«Собственное производство – обязательное условие развития»

Pishalnikov_4

О причинах экономического кризиса, разворачивающегося на фоне пандемии коронавируса, а главное – о том, как выйти из него, редактор издания «Родина на Неве» Дмитрий Жвания побеседовал с вице-президентом «ОПОРЫ РОССИИ» по вопросам повышения производительности труда и эффективности, председателем Комитета «ОПОРЫ РОССИИ» по эффективному производству и повышению производительности труда Дмитрием Пищальниковым.

Вице-президент «ОПОРЫ РОССИИ» по вопросам повышения производительности труда и эффективности, председатель Комитета «ОПОРЫ РОССИИ» по эффективному производству и повышению производительности труда Дмитрий Пищальников

Пандемия стала причиной экономического кризиса? Или она лишь усугубила более глубокие кризисные процессы?

Модель мировой экономики подразумевает кризисы. Они должны случаться с периодичностью пять, десять, двадцать лет. Плюс учтём циклы Николая Кондратьева (советский экономист, расстрелянный в сентябре 1938 года – прим. ред.) более длинные – 45-50 лет. В последние 30 лет кризисов не наблюдалось, был постоянный экономический рост, обусловленный самой моделью. Платёжеспособность населения мы увеличили за счёт кредитования.

Некоторые экономисты говорят, что эта модель потерпела крах из-за того, что стало невыгодно выдавать кредиты людям. Я не совсем с этим согласен. Из семи миллиардов жителей Земли большинство живёт очень бедно, отчего в мире есть колоссальный неудовлетворённый спрос.

Я думаю, что основная причина кризиса – это ограниченность ресурсов. Вторая проблема – глобальная конкуренция между странами, между цивилизациями, и я здесь полностью поддерживаю тезис главы российского государства Владимира Путина о том, что Россия – это особая цивилизация. То же можно сказать и о Китае, да и англо-саксонский мир – это цивилизация. А разные цивилизации между собой конкурируют.

Сегодня применение военных средств чревато глобальной катастрофой. И война сместилась в экономическую плоскость. Агрессия бьёт прежде всего по промышленности.

Раньше конкуренция разряжалась военными конфликтами, в ходе которых происходило завоевание рынков, уничтожение промышленной базы противника, победитель получал конкурентное преимущество, репарации с побеждённого. Сегодня применение военных средств чревато глобальной катастрофой. И война сместилась в экономическую плоскость. Агрессия бьёт прежде всего по промышленности. Посмотрите на так называемые торговые войны («торговые войны» — термин сейчас достаточно популярный).

Когда мы говорим с вами про экономический кризис, мы должны понимать, что это вещь глобальная, связанная с конкуренцией и ущербностью финансовой модели, основанной на увеличении платёжеспособности населения за счёт кредитования.

Как коронавирус, неважно, рукотворный этот вирус или нерукотворный, повлиял на кризис? По сути, случилась остановка многих регионов. Это был стресс для всей экономики. По модели потребления нанесён очень сильный удар. И коронавирусный кризис показал уязвимость идеи глобализации. «Китай – мировая фабрика» — это уже не так. Многие европейские компании рассматривают обратный перенос своих производств из Китая и Юго-Восточной Азии.

Я не думаю, что пересмотр глобальной стратегии произойдёт быстро. Но он точно будет происходить. Стратеги об этом задумались. Концентрация производств на их изначальных территориях, на мой взгляд, неизбежна. Будут развиваться региональные экономики – это точно.

Произойдёт локализация производств?

Да, конечно. Что происходило в Америкой и Европе последние 50 лет? Деиндустриализация! Происходил перенос производств из благополучных стран в неблагополучный Китай. В те годы неблагополучный! Я иногда задаю себе вопрос, а зачем они перевозили производства? На мой взгляд, первая причина деиндустриализации развитых стран заключается в том, что в Китае не было экологических требований. Если сегодня европейское предприятие должно утилизировать все свои отходы, тратя на это колоссальные деньги, то в Китае взяли моторное масло и вылили за борт или за забор. Второй аспект – в Китае нет проблем с трудовой инспекцией, профсоюзами, 12-часовым рабочим днём и одним выходным в месяц или отпуском два раза в год по 10 дней.

