Споры о Дне народного единства идут со времени учреждения этого праздника. Дотошные критики доказывают, что 4 ноября 1612 года ничего особенного не произошло. Народное ополчение под предводительством Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского ворвалось в московский Китай-город 22 октября (1 ноября). Поляки заперлись к Кремле и сдались 24 октября (3 ноября). 26 октября (5 ноября) полки подписали договор о своей капитуляции, на следующий день остатки их гарнизона убрались из Кремля. Получается, что 4 ноября действительно ничего особого не произошло. Но разве это важно? Важно, что в октябре (ноябре) 1612 года поляки сдались русским.
Вся эта дотошность — не более чем проявление раздражения на идею праздника. В нашем обществе расплодилось немалое число профессиональных критиканов и высмеивателей всего, что связано с Россией и её историей.
4 ноября — День Казанской Божьей Матери. Знаменательно, что рядом с этим праздником и день объявления России империей — 2 ноября. И это не простое совпадение.
Победа русского ополчения над польскими интервентами тоже имеет имперское измерение, как и многое в истории русского государства. На территории Восточной Европы могла появиться только одна империя «от моря и до моря», а претендентов на её создание было несколько, в том числе Россия и Польша. И если бы полякам удалось насадить в России свою власть, то империю от «моря и до моря» собрали бы они, а не мы.
Что было бы с Русью под властью поляков? Наверное, то же самое, что произошло с западной Украиной, точнее — с Галичиной, Червонной Русью. Верхи бы ополячились, благо многие русские бояре имели польские и литовские корни, например, бояре Мстиславские, городское население приняло бы католицизм либо униатство, а крестьянские низы, которые скорее всего остались бы православными, находились бы под тройным гнётом: национальным, социальным и религиозным.
В этой связи изгнание поляков из Кремля — знаковое событие. День победы русского ополчения над польскими захватчиками — это День зачатия Российской империи. Да, из-за Смутного времени Русь потеряла многие свои земли: Смоленск, побережье Финского залива и т.д. Но в октябре (ноябре) 1612 года русское ополчение отвоевало сердце России, её стольный град. И именно с этого началось русское возрождение. «Смута была брожением; народ перебродил и опомнился. После смуты Россия была разорена (засевалась всего одна двадцать третья часть прежней площади), но она сохранила свой национальный лик», — верно отметил философ Иван Ильин.
Проиграй тогда наши предки, Россия могла и не стать великой евразийской державой, какой остаётся по сей день.
И ещё очень важно, что победило именно народное ополчение. Верхи тогдашней русской элиты Русь предали. Напомню, что Семибоярщина признала русским царём польского королевича Владислава — старшего сына польского короля Сигизмунда III, поддержавшего Лжедмитрия I, а потом и вовсе пославшего на Русь свои войска. А до этого московское боярство во главе о главе с Богданом Бельским признало первого Лжедмитрия законным наследником русского престола.
Ополчением командовал князь Дмитрий Пожарский, его поддерживали и другие аристократы. И это естественно. Русь предали верхи элиты, но не вся аристократия. Однако народно-освободительный импульс задали «неблагородные сословия»: второе ополчение собрал нижегородский купец Козьма Минин. То ополчение, что он собрал — и есть проявление народного единства, реализация национальной солидарности: русские люди объединились, чтобы побить и изгнать врагов и предателей. Это был общий национальный порыв.
«Это было первой по-настоящему народной войной в нашей истории, — подчеркивает философ Александр Дугин. — И мы видим здесь все три главные его силы: верность Православию, что воплощено в Патриархе Гермогене и монахах Свято-Сергиевой Лавры (это первое сословие), в аристократии, верной вере и монархии (символом этой воинской касты и был князь Дмитрий Пожарский) — это второе сословие. И третье сословие — сам русский народ — крестьянство и городские ремесленники, составившие остов ополчения и представленные образом нижегородского гражданина Козьмы Минина. Ядро русского мира, трёх русских коренных сословий, было верно нашей истории, нашей Церкви, нашему Отечеству. И именно это ядро священников, воинов и крестьян решило исход Смуты — положило ей конец и восстановило порядок и избрало на Земском соборе новую легитимную династию Романовых».
