В понедельник, 3 октября, на сцене Мариинского театра вновь состоится показ самой знаменитой оперы итальянского композитора Руджеро Ленкавалло в постановке французского режиссёра Изабель Парсьо-Пьери.
Опера Руджеро Леонкавалло «Паяцы» – спектакль в спектакле. И один спектакль –зеркальное отражение другого. Трагедия превращается в комедию, но в финале трагедия побеждает.
Руджеро Леонкавалло – один из ярких представителей оперного веризма, который требует, чтобы сюжеты произведений были взяты из жизни. Веристы, объясняет критик Александр Матусевич, придерживались «идеи “правдивого” музыкального театра, концентрирующего своё внимание на судьбах простых людей, на жизненных (даже бытовых) коллизиях, находят свое наиболее полное воплощение».
«Если “Сельская честь” Масканьи зачинает направление веризма в итальянской опере, то его подлинным манифестом являются “Паяцы”», – считает историк оперы Густаво Маркези.
Сюжет «Паяцев» взят из судебной практики отца композитора – неаполитанского судьи. Леонкавалло рассказывал, что, будучи ребёнком, он присутствовал на судебном процессе, ведомым его отцом, над комедиантом по имени Алессандро, который жестоко покарал свою жену за неверность, правда, не во время представления, как у Леонкавалло, а сразу после. Якобы, выслушав приговор, Алессандро прокричал: «Я не раскаиваюсь в убийстве! Наоборот, если бы это надо было сделать снова, я бы сделал!»
Густаво Маркези в книге «Опера: от истоков до наших дней» сообщает ещё больше деталей. Трагедия произошла в калабрийской деревне Монтальто, где находилось имение отца композитора. Один актёр из бродячей труппы по окончании представления зарезал жену и её любовника, служившего в доме семьи Леонкавалло. Будущий композитор видел резню своими глазами, а его отец, судья, приговорил совершившего двойное убийство к 20 годам тюрьмы. Словом, Леонкавалло не врёт, утверждая в прологе к «Паяцам»: «Автор стремился изобразить саму жизнь… и вдохновлялся правдой». Либретто «Паяцев» написал сам композитор.
«Четверо мужчин и одна женщина – гендерный расклад в “Паяцах” отличается вопиющей неуравновешенностью, – отмечает критик Христина Батюшкина. – Более того, все четверо мужчин так или иначе претендуют на единственную героиню: один – понарошку, трое – всерьёз. Ревнивый муж, пылкий любовник, отвергнутый поклонник…» Что касается того, что понарошку, то это Беппо, которого признаться в любви главной героине заставляет сюжет пьесы в стиле комедии дель арте, разыгрываемой бродячей труппой перед обитателями деревушки. В общем, сюжет «Паяцев» должен привлечь любителей жёстких мелодрам.
Так или иначе, считает Батюшкина, Леонкавалло «сделал зрителей – нас, сидящих в большом зале, – своего рода присяжными». «В этой чрезвычайно компактной истории, – по мнению критика, – нет морализаторства “от автора”, приговор преступнику зритель должен вынести сам. Захватывающе выразительная музыка “Паяцев” вряд ли сделает его обвинительным».
А музыка действительно прекрасна.
«“Паяцы” – лучшая и наиболее популярная опера Леонкавалло. Её музыка достигает большой силы в изображении человеческих страстей», – полагает советский музыковед Михаил Друскин. «В галантном духе выдержана серенада Арлекина. Комическая напыщенность и эффектация отличают реплики клоуна Таддео. Изысканно-элегантное дуэттино Арлекина и Коломбины “Взгляни, мой милый” выдержано в движении гавота. С появлением Канио (будущего женоубийцы – прим. Д.Ж.) музыка проникается оттенком затаённой скорби; горечь обманутых надежд, боль разбитого сердца слышатся в двух ариозо Канио: “Нет! Я не паяц” и “Надежду я питал”. Мелодия “Смейся, паяц”, звучащая в оркестре, завершает оперу», – выделяет он.
Мировая премьера «Паяцев» прошла в Милане, в театре «Даль-Верме», 21 мая 1892 года, когда Леонкавалло было 32 года . Публика приняла её с восторгом. В Мариинском театре опера идёт в постановке французского режиссёра Изабель Парсьо-Пьери с 2006 года. «Действие не привязано ко времени, и всё могло происходить как в XV, так и в ХХ веке. Поэтому грешить на отсутствие исторических костюмов нельзя – всё просто, все, кто принадлежит к труппе, одеты в одинаковые свитера с надписью “Паяцы”. А во время вечернего представления они одеты вполне в духе итальянских уличных артистов, вполне неплохие костюмы, интересные, – читаем мы в отзыве на спектакль одной зрительницы/слушательницы. – Остальной народ, который приходит на их представления, одет по-летнему ярко, но совершенно не даёт возможности понять о каком времени идет речь».
Кстати, французский поэт Катюль Мендес грозил Леонкавалло судом за то, что тот якобы заимствовал сюжет его драмы «Девушка из табора». В ней актёр тоже убивает свою жену, исполняя пьесу в пьесе. Леонкавалло на это ответил, что есть гораздо более раннее произведение, написанное в начале XIX века, в котором используется подобный приём, а его идея на самом деле восходит к ещё более ранним временам – по крайней мере к «Испанской трагедии» Томаса Кида. В конце концов Мендес забрал назад свои обвинения, принеся искренние извинения Леонкавалло. Эта история – очень показательная. И Изабель Парсьо-Пьери, перемещая действие «Паяцев» в безвременье хотела лишь подчеркнуть, что любовные страсти с изменами и убийствами на почве ревности были и будут. И что этим страстям подвержены все: и аристократы, и простолюдины, и бедные, и богатые. Любовные страсти гуляют из жизни в искусство и обратно ровно столько, сколько существует искусство.
Спектакль пройдёт на главной сцене Мариинского театра. Начало в 19 часов.
Дмитрий Жвания
