Кадры из Угледара и Марьинки поражают. Фактически эти небольшие городки возле Донецка превращены в руины и пыль. И шансов, что когда-либо они будут восстановлены, почти нет. Там уже нечего восстанавливать: бои за эти бывшие населённые пункты идут год, и до сих пор о значимых результатах говорить не приходится. Почему так происходит? Почему маленький Угледар превратился в камень преткновения, о который разбиваются наши штурмы? Попробуем разобраться.
Короткая справка. Угледар находится всего в 57 километрах от Донецка. В своё время его даже включали в состав Петровского района шахтёрской столицы. До украинской агрессии против Донбасса численность населения в городке проживало 14 тысяч человек. Территория – 5,3 квадратных километров. Градообразующие предприятия – шахта «Южнодонбасская № 1» и шахта «Южнодонбасская № 3». Фактически, Угледар – это кварталы многоэтажек в степи возле шахтных комплексов. Частный сектор представлен дачными участками. В довоенный период Угледар выглядел уютным, компактным и зелёным городком шахтёрских семей, обойти который пешком можно было примерно за час.
Особых украинских укреплений возле города не было – он считался тыловым. После потери Волновахи и южного направления украинские боевики массово отошли к Угледару и начали спешно готовить линии обороны. Время на это у них было: после весенних успехов и побед нашего наступления 2022 года начались оперативные паузы. Вымотанные в предыдущих изнурительных и ожесточённых городских боях части Первого армейского корпуса ДНР, донецких мобилизованных, понесших серьёзные потери, были не готовы с наскока брать ещё один город, да и сил на его окружение критически не хватало. Таким образом противник получил время на закрепление в Угледаре, стягивание туда резервов и превращение города в крепость. Фактор внезапности с нашей стороны был утерян, по объективным причинам выдержать наступательный темп не удалось.
Между тем, украинская армия, по тылам и складам которой удары или не наносились, или наносились в недостаточном количестве, имела все возможности постоянно подвозить боеприпасы и подкрепление из Курахово, Великой Новосёлки и других мест. Украинский противник с умом воспользовался и временем, и оперативным простором для планирования дальнейших действий, пока на первом этапе СВО действовала установка «рыцарского отношения к братским украинцам, одурманенных пропагандой». В рамках этой концепции не были разрушены основные коммуникации, скопления личного состава, центры принятия решений и управления ВСУ. Между тем, противник быстро отмобилизовал и экономику, и население, а помощь Украине от коалиции западных стран новыми системами вооружения, данными разведки и связи, всеми видами военного оснащения нарастала. Туда входили не только дальнобойные высокоточные системы, которыми враг немедленно воспользовался для уничтожения складов с боеприпасами и мест размещения наших военнослужащих – без всяких рефлексий, «рыцарства», политесов, а жёстко и исходя из принципов военной целесообразности. Точно так же, с ненавистью и безжалостно, украинские боевики и их руководство усилило и террор мирных жителей – и в самом Угледаре, и на подконтрольной им территории Донбасса, и против Донецка.
Каждый непокорный подвергался уничтожению. Каждый угол или подвал должен стать убийственной ловушкой для русских. По такому принципу действуют украинцы и от него нигде не отказываются. В том же Угледаре высотки, дачи, промзона превращены в зоны смерти. Пользуясь рельефом местности и мощной шахтной промзоной, украинские вояки прячут там артиллерию, снайперские точки, умело оборудуют фортификацию и особое внимание уделяют разветвлённым ходам сообщений, буквально из подвала – в подвал.
Везде установлены средства контроля. Например, датчики движения, оптические системы, обзорные поворотные камеры, которые висят на самых высоких точках: копрах шахт, трубах котельных, вышках ЛЭП. Пространство постоянно мониторят и многочисленные беспилотники – в своё время Украина не пожалела денег на создание «армии дронов» и всячески развивала это направление, закупая и за госсчёт, и на собранные волонтёрами деньги все новинки из разных стран, а также изобретая собственные и запуская их производство.
Но восьмилетний опыт войны в Донбассе, где БПЛА широко применялись с обеих сторон, почему-то был проигнорирован российскими советниками. Кроме разведывательных, украинцы массово использовали и ударные беспилотники, как кустарного типа, с привязанной гранатой, так и современные типа тех же «байрактаров». Переход на современные технологии дал противнику преимущество, нивелировать которое приходилось уже в ходе СВО: учиться новому, противодействовать летающей напасти и восполнять нехватку своих беспилотников стараниями неравнодушных русских волонтёров.
Возвращаясь к угледарским «камням преткновения», надо отметить, что на сегодняшний день противник применяет БПЛА даже для охоты за единичным нашим солдатом, чтобы его добить в окопе или на позиции. Более того, этих БПЛА у врага настолько много, что теперь они атакуют и мирных жителей Донецка в прифронтовых районах, сбрасывая на них взрывные устройства. Число жертв растёт с каждым днём. Беспилотники выслеживают и догоняют обычных людей в Стромихайловке, в посёлке шахты им. Е.Т. Абакумова в Петровском районе Донецка – на днях были тяжело ранены ещё двое дончан. До этого ВСУ атаковали ударным беспилотником один из рынков в Донецке, где также были ранены два мирных жителя. Всё это – тоже последствия недооценки сил, технической оснащённости, опытности и мотивированности противника, его умения и готовности воевать. Это прямое следствие предательских по форме и по сути восьмилетних минских соглашений, односторонних компромиссов с врагом, попыток договориться с абсолютно недоговороспособными, игнорирования реальности, ложных отчётов и докладов о состоянии собственной и чужой армий, непонятных межведомственных интриг.
