Руинам пороховых погребов в Лисьем Носу рекомендовано придать статус выявленного объекта культурного наследия. В истории этого здания много тайн, в том числе и связанных с приведением в исполнение смертных приговоров.
Петербургский комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры сообщил на днях, что работающая при нём специальная комиссия приняла решение о включении здания пороховых погребов и лаборатории в Лисьем Носу в соответствующий реестр.
Цитируется глава ведомства Сергей Макаров, который «специально съездил» посмотреть это здание, «производящее сильнейшее впечатление». «Безусловно, такая шикарная монументальная постройка, связанная со славой русского оружия, заслуживает статуса памятника», — заявил чиновник.
История этого объекта, относящегося к фортификационным сооружениям Кронштадта, естественно, окутана военной тайной. По мнению специалистов, обустройство гавани, орудийной батареи и поселения для обслуживающего их персонала на оконечности мыса Лисий Нос связано с защитой Петербурга от возможной атаки английского флота в ходе Крымской войны в 1854 году.
КГИОП в своём информационном сообщении отмечает, что «большой одноэтажный кирпичный пороховой погреб был построен, вероятно, в 1864-1868 годах в ходе реконструкции системы оборонительных сооружений Кронштадтской крепости».
Кстати
Проект этих работ разработали выдающиеся военные инженеры Эдуард Иванович Тотлебен (1818-1884), широко известный по обороне Севастополя в ходе Крымской войны, и основательно забытый Константин Яковлевич Зверев (1821-1890), именем которого назван один из построенных им фортов на Северном фарватере Кронштадта.
Многочисленные отдельные кирпичи и целые фрагменты обрушенных стен здания порохового погреба в Лисьем Носу маркированы клеймом «Стуккей». Этот завод был построен в середине 1870-х в новосаратовской колонии немецких переселенцев на правом берегу Невы и принадлежал коллежскому асессору Егору Егоровичу Стуккею (1817-1882) — выходцу из Шотландии.
Кстати
Его младший брат Вениамин Егорович (1823-1898) — академик архитектуры российской Императорской академии художеств. Работал в Департаменте уделов, Министерстве финансов, преподавал в Институте гражданских инженеров, был архитектором Монетного двора и Горного института, где перестроил здание лаборатории. По его проектам в Петербурге сооружены несколько особняков и доходных домов. По некоторым данным, Стуккей участвовал и в работах по укреплению фортов Кронштадта.
Завод затем несколько раз менял владельцев, которые, тем не менее, по-прежнему использовали клеймо «Стуккей». Можно предположить, что эти кирпичи были использованы при реконструкции здания в Лисьем Носу на рубеже XIX-ХХ веков, когда, судя по архивным документам, был надстроен второй этаж, где разместилась лаборатория, и увенчанное фронтоном, богато оформленное в «кирпичном» стиле сооружение приобрело более-менее сохранившийся поныне внешний вид. Несколько ранее вокруг погреба был создан земляной вал, также дошедший до наших дней.
Вплоть до 1917 года, да и позднее, здание использовалось по прямому назначению, то есть в качестве арсенала. Существенных перестроек советского времени специалисты не отмечают. После Великой Отечественной войны комплекс построек и прилегающую территорию занимал филиал ЦНИИ военного кораблестроения Министерства обороны СССР, позднее — 18-й арсенал Военно-морского флота.
Здесь занимались проектированием и моделированием корабельных ракетных установок, в том числе и для недавно погибшего флагмана российского Черноморского флота крейсера «Москва».
Уже примерно десять лет бывший военный объект заброшен, основное здание, которое теперь хотят внести в охранный реестр, выгорело, но находится на балансе Федерального государственного автономного учреждения «Управление имуществом специальных проектов» Министерства обороны РФ. Дальнейшая судьба памятника и прилегающей к нему территории неизвестна.
Ещё одна тайная страница истории этого объекта и окружающей его местности связана с практикой приведения в исполнение смертных приговоров.
После подавления революции 1905-1907 годов и введения военно-полевых судов для террористов и иных «врагов существующего строя» в Петербурге возникла проблема с подходящим местом казни. Естественно, что оно должно было быть удобным для палачей и максимально секретным.
В архиве канцелярии петербургского градоначальника сохранился документ за подписями чиновника особых поручений Муре, штабс-капитана Михайлова и помощник управляющего речной полицией подполковника Свешникова, который стоит процитировать:
«При исполнении нами возложенного на нас поручения по осмотру местности, предназначенной для приведения в исполнение приговора над присуждёнными к смертной казни, мы выяснили, что перевозка преступников и конвоя к месту казни («Лисий Нос») по Приморской ж. д. от станции «Новая Деревня» не представляет удобств, так как на станции этой, благодаря летнему времени, постоянно находится масса отъезжающих и приезжающих дачников…
Наиболее удобным способом доставки преступников к месту казни является перевозка их морем от Петербурга через Морской канал или Невский фарватер к Кронштадту на пристань «Лисий Нос». Таковая перевозка удобна тем, что суда, имеющие выполнить это поручение, подойдя к пристани «Лисий Нос» в период времени от 12 час. 30 мин. ночи до 7 час. 35 мин. утра, могут произвести высадку приговорённых, каковая совершенно незаметна, так как в это время ни поезда, ни пароходы не ходят…
Вблизи места казни расположены пороховые погреба, которые с прилегающей к ним местностью охраняются часовыми от караула 2-го крепостного Кронштадтского полка. Караул — унтер-офицерский. На правах дежурного по караулам при карауле находится того же полка прапорщик Петров, состоящий в непосредственном подчинении коменданта Кронштадтской крепости генерал-лейтенанта Гусакова, без предписания которого допустить к названной местности никого не может. В ведении того же прапорщика Петрова находятся предметы, необходимые для производства казни. Местность пороховых погребов и места казни лесистая, безлюдная и вполне соответствует этому назначению. На случай приведения в исполнение приговора в местности «Лисий Нос» начальник караула должен быть об этом предупреждён комендантом Кронштадтской крепости официальной бумагой, так как ему необходимо некоторое время на приготовление эшафота и принадлежностей, и без письменного приказания высадку на пристани он не разрешит».
Велика вероятность, что местность использовалась для проведения казней и в советское время — в период красного террора и в ходе сталинских репрессий. Кроме того, есть сведения, что в марте 1921 года возле пороховых погребов в Лисьем Носу в братских могилах были похоронены жертвы кронштадтского восстания (с обеих сторон) и 120 тел погибших, у которых не было обнаружено документов, то есть их невозможно было идентифицировать.
Эти тайные и мрачные страницы истории пороховых погребов в Лисьем Носу ещё предстоит исследовать.
Игорь Теплов
Использованы иллюстрации с сайта КГИОП
