В реестр памятников истории и культуры включён дом на Невском проспекте, 60, во дворе которого расположен кинотеатр «Аврора» («Пикадилли»). История объекта столь богата, что придание ему охранного статуса только сейчас удивительно.
На днях распоряжением главы комитета петербургской администрации по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры «Дом Глазуновых», расположенный на Невском проспекте, 60, включён в единый госреестр как объект наследия регионального значения. Правда, с 2001-го здание значилось в перечне вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность.
«Жизненный путь» этого дома таков, что удивляют многочисленные нестыковки в его изложении и отсутствие полноценного исследования, посвящённого истории этого здания, которое стало знаковым для многих поколений жителей Петербурга-Петрограда-Ленинграда.
Первое каменное здание на этом земельном участке появилось в конце 1780-х, и было построено по проекту неизвестного архитектора по заказу купца Денисова. Затем дом несколько раз менял владельцев, которые, судя по всему, значительно его не переделывали.
Кстати
Это двухэтажное здание на высоком подвале и с балконом по центру фигурирует на знаменитой панораме Невского проспекта, выполненной замечательным рисовальщиком Василием Садовниковым в первой половине 1830-х. Мы видим изображение вполне обычного для тогдашнего вида главной улицы Санкт-Петербурга строение в стиле ампир.
Среди дальнейших хозяев — младший сын фельдмаршала Румянцева-Задунайского Сергей Петрович (дипломат, сенатор, меценат), его внебрачная дочь Варвара (в замужестве княгиня Голицына). В середине 1850-х домом владела графиня Анна Алексеевна Толстая — урождённая Перовская, внебрачная дочь Алексея Кирилловича Разумовского. Это мать писателя Алексея Константиновича Толстого (с юности личный друг Александра II, автор исторического романа «Князь Серебряный», драматической трилогии «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Фёдор Иоаннович» и «Царь Борис», ставшего знаменитым романсом стихотворения «Средь шумного бала», вместе с соавторами скрывался под маской Козьмы Пруткова). Но это не первый «литературный» жилец дома на Невском, 60: в 1844-1845 годах здесь жил поэт, критик и переводчик князь Пётр Андреевич Вяземский.
Вполне возможно, что после смерти матери именно Алексей Толстой унаследовал дом на Невском, 60 и продал его в 1858-м Ивану Глазунову — тогдашнему главе знаменитого семейства петербургских и московских книгоиздателей.
Иван Ильич Глазунов (1826-1889), представитель третьего поколения этой купеческой фамилии русских издателей и книготорговцев, возглавил семейное дело в 1849-м. Купец первой гильдии, удостоен потомственного дворянства и чина действительного статского советника. Крупнейший поставщик книг для Императорской Публичной библиотеки, университетов, гимназий и начальных училищ. Издавал сочинения выдающихся русских писателей того времени — Ивана Гончарова, Александра Островского, Ивана Тургенева и др. В 1867-м первым в России стал выпускать торговые каталоги предстоящих книжных новинок с возможностью предварительного заказа изданий. Первый директор Санкт-Петербургского городского кредитного общества, член правления Государственного банка от купечества, член Совета торговли и мануфактур Министерства финансов Российской империи, гласный (депутат) столичной городской думы и петербургский городской голова (1881-1885). Дядя выдающегося русского композитора, дирижёра и педагога Александра Константиновича Глазунова (1865-1936).
По заказу нового хозяина дома известный петербургский архитектор Георгий (Иван) Иванович Винтергальтер (1822-1894) надстраивает дом на Невском, 60 ещё одним этажом (и лицевую часть, и флигели). При этом фасад получает оформление в стиле историзма (эклектики).
Какие планы использования здания строил Глазунов неизвестно, но эта семья владела домом вплоть до 1917 года, используя его исключительно как доходный. Никаких связанных с их книжным бизнесом заведений по этому адресу не зафиксировано. Офисные помещения и квартиры здесь сдавались внаём. Среди арендаторов — банковские конторы, магазины и, выражаясь современным языком, предприятия общепита.
Жизнь дома радикально изменилась в 1913-м, когда в глубине двора (на основе уже существовавшего флигеля) был построен театр, предназначенный для кинопоказа и эстрадных концертов.
Этот проект затеял и осуществил Юрий (Георгий) Петрович Яблонский, лишь за год до этого унаследовавший издательский бизнес своего отца. Тот, помимо книжной продукции, печатал в своей типографии, располагавшейся в Лештуковом переулке, газеты «Ведомости СПб градоначальства и столичной полиции» и «Петербургский листок», регулярный «Сборник тарифов Российских железных дорог Министерства финансов», «Адресную книгу С.-Петербурга», выходившую в 1892-1902 годах.
