Уступите ДАМу место

Medvedev_DM

Дмитрий Анатольевич Медведев, получивший когда-то прозвище Железный Димон и внесший в него новое содержание боевыми выступлениями последних месяцев, достиг на днях высшей металлургической стадии.

Автор — Станислав Смагин

Его уже ставший легендарным пост в Telegram («Меня часто спрашивают, почему мои посты в Телеграм такие резкие. Отвечаю – я их ненавижу. Они ублюдки и выродки. Они хотят смерти нам, России. И пока я жив, я буду делать всё, чтобы они исчезли»), где Запад прямо не назывался, тем не менее вызвал истерику этого самого Запада по принципу «на воре шапка горит».

Про падучую, случившуюся у разного рода либеральной «пятой колонны», не будем и упоминать – сложно упомнить, когда у нее вообще была вставучая. Интереснее, что в атаку на третьего президента России бросились каналы и площадки, представляющие те или иные «башни» власти или претендующие на то, чтобы их представлять. Дмитрия Анатольевича язвительно обвиняли в написании поста под алкогольными парами и картинно возмущались, что он разрушит хрупкое взаимодействие с Западом. (Какое?! Закулисные переговоры о капитуляции?!)

Лично у меня повышение концентрации медведевского железа вызвало сдержанное удивленное удовлетворение. Впервые за много лет голосование за ДАМа весной-2008 стало предметом не самоиронии, а чего-то иного. Я тогда, придерживаясь умеренно лояльных к власти либерально-патриотических взглядов, от грядущего президентства ожидал чего-то в духе данного синтеза. Не только я – очень многие ожидали. Будущий гарант Конституции накануне выборов отлил в граните чеканную формулу – «свобода лучше, чем несвобода». К которой пересмешники добавили окончание «…наличием свободы». На концерте в ночь подсчёта голосов выступал А.В.Макаревич, не к ночи и не к любому другому времени суток будь помянут; а В.В.Путин, характеризуя преемника, сказал слова, которые предпочли испуганно забыть: «Медведев – не меньший, в хорошем смысле слова, русский националист, чем я».

Поначалу молодой лидер вполне соответствовал ожиданиям и на внутренней, и особо на внешней арене, где стал главнокомандующим победы над режимом Саакашвили. Потихоньку начало сходить клеймо местоблюстителя престола на период вынужденной конституционной паузы Путина. Однако стойкий положительный фон существовал недолго. Через какое-то время сложилось стойкое ощущение, что для Дмитрия Анатольевича казаться явно важнее, чем быть. Особенно ярко это проявлялось на международных встречах, где сам факт встречи затмевал содержание. По-настоящему же радовали президента рандеву даже не с западными политиками, а с матерыми западными рок-звездами, которых искренне по-детски почитал с длинноволосых ленинградских лет.

Те же, международные акты, в которых присутствовали содержание и реальное личное участие, нередко были крайне неудачными и скверными по части последствий – будь то фактическое присоединение к западной кампании против Каддафи, закончившейся гибелью Полковника, или подписание с  небезызвестным Столтенбергом, тогда норвежским премьером, договора «О разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане», согласно которому нашим северным соседям отошло свыше 80 тысяч квадратных километров шельфа.

К концу президентского срока Дмитрия Анатольевича ваш покорный слуга пришёл к выводу, что он с его вкусом к встречам, церемониальным процедурам, фотографиям, обмену подарками и т.д. был бы идеальным президентом в стране типа Израиля, Италии или Германии, где это довольно формальная должность, в основном к церемониалу и сводящаяся. Интересно, что недостаток содержательных политических амбиций и воли к власти как чему-то большему, нежели источник праздности, сыграл тогда в личной судьбе Медведева и судьбе всей страны определённую роль. Он, активно подзуживаемый разного рода либеральными элитами на отказ от заранее оговорённой обратной рокировки, не стал всё-таки нарушать слово и в благодарность получил теперь уже премьерское кресло.