Ваше описание проблемы подтверждает тезис о том, что капитализм XIX века, описанный Карлом Марксом, никуда не делся – просто он переместился в Китай и другие азиатские страны.

Но почему Китай это сделал? У него не было вариантов. Это была отсталая страна с очень низким уровнем развития людей, с низким уровнем образования, преимущественно аграрная страна, бедная, многие китайцы жили просто в нищете. У Китая не было вариантов, но была стратегия. И эта стратегия заложена в конфуцианстве. Три пути ведут к познанию окружающего мира. Первый – самый сложный, это путь медитации и размышлений. Второй – самый тяжёлый, это путь проб и ошибок. А третий – копирование чужого положительного опыта. Дэн Сяопин сказал очень понятно: «Мы должны привезти сюда американский завод – самый лучший, и построить рядом такой же китайский, скопировать всё, что есть на американском». Для этого нужно обучить своих людей за границей. У них была своя стратегическая задача – развитие промышленного потенциала.

Почему важно развивать промышленный потенциал? Нужно чтобы человек развивал свою естественную потребность трудиться. Если эта человеческая потребность не реализуется, то в обществе накапливается колоссальный стресс.

В Америке есть другая стратегия. Её предложил Дональд Трамп, когда заявил – «Сделаем Америку снова великой!». Когда он стал президентом, он сказал, что видит своей задачей повышение производительности труда. Что такое производительность труда, если простыми словами? Это способность на своей территории произвести, а потом продать этот товар. Сегодня обязательное условие конкурентно способного товара – это наличие высокий технологий, хай-тек.

Нужно чтобы человек развивал свою естественную потребность трудиться. Если эта человеческая потребность не реализуется, то в обществе накапливается колоссальный стресс.

Этого нельзя добиться без новой индустриализации Америки. И здесь ещё важно вспомнить, что американцы имеют большой опыт по интеграции в свою среду приезжих, мигрантов. У них есть три центра, где накапливают потенциал учёных. Просто аккумулируют мозги со всего мира. И это очень важно.

В любом случае, говоря про Китай и США, видим наличие стратегий развития. В них заложено развитие науки, научно-технический прогресс. И мы видим, что в этих странах с каждым годом растёт не только благосостояние, но производительность труда, очень активно растёт. Компании становятся всё более инновационными.  Мы это видим по сложности тех продуктов, которые они делают.

А что Россия?

Создание инновационной экономики у нас невозможно. Потому что для инновационной экономики нужно, чтобы большая часть населения занималась научным трудом, имела высокую квалификацию, а в России сегодня с этим сложности. Но я в этом никакой проблемы не вижу. В рамках одного народного хозяйства могут сосуществовать несколько технологических укладов: начиная от пахоты с помощью лошади и плуга и кончая высокотехнологичной аэрокосмической компанией. Но для каждой компании нужны кадры и инфраструктура.

Обязательным условием развития цивилизации является наличие собственного производства. Связь между производством и наукой работает только при наличии и производства, и науки. У нас есть традиционная наука, наследие русской и советской научной школы. Но если научные разработки применять негде, то потенциал будет применяться в другом месте.

Связь между производством и наукой работает только при наличии и производства, и науки.

И хотим мы этого или нет, но базисом цивилизации является наличие собственного независимого народного хозяйства. Правило Вильфредо Парето никто не отменял – 80 процентов продукции мы должны производить на своей территории. Не нужно у себя производить всё! Сегодня и Китай завозит достаточно большую долю продукции, и Швейцария. Я очень люблю швейцарцев за настойчивость, трудолюбие и инновационность, но у них нет самолётостроения, автопрома. Швейцарцы много чего не делают, но 80 процентов продукции, которую они потребляют, производится в Швейцарии.

Чтобы цивилизация развивалась, нужно несколько факторов. Первый фактор – территория. С теми темпами роста населения, которые наблюдаются в мире, фактор территории выходит на первый план. Второй фактор – наличие в достаточном количестве природных ресурсов. Отдельно я бы выделил наличие пресной воды. Это важный фактор на ближайшие 50 лет. У нас всё это есть. Но нет стратегии.

Нужна стратегия, которая бы предусматривала развитие страны не до 2030 года, не до 2040-го, а до 2100 года. Понятно, что с корректировкой. Но надо понимать, куда мы идём? Такая стратегия должна быть. И нужно намечать пути реализации этой стратегии. А если стратегия не сформулирована, то о чём мы можем говорить? Ни о чём. Потому что не понятно, куда мы идём.