А ВСУ использовала эти восемь лет, чтобы из разномастного сброда, разбитого в иловайском или изваринском котлах в 2014 году, сформировать боеспособную армию, приспособленную и к оборонительным, и к наступательным операциям. Поэтому сегодня о котлах больше не слышно: противник выдавливается из одних городов и посёлков, оставляя за собой руины, и перетекает на следующие линии. Воевать в Донбассе очень сложно и потому, что за восемь лет вся местность была изучена противником до сантиметра, пристреляны все точки, всё тотально заминировано и подойти-обойти в лёгкую не получается. Слишком много времени было отпущено врагу, чтобы терзать Донбасс, и в этом тоже кроется ответ, почему так долго и тяжело идёт его освобождение.
Со своими потерями украинская армия не считается. Как рассказывают наши бойцы с того же угледарского направления, ВСУ массово завозит пополнение из мобилизованных – иногда выгружают их из автобусов и сразу бросают в бои. Такая же ситуация и на других направлениях. Вот какие данные приводят авторы ТГ-канала «Сварщики» по потерям ВСУ на авдеевском направлении: «В середине февраля этого года на усиление 110-й отдельной механизированной бригады ВСУ в Авдеевку был переброшен 68-й отдельный стрелковый батальон из Одесской области. Всего за пару недель участия в боевых действиях, по состоянию на 1 марта, из 560-ти прибывших в район Авдеевки украинских военных 68-го батальона в строю осталось около 250 человек. Чтобы заполнить украинские позиции, на передний край отправляют всех подряд. В надежде удержать оборону в Авдеевке в бой бросают даже водителей из взвода обеспечения. Похожее положение сложилось и в 53-й механизированной бригаде на том же направлении. В ней помимо водителей из батальона материального обеспечения на передовые позиции оправили большую часть связистов с бригадного узла связи. Среди попавших недавно в плен военнослужащих 68-го батальона есть несколько человек, мобилизованных в начале февраля этого года, которых без какой-либо подготовки из военкомата прямиком отправили воевать в Авдеевку».
Всё происходящее на донецком фронте объясняет, почему даже за небольшие города идут долгие, вязкие и изматывающие позиционные бои. Ведь даже полный контроль над Угледаром даст тактическую выгоду, но в корне ситуацию не изменит. Потом ВСУ вцепится в Курахово, Великоновосёловку, в города, близкие к Авдеевке – и каждый из них брать придётся ещё тяжелее, чем предыдущий. Поэтому шапкозакидательским прогнозам о «скором освобождении всей территории Донецкой области» нельзя доверять, а экспертов, вещающих об этом, нужно списать в утиль. С недоумением вспоминается, как лихо эти эксперты в июне 2022 года заявляли, что «территория ДНР будет освобождена от ВСУ до конца августа» или в «текущем году без конкретных дат».
Но это всё мелочи на фоне крайне тревожной информации о скором наступлении… украинских войск. Среди вероятных направлений рассматривается и вариант удара по перерезанию сухопутного коридора в Крым. Если такое произойдёт, то затем ВСУ начнут двигаться или в сторону полуострова, или к Мариуполю. А значит, расширится сектор артиллерийских обстрелов и под угрозой окажутся ранее относительно безопасные территории.
Вероятность такого сценария очень высока. В его пользу говорит информация о проходящем формировании новых украинских бригад. По оценкам французских источников, сейчас в сухопутных войсках ВСУ, силах территориальной обороны и Национальной гвардии Украины имеется или формируется суммарно 100 общевойсковых и шесть танковых бригад. В общей сложности они должны включать до 700 батальонов пехоты и 35-40 эквивалентных танковых батальонов, а общая численность личного состава, с учётом тыла и частей обеспечения, может достичь 1,3 миллиона человек. На полигонах уже ведётся обучение новых штурмовых и механизированных бригад.
Также недавно США заявили о предоставлении нового пакета военной помощи украинской армии, в который, кроме дополнительных снарядов к РСЗО HIMARS и другого вооружения, вошли мостоукладчики на базе танков М60. Они предназначены для быстрого наведения металлических штурмовых мостов через преграды (противотанковые рвы, эскарпы и контрэскарпы, каналы, ручьи, реки, овраги) и оснащены бронезащитой. Задача подобных машин – прокладка пути для гусеничной и колёсной бронетехники и другого транспорта. В Белом доме впервые передали такой вид вооружения для ВСУ. В свою очередь и Германия отправила Украине немецкие мостоукладчики Biber. Пока они в районе боевых действий не появились, их переброска только ожидается.
Все эти явные признаки весеннего обострения боевых действий говорят об одном – до решения ключевых задач спецоперации даже в Донбассе ещё далеко.
Марина Харькова