Однако и в нём Дмитрий Анатольевич по большей части играл предназначенную другими субъектами (или субъектом) роль. С одной стороны, недалекого невыдающегося чиновника, регулярно попадающего в смешные и активно тиражируемые истории, но всё равно несменяемого и неснимаемого, потому что правительство может возглавлять хоть собака Кони, хоть Вадик-пони, народ никто не спрашивает.

С другой, такого выставочного карманно-придворного либерала, ломающего фактом своего существования схемы либералов менее системных и более амбициозных («эй, Запад, зачем тебе контакты с Навальным, общайся со старым знакомым»). У ДАМа были свои ставленники, свой круг, свой «двор», но всё это явно не в соответствии со статусом человека №2 в государстве. А в январе-2020 он этого статуса лишился и юридически, будучи переведенным на почётный, но не очень весомый пост зампреда Совбеза.

Украинский вопрос оказался для Железного трамплином для нового карьерного взлёта. Сначала он написал очень боевую статью с анализом этого самого вопроса, заканчивавшуюся, правда, странным тезисом – «Что делать? А ничего, ждать пока рассосется». Затем едва ли не ударнее всех выступил на историческом заседании Совбеза 21 февраля сего года. Там вообще блистали ястребиной статью не совсем те, от кого можно было ожидать. Довольно жёсток был Лавров, обычно предпочитающий выражать глубокие озабоченности. Задорно в стиле «как женщина говорю и как мать» выступила Матвиенко. Николай же Платонович Патрушев, справедливо оценив США как недоговороспособного собеседника, всё же обмолвился о возможности «последнего шанса», а глава СВР Сергей Нарышкин и вовсе оконфузился.

Дальнейшее разворачивается прямо у нас на глазах, и, возможно, «ненавижу ублюдков и выродков» получит развитие и усиление, хотя куда уж. Политологи сейчас спорят, личная ли это инициатива Дмитрия Анатольевича по созданию нового политического лица, амплуа и точки опоры, либо он опять работает по просьбе президента. Надо сказать, в обоих случаях превращение именно этого деятеля не просто в ястреба, а в какого-то капитана Звезды Смерти выглядит не очень логично. Разница лишь в постановке вопроса – «как он так изменился» или «почему именно его попросили».

Но, если принять версию самостоятельной или относительно самостоятельной перемены, теоретически она может быть и правдоподобной. Ведь за всеми этими сонными номерами на Олимпиаде и других мероприятиях, танцами под «Американ бой» и афоризмами типа «денег нет, но вы держитесь» забылся стальной голос августа-2008, но он ведь был. Да, капитальные изменения в психологическом и идейном портрете в 56 лет – случай не каждодневный. Но вспомним – генсек КПСС Горбачёв примерно в этом возрасте развалил страну идеологически и социально-экономически, а крупный партийно-государственный деятель Ельцин добил территориально и геополитически, ещё и сказав, что мечтал это сделать всю жизнь. Конечно, от Медведева бы хотелось изменений в другую сторону.

ДАМ зарекомендовал себя западником. Но западник Пётр I, поездив по Европе и повоевав с ней, одержал победу над одной из сильнейших её держав и создал империю. Пример, согласен, амбициозный и слишком задирающий планку перед носом не самого высокого мужчины. Скажу ещё вот о каком аспекте. Подавляющее большинство наших элитариев и, вероятно, лично Дмитрий Анатольевич – западники не только в политическом, а ещё и в самом банальном потребительском плане. В плане того, чего они хотят лично для себя, а не для страны. Виноградники, яхты, виллы. Но и культурно-бытовой, повседневный образ современного Запада может человека медведевского поколения и вкусов разочаровать. Не говорю, что непременно разочарует. Может.