В России налицо гигантский неудовлетворённый спрос, начиная от обуви, одежды, квадратных метров до дачи, второй машины, дороги к селу, освещения. У нас строй, развивайся до не хочу!

Какие цифры могли бы быть в стратегии? Число жителей на квадратный километр. Количество жителей в стране, уровень образования, продолжительность жизни, качество этой жизни. Важны не только количественные, но и качественные показатели.

Когда мы с вами говорим про стратегию, мы не можем обойти механизм её реализации, а это ни что иное как термин из науки управления. Управление есть, управленцы есть, результат их труда есть, а оценки их деятельность нет. Нужны качественные критерии оценки руководителей. И нужна ответственность за качество управления. А в сегодняшней модели мы этого не видим.

Конечно, мы с вами должны говорить о наличии производственной базы. Она может исчислять количеством занятых в реальном секторе экономики. У нас сегодня в России проживают 144 миллиона человек. Когда нам говорят, что у нас нет потенциала для экономического роста, я хочу задать вопрос, какой у нашего населения неудовлетворённый спрос? Вы помните статью, что по данным Росстата у половины наших людей не хватает денег на вторую пару обуви. Но если мы зададим вопрос нашим гражданам «Что вам нужно», то получим ответ – «Нужно всё!». У людей гигантский неудовлетворённый спрос, начиная от обуви, одежды, квадратных метров до дачи, второй машины, дороги к селу, освещения. У нас строй, развивайся до не хочу! Потенциал экономического роста огромный! Учитывая наши неосвоенные территории и наши возможности резкого увеличения граждан в стране за счёт объединения всего русскоязычного населения…

Если мы сможем реализовать задачи экономического роста, очень многие люди во всём мире снимутся и приедут к нам жить и работать. Если у нас будет экономический рост на фоне всеобщего экономического спада, сразу возникнут возможности для заключения экономических альянсов с такими развитыми странами, как Германия, Франция, Италия, Япония. Может, и с Китаем. Но с Китаем скорее нет, чем да. Я его вижу, как нашего конкурента, а союз не на равных нам не нужен.

А союз с Германией мы можем заключить на равных?

Безусловно, можем. Почему нет? И мы будем заключать с ней союз не на равных, а на выгодных для себя условиях. Потому что глобальный экономический кризис сделал возможным перенос предприятий из промышленно развитых стран на территорию России. Одни прогнозируют падение глобальной экономики на 10 процентов, другие – на 20 процентов, третьи – на 30. В мире упало потребление нефти, вплоть до того, что цена на нефть одно время была отрицательной. Понятно, что это финансовый инструмент. Но он показывает, что хранилища нефти были заполнены, и та нефть, которая добывалась, просто не потреблялась. Нефть перестала быть товаром, который использовался финансовыми спекулянтами, а стала просто товаром с понятным ценообразованием (это себестоимость плюс транспортировка плюс хранение плюс цена розничного продавца).

То есть когда нефть стоила по 100 долларов за баррель – это была спекулятивная цена?

Конечно. Ведь себестоимость нефти не меняется. Она и сегодня такая же, как пять или семь лет назад. Нефтяные компании извлекали сверхприбыли, но ещё большие прибыли получал финансовый сектор.

И вот тогда и возникла иллюзия, что мы проедем на этой кобыле, надутой финансовыми спекуляциями?

Наша с вами задача рассматривать не только иллюзии, но и давать оценки управленческих решений. Мы с вами смотрим в прошлое, оцениваем настоящее и должны заглядывать в будущее. Футурологи говорят, что отказ от нефтепродуктов. Пусть это произойдёт не через 20 лет, пусть не через 30, пусть через 100. Но в столетней перспективе потребление нефтепродуктов будет сокращаться. Не потому что нефтепродукты плохие, а потому что научно-технический прогресс развивается очень быстро по экспоненте. Когда будут изобретены другие источники энергии и другие двигатели, мы не знаем.

Нефть перестала быть товаром, который использовался финансовыми спекулянтами, а стала просто товаром с понятным ценообразованием.