Для общенационального единства нужна национальная идея, когда каждый представитель национальной общности, понимая, ради чего он объединился с собратьями, вносит свой вклад в реализацию этой идеи. И идея эта должна связывать поколения: те, которые покинули этот мир, с теми, кто живёт в данное время и с теми, кто ещё не родился. Мы превращаемся в нацию лишь только тогда, когда ощущаем ответственность как перед прошлым, так и перед будущим.
В русской истории много периодов, когда все сословия и классы объединялись во имя общей цели. Конечно, в большинство их приходится на войны. Но были периоды, когда наша нация сплачивалась во имя созидания, например, в годы восстановления после Великой Отечественной войны. В годы национального единения, все, кто отвергает его и восстаёт против него, воспринимаются обществом как предатели, враги, отщепенцы, вирусы. Так, какой бы ни была мотивация пособников гитлеровцев, они для абсолютного большинства нашей страны — изменники Родины.
Философ Иван Ильин, изгнанный большевиками из России, доказывал собратьям по эмиграции: «Русский народ освободится и возродится только самостоянием (выделено автором — Д.Ж.)». Он предупреждал тех, кто пытался «примазаться то к “Пилсудскому”, то к “Гитлеру”, то к Ватикану, то к мировой закулисе», что «пути их антинациональны, духовно фальшивы и исторически безнадёжны»: «Если их “поддержат”, то только на определённом условии: служить не России, а интересам поддерживателя; считаться не с русским национальным благом, а с программою деньгодателя. Им, может быть, и помогут — но не спасать и строить Россию, а действовать в ней по указанию чужого штаба или чужого правительства; иными словами, им помогут приобрести звание иноземных агентов и русских предателей и заслужить навеки презрение русского народа». Сегодня эти слова русского философа, прожившего в эмиграции не один десяток лет, воспринимаются как обращение к современной нашей либеральной оппозиции и к сочувствующим ей СМИ, к тем, кто считает, что признание «иностранным агентом» — это почётно.
Однако мы очень далеки от национального единства не только и не столько из-за козней либеральной оппозиции. О каком единстве речь, если три процента населения владеет 89 процентами финансовых активов страны? Между горсткой богатых и океаном бедноты образовался гигантский разрыв, который не в силах подсчитать специалисты. Да, все мы вместе болеем за наших спортсменов. Победам футбольной или хоккейной сборной радуются и главы корпораций, и безработные. Но это как-то мелковато для национального единства.
А главное, мы не понимаем, ради чего мы должны объединиться. Ради того, чтобы богатые стали ещё богаче? Конечно, бенефициарии этой системы не хотят ничего менять. Они были бы не прочь, чтобы мы все объединились ради их хвалёной стабильности. Нынешняя «элита» хочет сохранить за собой всё, что она «заработала»: особняки с прислугой, счета в иностранных банках, заграничные виллы, личные самолёты и прочее. В этом-то и заключается её «умеренный консерватизм».
Нынешняя «элита» не имеет убеждений. Точнее, она убеждена в одном: главное в жизни — это деньги. Поэтому она не в силах предложить нашей нации никакой другой идеи, кроме идеи беспринципного обогащения: «если ты такой умный, то почему ты такой бедный?». Вот наши люди и обогащаются разными способами — кто как может: кто обманывает ближнего, кто продаёт воздух, кто берёт взятки. Никакой национальной солидарности, взаимовыручки, никакого «сотрудничества труда и капитала» нет и близко. В современной России всё исчисляется материальными показателями. Чем они выше, тем человек успешней. Есть, конечно, исключения, но они настолько яркие, что подтверждают правило.
Но «элите» пора понять, что, если существующее положение вещей не изменится, вся «стабильность» разлетится в прах из-за того, что большинство населения объединится против неё, как когда-то наши предки объединились против поляков.
Нельзя допустить того, чтобы Россия вновь погрузилась в Смутные времена. Смута, писал Ильин, «была эксцессом отчаяния, всенародным грехопадением и социальным распадом». И чтобы впредь в нашей стране не произошло ничего подобного, необходимо провести коренные социальные преобразования: вытащить людей из бедности, дать им достойные рабочие места, а главное — подарить им идею, которая бы объясняла, ради чего они живут на земле под названием Россия. А для всего этого нужна радикальная национальная революция сверху. Будем выкликать её вождя. Иначе — Смута 2.0.
