду» Ленин пишет: «Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью». Далее Владимир Ильич называет Сталина и Троцкого «выдающимися вождями современного ЦК» и выказывает беспокойство, что конфликт между ними может привести все к тому же расколу в партии.
Через несколько дней, когда Ленину стало известно о том, что Сталин оскорбил Надежду Константиновну Крупскую (в подробности этой истории вдаваться сейчас не будем), он продиктовал «Добавление к письму от 24 декабря 1922 г.»: «Сталин слишком груб». Вождь предлагает товарищам «обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека». Кого конкретно, не указывает. Думается, всё это позволяет сделать вывод: нельзя достоверно утверждать, что Ленин хотел сместить Сталина с поста генерального секретаря, хотя и понимал, что в последующие годы могут произойти драматические и даже трагические события.
В конце мая 1924 года в Москве проходил XIII съезд РКП (б) – первый после смерти Ленина. На состоявшемся вслед за съездом Пленуме ЦК Иосиф Сталин подавал в отставку с поста генерального секретаря. Она не была принята.
А как вообще относились соратники к советам и указаниями тяжелобольного лидера?
«Весьма сдержанно, – считает профессор Измозик. – Понимая, что Ленин уходит, они не воспринимали его словам слишком серьёзно. Вроде бы секретарь ЦК РКП(б) Валериан Куйбышев даже предлагал выпустить в единственном экземпляре газету “Правда” с какой-то из последних статьей Ленина, а затем отправить её в Горки к Владимиру Ильичу, чтобы тот успокоился. Соратников Ильича тогда больше занимала борьба за власть в партии и стране».
Федерация или автономизация?
Однако в одном очень важном вопросе Ленин добился того, что руководители партии приняли его точку зрения. Речь идёт об образовании Союза Советских Социалистических Республик.
К началу 1922 года на территории бывшей Российской империи существовали шесть советских республик: РСФСР, Украинская ССР, Белорусская ССР, Азербайджанская ССР, Армянская ССР и Грузинская ССР. Вскоре Азербайджанская, Армянская и Грузинская ССР объединились в Закавказскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику (ЗСФСР). Правительства всех республик провозгласили своей задачей построение социализма. Это вкупе с общей историей сделало чрезвычайно актуальным вопрос об объединении республик в единое государство.
Существовали два основных варианта объединения. Первый, предложенный Иосифом Сталиным, – республики входят в состав РСФСР на правах автономий; второй, назовём его ленинским, — создание федерации равноправных республик.
5-6 октября 1922 года Пленум ЦК РКП(б) поддержал ленинский вариант. Однако в партийных кругах – как в центре, так и на местах – идея Сталина пользовалась популярностью. И это очень беспокоило Ильича.
А тут ещё произошел конфликт между лидером Закавказского краевого комитета РКП (б) Серго Орджоникидзе и председателем Революционного комитета Грузии Поликарпом Мдивани. Многие партийные деятели Грузии, включая Мдивани, настаивали, чтобы эта республика входила в состав будущего союзного государства самостоятельно, а не как часть ЗСФСР. Орджоникидзе считал такую позицию неприемлемой. По имеющейся информации, в ходе дискуссии один из сторонников Мдивани обозвал Орджоникидзе «сталинским ишаком», а тот в ответ въехал ему по физиономии. Пострадавший и его товарищи отправили жалобу в ЦК РКП (б).
Прибывшая в Грузию для расследования инцидента комиссия, которую возглавлял Феликс Дзержинский, оправдала Орджоникидзе и осудила его оппонентов.
Ленин был возмущён: в действиях Орджоникидзе, Дзержинского и поддерживавшего их Сталина он увидел проявление «великодержавного шовинизма». При этом был уверен в том, что бороться с ним прежде всего должны коммунисты господствующей при царизме нации. О чём и идёт речь в статье «К вопросу о национальностях или об “автономизации”».
«События, начавшиеся на конце XX века, свидетельствуют о том, что в вопросе строительства СССР прав был Сталин, а не Ленин, – считает профессор Соколов. – Союзный договор от 30 декабря 1922 года, допускавший свободный выход республик из состава СССР, стал миной замедленного действия. В итоге существовавшее на протяжение веков государство было разрушено».
В правоте своего дела не сомневался
Доводилось слышать и читать о том, что на исходе жизни Владимир Ильич Ленин разочаровался в результатах Октябрьской революции.
«В 20-е годы прошлого века в зарубежной печати появлялись письма Ленина, где он “раскаивается в содеянном”. Но это – фальшивки, – объясняет профессор Измозик. – В действительности вождь ни в коей мере не отказывался от своих идеалов, хотя осознавал, что построение социализма оказалось гораздо более сложной задачей, чем ожидалось, а на пути её решения возникли и будут возникать дальше серьёзные преграды».
Именно об этом и свидетельствует работа «О нашей революции (По поводу заметок Н. Суханова)».
Думается, далеко не все читатели нашего сайта знают, кто вообще такой «Н. Суханов». Это – Николай Суханов, сперва эсер и меньшевик, а впоследствии член Коммунистической партии Германии. «Записки о революции» – семитомный труд о важнейших событиях в российской истории. Автор, в частности, утверждает, что Россия не достигла определённого уровня развития производительных сил, при котором возможен социализм. К слову, схожей точки зрения придерживались и многие западноевропейские социалисты, герои II Интернационала, как их ехидно называет Ленин в своей работе. Обвиняя оппонентов в догматизме, он вопрошает: «Почему нам нельзя начать с начала завоевания революционным путём предпосылок для этого определённого уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы».
А вот ещё одна цитата: «Помнится, Наполеон писал: “Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет”. Вот и мы ввязались сначала в октябре 1917 года в серьёзный бой…И в настоящее время уже нет сомнений, что в основном мы одержали победу». То есть вождь не сомневается в том, что большевики ведут страну в правильном направлении.
«Плохих» чиновников» заменить «хорошими»
В «Последних письмах и статьях» Владимир Ленин нещадно критикует советский государственный аппарат, утверждая, что по своей сути он остался таким же, каким был в царское время. С этим утверждением, вероятно, соглашались как сторонники, так и оппоненты Ильича. Но что предлагает Владимир Ильич?
«Будучи очень опытным политиком и образованным по тем временам человеком, в этом вопросе Ленин поразительно наивен, – утверждает Роман Соколов. – По сути, он предлагал “плохих” чиновников заменить “хорошими” – честными, образованными и квалифицированными кадрами, выходцами из рабочего класса. Но где было взять тогда таких людей?! Тут вообще нелишне сказать о том, что улучшить государственный аппарат пытались все руководители нашей страны, начиная, наверное, с Николая I. И никто не добился здесь заметного успеха».
…В минувшем октябре исполнилось 100 лет со дня рождения философа и социолога Александра Зиновьева. Знаменитый учёный и писатель утверждал, что в 1917 году в России был запущен благородный и уникальный эксперимент, о котором мечтали люди в самых разных странах. Однако при реализации этой мечты имели место серьёзные деформации с тяжёлыми последствиями. И одна из причин заключается в том, что организаторы эксперимента, если можно так выразиться, идеализировали человеческий материал.
Давид Генкин