Юрий Яблонский издавал детективы про Ната Пинкертона
Кстати
Яблонский-младший ещё при жизни отца взялся издавать детективные романы о Нате Пинкертоне и еженедельный художественно-иллюстрированный журнал «Хризантемы», открыл книжный магазин «Развлеченье». То есть он развивает бизнес совершенно в духе наступившего буржуазного времени. Ну как тут обойтись без набирающего популярность кинематографа?
На каких условиях издатель Яблонский договорился с издателями Глазуновыми об использовании их земельного участка (купил, взял в аренду или в долю) неизвестно. Много вопросов и по поводу авторства здания, построенного здесь для кинотеатра «Пикадилли» (такое название он получил по имени оживлённой улицы центра Лондона).
В официальных документах петербургского КГИОП и акте государственной историко-культурной экспертизы объекта «Дом Глазуновых» однозначно авторами проекта кинотеатра указаны некий гражданский инженер Н.П. Степанов и очень известный архитектор начала ХХ века Василий Васильевич (Вильгельм Иоганн Христиан) Шауб (1861-1934). При этом в ряде источников автором проекта здания кинотеатра «Пикадилли» значится Николай Иванович Котович (1875-1934).
Оба зодчих работали в начале ХХ века в Петербурге-Петрограде, построили энное количество доходных домов и промышленных зданий, отдавая предпочтение эклектике, стилю модерн и входившему в моду неоклассицизму.
Правда, Шауб — академик архитектуры и сын академика архитектуры (многое спроектировал совместно с отцом) — построил в столице Российской империи примерно сотню крупных зданий и мог себе позволить «не размениваться на мелочи». Эстрадно-киношное здание театра где-то во дворе — это, конечно, слабовато для такого «продвинутого» зодчего.
В пользу авторства Котовича свидетельствуют его обширные знакомства в артистических и художественных кругах, которые сложились аж со времён его учёбы в гимназии в Вильно (нынешний Вильнюс), где его приятелем и однокашником был Вася Шверубович, впоследствии вошедший в историю МХТ и всего русского театра как Василий Иванович Качалов. С тех же пор будущий архитектор был дружен с замечательным художником Мстиславом Валериановичем Добужинским.
В петербургском Институте гражданских инженеров, который окончил Котович, одним из его преподавателей был академик архитектуры Виктор Александрович Шрётер. Помимо прочего, этот зодчий составил проекты театров для Киева, Иркутска, Нижнего Новгорода и Тифлиса, разрабатывал грандиозное театральное здание, предполагавшееся к возведению на Марсовом поле в Санкт-Петербурге, дважды занимался реконструкцией здания Мариинского театра. То есть Котовичу явно было, у кого поучиться проектированию зрелищных сооружений.
Кроме того, среди архивных документов, хранящихся в Бресте, где прошли последние годы жизни архитектора, белорусские исследователи обнаружили «Список строительных работ, выполненных инженером Н.Котовичем», составленный им самим. Среди спроектированных им театральных зданий в этом перечне значатся: каменные театральные здания на Литейном проспекте, 47 (650 мест) и 42 (450 мест), театр на Невском проспекте, 100 (950 мест), «Нью-Стар» на Садовой улице, 101 (1000 мест), «Паризиана» на Невском проспекте, 80 (700 мест, будущий кинотеатр «Октябрь»), «Пикадилли» на Невском, 60 (800 мест) и ещё полтора десятка подобных объектов в Петербурге. Вряд ли зодчему понадобились какие-то приписки. У исследователей истории петербургских домов — непочатый край работы, связанной с изучением творчества Котовича.
Кстати
Архитектор категорически не принял октябрьский переворот 1917 года, вернулся на родину — ставшую территорией Польши Западную Белоруссию. Активно участвовал в деятельности эмигрантских монархических организаций, в том числе и тех, которые «разрабатывались» чекистами в ходе известной по одноимённому телефильму операции «Трест». Возможно, что поэтому в советское время изучение биографии и творчества Котовича, мягко говоря, не поощрялось…
Как бы то ни было, но в начале января 1914 года синематеатр «Пикадилли» (первый в России по удобству и роскоши отделки, — как утверждало рекламное объявление) открылся для публики показом «единственного экземпляра фильма «Бездна женской души»» (снимать верхнее платье необязательно).
Фасад кинотеатра во дворе дома Глазуновых выполнен в приёмах неоклассики с полуротондой, колоннами и барельефами, а зрительный зал, украшенный элегантным лепным декором, в стиле модерн.