Из любимых Медведев западных рок-групп кто-то вписался в современную либерально-толерантную повестку, кто-то нет, кто-то отмалчивается, но своим легендарным прошлым они точно олицетворяют не цивилизацию 666 гендеров. Выйди сейчас на экраны «Рэмбо» и «Конан-варвар», главные герои бы, оставшись мускулистыми богатырями, непременно приобрели бы нетрадиционную сексуальную ориентацию, напарниц-феминисток и сражались бы за доисторическое diversity и право на аборты в Афганистане. А «Данди по прозвищу Крокодил», где главный герой в Нью-Йорке пугает чернокожего грабителя, с искренней непосредственностью разоблачает трансвестита и дружит с простыми американцами, разноцветными, но преимущественно белыми? Я, кстати, как-то отметил, что наш Данила Багров, вроде бы воюя против Америки, оказывается мимолетным союзником дальнобойщика Бена и чикагского копа, уставшего от поведения афроамериканских коллег, против этих самых коллег, монохромных им бандитов и кровопийцы-извращенца Мэнниса. Точнее, это они его союзники. Или хотя бы попутчиками. Бен так в прямом смысле.

Выделю ещё одну грань. Вряд ли стоит в ближайшее время ожидать усиления демократии в России. Именно выборной, процедурной её части – доступ на выборы, возможность конкуренции, наконец, честная подача и честный подсчёт голосов. Скорее, закрутят гайки ещё сильнее. Хотя, казалось бы, можно на федеральном уровне дать больше свободы представителям широкого патриотического консенсуса, а на муниципальном вообще отсекать разве что явных сторонников запрещённых в России нацбатальонов, почему-то решивших баллотироваться не в Житомире, а в Хамовниках, Мурино или Таганроге. Но – вряд ли.

Зато, не исключаю, в политической системе прорежутся элементы своеобразного военного демократизма. Представители партии власти и элиты будут соревноваться друг с другом, опираясь на мнение народа, используя его как инструмент и аргумент. Это само по себе в новинку. Истинное мнение народа, его глубинную энергию принято в современной России игнорировать, фальсифицировать, подвергать манипуляциям, в крайнем случае заключать пакты о ненападении «мы, как и вы, хотим жить припеваючи, просто уровни “припеваюча” у нас разные, вот и давайте не мешать друг другу». Слушать народ неприлично, опасно, разве что использовать втёмную, и то с умом, чтобы не возомнил о себе. Это мы сейчас видим и на примере спецоперации, когда чиновно-бюрократический аппарат боится искреннего гражданского и патриотического энтузиазма больше, чем любую Украину.

И одновременно – Медведев обращается фактически напрямую к гражданам, апеллируя к их антизападничеству, усталости от бесконечных попыток «договорняков» и понимая, что встретит искреннее сочувствие. Причём Железный Димон не один такой. Возьмём хотя бы Андрея Турчака. Либералом он никогда не был, даже как-то вызвал гнев либеральной общественности, вступив в брутальную вендетту с журналистом Кашиным. Хотя и Кашин не особо либерал, он любитель сидеть на всех стульях сразу, досидевшийся до синхронного включения в списки «иноагентов» и «путинских пропагандистов». Да Бог с ним, речь не о нём, а о Турчаке. Который слыл не либералом, а технократом без особой идейной окраски, специалистом по решению кадровых вопросов и урегулированию внутриэлитных конфликтов. Теперь Андрей Анатольевич – главный и яркий посланник России на освобождённых территориях Украины, гарант их невозвращения под пяту киевского режима, немногословный, но яркий патриот. Разумеется, играет огромную роль желание продемонстрировать главнокомандующему личную преданность и готовность разделить с ним ответственность перед лицом врага. Но сейчас принятие на себя большой части такой ответственности тесно связано со здоровым популизмом. И то, и другое, при кажущейся простоте и очевидности, вещи неординарные.

Медведеву предстоит очень и очень сильно потрудиться, чтобы его зажигательные и совершенно правильные слова не остались обычным сотрясанием интернета. Да и Турчаку есть ещё что сделать для блага единой России как государства, чтобы его перестали воспринимать в первую очередь секретарем генсовета «Единой России» как партии. Чудовищная политическая система с её феодальными порядками и глубоким презрением к народу сделает всё, чтобы убить все ростки здоровых тенденций и даже косвенные смычки отдельных государственных мужей с народом. Но ведь Железный Димон пообещал сделать всё для исчезновения ублюдков и выродков. А разве упомянутые категории лишь по ту сторону границы?

Вам будет интересно