Как заставить власти и бизнес заботиться о безопасности по-настоящему? Повысить компенсационные выплаты людям
14 марта на улице Александра Невского в Выборге, рядом с детским садом №11, ударило током собаку. Поражение электричеством получила и её хозяйка. Счастье, что не пострадал никто из детей. («Родина на Неве» рассказывала об этой истории). Все живы, хотя пока не удаётся выяснить, кто должен нести ответственность за происшедшее. Причём материальную.
Боюсь, что ответственности никто не понесёт, и вот почему. Компенсация пострадавшим в авариях и катастрофах в России ничтожна и не отвечает современным реалиям.
Ничтожное возмещение
17 марта, Октябрьский районный суд г. Санкт-Петербурга вынес определение по иску Валентины Гордейчик к СПБ ГБУ «Ленсвет» о «взыскании компенсации морального вреда».
В чём суть вопроса? 20 января 2020 года дочь Валентины Гордейчик погибла в «результате получения повреждений несовместимых с жизнью после контакта во дворе дома с проводом электроустановки под напряжением по причине некачественного оказания ответчиком услуги по электроснабжению, не отвечающей требованиям безопасности».
Было возбуждено уголовное дело, по признакам преступления, предусмотренного п.в ч.2 ст.238 УК РФ, а Валентина Гордейчик обратилась в суд с иском к СПБ ГБУ «Ленсвет» о взыскании компенсации морального вреда в 15 000 000 руб.
Но на заседание суда Гордейчик не явилась, представив заявление об отказе от исковых требований и прекращении производства по делу в связи с добровольным возмещением ответчиком причиненного морального вреда в размере 2 000 000 руб. Представитель СПб ГБУ «Ленсвет» в судебном заседании просил прекратить производство по делу в связи с отказом истца от иска.
Суд производство прекратил, сообщила объединенная пресс-служба судов Санкт-Петербурга.
«Ценой жизни» оказались два миллиона рублей. Тридцать тысяч долларов. Половина однокомнатной квартиры. Пять тысяч литров водки. Сто шестьдесят МРОТ. За жизнь.
Цена «правильная» и «неправильная»
Почему в России жизнь человека стоит так дёшево? В США нет единой системы выплат компенсаций, но существуют судебные прецеденты, в которых жизнь оценивалась в астрономические суммы. Родственники погибших в результате теракта 11 сентября в США получили в среднем по два миллиона долларов за погибшего и 400 тысяч долларов за раненого. (Плата жертвам полицейского произвола и судебных ошибок — особая история). В середине нулевых «цена жизни» среднего американца оценивалась в интервале от четырёх до девяти миллионов долларов. Сегодня эта сумма возросла до 14,5 миллиона долларов. Потому что США богатая страна? Да, но в совсем небогатой Индии, с её невысоким уровнем безопасности, базовая сумма компенсации в случаях техногенных катастроф начинается от миллиона долларов
А сумма выплат, которую получают родственники погибших в российских авариях, фактически оказывается равной сумме, которую жертвы в теории могли бы заработать за несколько лет. В интервале от 25 до 80 тысяч долларов. Вот их и выплачивают. И «государственные предприниматели», оценивая свои издержки на «обеспечение безопасности», ориентируются на эту сумму. Да и сами граждане, по данным страховых компаний, считают справедливой оценкой своей жизни 6-7 миллионов рублей. Сто тысяч долларов плюс-минус. Двухкомнатная квартира.
Но подход к оценке жизни на основании «упущенных заработков»— неправильный в принципе. И дело здесь не в богатстве общества, компаний и отдельного человека.
Высокие компенсации за смерть нужны для того, чтобы компании и чиновники сравнивали издержки на обеспечение действительной безопасности с рисками выплаты астрономической суммы в случае аварии с жертвами. На фоне вероятности заплатить миллион долларов за болтающийся высоковольтный проводпровод, издержки на то, чтобы обеспечить порядок с этими проводами, будут невысокими.
Если сумма компенсации будет измеряться десятками (или сотнями) миллионов рублей, у начальства возникает сильная мотивация к инвестициям в настоящую, а не выдуманную «безопасность». И в повышение квалификации специалистов. И к отказу от эксплуатации сомнительной по качеству техники. Хотя бы потому, что застраховать такую технику будет дорого. Ничего личного, скажет страховщик, размер страховой премии — производная от риска выплаты запредельной страховой суммы. Хочешь рисковать — рискуй. Но этот риск будет стоить очень дорого. Чтобы отбить желание рисковать.
Если мы попробуем оценить стоимость жизни россиянина согласно международным методикам, ориентированным на то, что не только возместить ущерб, но и побудить власти и бизнес к инвестициям в безопасность, эта сумма должна составить не менее полутора миллионов долларов. Самый минимум.
Еще раз — экстремально высокая выплата за утраченную жизнь — это не просто «компенсация страданий». Это механизм принуждения к ответственному поведению. Там, где жизнь стоит дорого, — у всех возникает серьёзный стимул думать о том, как эту жизнь сберечь.
Борьба за предотвращение техногенных аварий должна начаться с многократного повышения выплат «за смерть». Мёртвых не воскресить, но это нужно сделать, чтобы спасти живых.
Дмитрий Прокофьев
P.S.
Как сообщает 21 марта сообщество в «ВКонтакте» «Транспортный коллапс. Красное Село», около пешеходного перехода на Гатчинском шоссе, 9, погибла собака. Её вёл на поводке ребёнок, который ничем не мог помочь своему четвероногому другу. Физически ребёнок не пострадал. «По предварительным данным, в светофоре оказалась нарушена изоляция, в результате чего опора стала смертельно опасной», — пишет «Коллапс». Судя по сообщениям подписчиков сообщества, это уже не первое происшествие такого рода у этого светофора.