(1913 год, фото Карла Буллы)
Кстати
За месяц до открытия «Пикадилли» Санкт-Петербург посетил Макс Линдер (Габриэль-Максимилиан Лёвьель) — на тот момент абсолютная звезда мирового кино. Принимали артиста по высшему разряду. Кинопоказы, сопровождавшиеся театрализованными шоу с его участием, проходили сначала в столице Российской империи (для этого использовался грандиозный «Спортинг-палас» на Каменноостровском проспекте, впоследствии перестроенный в ДК имени Ленсовета), а потом в Москве. Документальных подтверждений этому пока нет, но якобы Яблонский устроил в «Пикадилли», где на тот момент ещё не были закончены отделочные работы, приём в честь Линдера. Естественно, с присутствием звезды. Хорошая реклама кинотеатру, который вот-вот откроется для публики…
В «Пикадилли» все было сделано по высшему разряду: новейшая проекционная аппаратура, удобные кресла, большой экран, регулярно обновляемый репертуар. Демонстрировались и отечественные и зарубежные фильмы. Заведение быстро завоевало популярность у жителей имперской столицы. Не помешало успеху и начало Первой мировой войны. В репертуар добавилась и документальная кинохроника.
«Под вечер мы часто скрывались в последний ряд одного из кинематографов на Невском, «Пикадилли» или «Паризиана». Фильмовая техника несомненно шла вперёд. Уже тогда, в 1915 году, были попытки усовершенствовать иллюзию внесением красок и звуков: морские волны, окрашенные в нездоровый синий цвет, бежали и разбивались об ультрамариновую скалу, в которой я со странным чувством узнавал Rocher de la Vierge (Скалу Пресвятой Девы — фр.), Биарриц, прибой моего международного детства, и пока как бельё полоскалось это море в синьке, специальная машина занималась звукоподражанием, издавая шипенье, которое почему-то никогда не могло остановиться одновременно с морской картиной, а всегда продолжалось ещё две-три секунды, когда уже мигала следующая: бодренькие похороны под дождём в Париже или хилые оборванные военнопленные с подчёркнуто нарядными нашими молодцами, захватившими их», — вспоминал в своих «Других берегах» замечательный русский писатель Владимир Владимирович Набоков.
После 1917-го дом Глазуновых и кинотеатр Яблонского были национализированы. «Пикадилли» продолжал работать, как теперь говорят, «в прежнем формате» вплоть до 1930-х.
В период учёбы в Петроградской Консерватории в годы Гражданской войны этот кинотеатр был одним из аналогичных заведений, где тапёром (живое музыкальное сопровождение фильма) подрабатывал великий Дмитрий Дмитриевич Шостакович.
При этом в «Пикадилли» был создан свой небольшой оркестр, которым дирижировал (как минимум однажды) сам Александр Константинович Глазунов — директор Петроградской Консерватории и родственник бывших хозяев дома на Невском, 60.
На рубеже 1920-1930 годов Ленинград был своеобразной меккой отечественного эстрадного искусства. В городе на Неве работали Исаак Дунаевский, Леонид Утёсов, Изабелла Юрьева, Вадим Козин, Клавдия Шульженко. Так что сцена «Пикадилли» была первоклассной концертной площадкой.
В это же время здание со стороны Невского проспекта надстраивается ещё одним этажом. В середине 1920-х интерьеры кинотеатра получают новое оформление. В преддверии 15-й годовщины Октября «по просьбе трудящихся» синематограф получает название «Аврора» — в честь «крейсера революции». Тогда же здесь устанавливается аппаратура для демонстрации звуковых фильмов.
В середине 1930-х за счёт примыкающих дворовых построек дома Глазуновых произведено расширение кинотеатра — его площадь увеличена вдвое. Появилось очень просторное фойе и концертный зал, оформленный в стилистике ампира и украшенный многочисленными статуями античных богов и героев.
Кинотеатр функционировал и в блокадном Ленинграде. Перерыв случился лишь суровой зимой 1942 года из-за проблем с подачей электроэнергии. С марта «Аврора» снова открылась для зрителей. Здесь в течение двух месяцев демонстрировался полнометражный документальный фильм «Разгром немецких войск под Москвой» (премия «Оскар» 1943 года).
После Великой Отечественной войны кинотеатр не раз ремонтировался, реставрировались интерьеры, совершенствовалось проекционное, экранное и звуковое оборудование. «Аврора» традиционно является площадкой премьерных и фестивальных показов советских/российских и зарубежных картин, встреч съёмочных групп со зрителями.
И пусть здесь всё продолжается в том же духе. Семь футов под килем. В начале будущего 2014 года старейший из поныне функционирующих кинотеатров России отметит 110-летие.
Игорь Теплов
Использованы фотоматериалы сайтов КГИОП и кинотеатра «Аврора», а также справочных ресурсов Интернета