В те жирные годы наша задача была подготовиться к будущему, создав свою производственную базу. Не для того, чтобы просто производить товары и предоставлять услуги. Нет, нет! В первую очередь нас интересует наука и развитие людей. Нас интересует инфраструктура. Нас интересуют все условия для развития каждого отдельного человека, реализация максимального потенциала большинства граждан страны. Для чего это нужно? В перспективе произойдёт отказ от ручного труда. В ближайшие 70 лет мы увидим, что человеческий труд заменяется работой роботов, автоматизированными системами. Поэтому неизбежно смещение в сторону научного труда, лабораторных исследований.

Когда мы с вами будем говорить о фабриках будущего, которые будут производить машины, продукты питания, то большинство операций будут выполнять машины, а не люди. У нас есть до 30 лет переходного периода, когда мы обязаны, создавая свою производственную базу, вовлечь в созидательный производительный труд людей и поднять их уровень, поднять на прежний уровень систему подготовки кадров среднего и высшего уровня. И покрепить новыми идеями, деньгами нашу научную базу, нашу высшую школу.

Почему наш альянс с другими странами возможен? Везде фабрики строились с запасом в соответствии с прогнозами. А прогнозы какие? Рост мировой экономики три процента, пять процентов, семь процентов. Новая фабрика строится не на один года и не на три. Производственные мощности, например, автомобильного концерна рассчитываются на десять лет. Плюс запас мощности. При сегодняшнем падении получается, что эти предприятия построены с избыточным запасом мощности. И везде в мире возникнет проблема перепроизводства. Сегодня мы видим, что многие компании остановили свои заводы.

И исходя из этого, мы можем сделать очень простой вывод. Если у них избыточные производственные мощности, значит есть и избыточные люди, значит компании несут издержки на содержание этих людей, на увольнение их. И что они будут делать со своим оборудованием? Ведь оно каждый день теряет свою цену.

В России правительство является не только источником стратегии, оно стало фактически единственным капиталистом в стране. У большинства бизнесменов в стране сейчас нет денег на то, чтобы инвестировать в производство.

Мы можем спокойно взять и купить эти предприятия. Большинство компаний закредитованы, и им нужны денежные средства, чтобы покрывать свои расходы на оплату процента. Им нужна ликвидность. Второе – чтобы заказать производственную линию, вам нужно ждать от шести месяцев до двух лет. Пока её изготовят, привезут, установят. Мы же можем предоставить деньги, которые есть у правительства. Почему я говорю у правительства? Потому что правительство является не только источником стратегии, оно стало фактически единственным капиталистом в стране. У большинства бизнесменов в стране сейчас нет денег на то, чтобы инвестировать в производство. Есть список Forbes сотни олигархов. Но я сомневаюсь, что они будут инвестировать свои деньги в страну, пока нет ясности с защитой инвестиций, и не будут устранены те факторы, которые весь мир оценивает, как факторы риска для инвестиций в Россию.

Традиционно у нас вложения делаются куда? При низком платёжеспособном спросе – в нефтегазовую отрасль, в IT-технологии. В то, что идёт на экспорт. Мы же говорим о задаче увеличения платёжеспособного спроса, увеличении доходов населения. Поэтому главную роль и как регулятор, и как инвестор должно сыграть государство.

А государство откуда деньги возьмёт?

Бюджет состоит из двух основных блоков. Первый блок – затратная часть (пенсионный фонд, здравоохранение, армия, полиция). Второй – доходная часть, которая состоит из налогов, а налоги берутся с действующих предприятий, которые работают либо на современном оборудовании, либо на старом оборудовании. Плюс нефтегазовый сектор даёт деньги от продажи сырья. Мы понимаем, что через 100 лет у нас будут проблемы, если мы не создадим производственную базу. А если за ближайшие 30 лет мы не создадим себе научную базу, у нас будут очень серьёзные проблемы. Если мы не подготовимся к новому технологическому укладу. Мы говорим: вариантов нет!

Теперь давайте про источники. У нас есть Фонд национального благосостояния. Мы слышали про него. В этом фонде есть какая-то сумма денег, и у нас есть два способа потратить эти деньги. Первый –направить их на ликвидацию дефицита бюджета. И тогда лет через 10 мы останемся и без денег, и без новой экономики – не понятно с чем. С теми же ценами на нефть, и с тем же населением…

Продолжение следует

Вам будет интересно