Как раз к морозам и снегам отреставрированы фасады главного дома воронцовской дачи Новознаменка на Петергофской дороге. Старинный внешний вид у здания есть, правда, внутри ничего исторического не осталось. «Помогла» война.
В официальных документах объект именуется «Главный дом, входящий в состав объекта культурного наследия федерального значения «Дача Воронцова «Новознаменка» (ул. Чекистов, д. 13, лит. В)». Реставрация его фасадов, проведённая в этом году по программе петербургского комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП) на средства городского бюджета обошлась почти в 40 миллионов рублей.
В отчёте ведомства говорится, что произведена «реставрация известнякового цоколя, оконных и дверных заполнений, кирпичной кладки, штукатурного слоя, элементов лепного декора, ступеней и площадки крыльца здания».
При этом балконы северного и южного фасадов, находившиеся в аварийном состоянии, восстановлены по проекту реставрации дачи после Великой Отечественной войны в 1957-1961 годах.
Кстати
Воссоздание дачи Воронцова из руин было произведено по проекту архитектора Михаила Плотникова (1901-1992), который считается одним из создателей ленинградской школы научной реставрации. По его проектам приведены в порядок после повреждений и разрушений времён Великой Отечественной войны Елагин, Шуваловский и Аничков дворцы, корпус Бенуа Русского музея, здание музея Суворова, исторические постройки в Ораниенбауме, усадьбы Знаменка и Михайловка на Петергофской дороге, Гатчинский дворец и другие уникальные памятники архитектуры Петербурга и его окрестностей.
История дачи восходит к началу XVIII века, когда повелением Петра I вдоль Петергофской дороги, ведущей из столицы империи к приморским резиденциям царской семьи, были нарезаны участки (1000 саженей в длину и 100 саженей в ширину, то есть примерно 2130 на 213 метров). Они были предоставлены сподвижникам самодержца для обустройства поместий, которые должны были украсить окрестности и создать фасад Петербурга со стороны моря.
Честно говоря, таким образом одаренные Петром сотрудники его великих дел не очень охотно взялись строить дачи «на мшистых топких берегах». В основном, на этих удлинённых по конфигурации и очень неудобных по своим природным условиям участках появились небольшие деревянные дома, более-менее регулярные сады и охотничьи угодья. То есть обустроились сановники формально, чтобы не попасть под горячую руку императора за «саботаж».
Ситуация стала меняться к середине XVIII века, когда в царствование дочери первого российского императора Елизаветы Петровны Петергоф расширился, украсился и превратился в соперника французского Версаля. По дороге туда из Петербурга самодержица несколько раз останавливалась отдохнуть и «попить чаю» на дачах, расположенных рядом. Аналогичная практика продолжилась и позднее при Екатерине II. Так что поместья на Петергофской дороге стали для царедворцев важны и значимы.
В начале 1750-х два «петровских» участка, принадлежавшие братьям Андрею и Петру Матвеевичу Апраксиным у их наследника приобрёл вице-канцлер Российской империи граф Михаил Илларионович Воронцов (был женат на двоюродной сестре императрицы Елизаветы Петровны Анне Карловне Скавронской).
Практически одновременно он начинает строить дворец по проекту Бартоломео Франческо Растрелли на Садовой улице, 26 и дачу на 18-й версте Петергофской дороге. Архитектурное решение загородного барского дома приписывается Карло Джузеппе Трезини, который был одновременно племянником и зятем первостроителя Петербурга Доменико Трезини. Особыми дарованиями, судя по отзывам современников, он не обладал, но много работал распорядителем на строительных площадках, где следил за соблюдением проектов и по мере надобности коррелировал их под конкретные ситуации.
Кстати
Джузеппе Трезини был вынужден уйти в отставку после весьма примечательной истории. В ходе затеянной при Елизавете Петровне кампании по борьбе с проституцией в Петербурге на архитектора поступил донос, в котором говорилось, что он содержит в своём доме любовницу — немецкую подданную Шарлотту Харбург (Гарп). При попытке её задержать зодчий «оказал вооружённое сопротивление» правоохранителям. Дело в том, что его жена Мария Томазина не могла иметь детей и покинула мужа, уехав за границу. В сожительстве с Шарлоттой Гарп у него родился сын, вместе с матерью высланный из России. Джузеппе Трезини умер в Петербурге 20 мая 1768 года. Наследницей архитектора стала его домоуправительница Елена Санна, от связи с которой родились двое его детей — Пётр и Мария.
В результате всей этой истории и недовольства Воронцова работой Трезини дальнейшим проектированием дачи на Петергофской дороге занимается приглашённый графом из Италии архитектор Антонио Ринальди. Самыми известными его постройками в Петербурге и окрестностях имперской столицы стали Мраморный дворец, Князь-Владимирский собор, костёл Святой Екатерины, ансамбли в Ораниенбауме и Гатчине, парковые сооружения в Царском Селе.
В общем, во внешнем облике дачи Воронцова на Петергофской дороге, конечно же, отчётливо виден почерк Ринальди. Именно его специалисты считают автором художественного решения фасадов здания, венчающей его башни и двухцветной окраски, характерной для XVIII века — на голубом фоне выделены белым декоративные элементы.
Эпоха Воронцова для дачи на Петергофской дороге заканчивается после смерти императрицы Елизаветы Петровны в 1761 году. Канцлер был тесно связан с новым самодержцем Петром III (крёстный отец единственной дочери вельможи и любовник его племянницы). Правда, в подругах Екатерины II, особенно в первые годы её царствования, состояла другая племянница графа — Екатерина Романовна, в будущем Дашкова. Но это помогло ему после дворцового переворота 1792 года сохранить лишь номинальное положение. Сославшись на болезнь, он отправляется на несколько лет за границу, в 1765-м окончательно уходит в отставку, а ещё через год опубликовано объявление о продаже дачи на Петергофской дороге.
Но сделка так и не состоялась до смерти Михаила Воронцова, последовавшей в Москве в 1767 году. Почти на протяжении 40 лет у дачи менялись хозяева, пока в 1803 году её не приобрёл за 63 тысячи рублей для своей жены Марии Алексеевны, обер-камергер и обер-гофмаршал, а также директор императорских театров, почётный член Академии художеств, Петербургский губернский предводитель дворянства Александр Львович Нарышкин.
Кстати
Новые владельцы присоединили к воронцовским трём ещё два «петровских» дачных участка, в результате чего образовалось внушительное по размерам имение под названием Бельвю («красивый вид», франц.) с несколькими усадебными домами.
Здесь проходили бесконечные празднества и приёмы с большим количеством гостей. Жизнелюб и острослов Нарышкин был неисправимым мотом и всегда пребывал «в долгах, как в шелках». Это ничуть не помешало ему шикарно оформить и обставить свой загородный дом.
Гофмаршал был в прекрасных отношениях и с Екатериной II, и с Павлом I, и с Александром I, который называл его кузеном. При этом всем при дворе было известно, что жена его брата Дмитрия Нарышкина Мария (урождённая княжна Святополк-Четвертинская) была фавориткой императора, получившего прозвание «Благословенный», и родила ему нескольких детей.
Кстати
Бытует такой исторический анекдот, что однажды, когда Нарышкина особенно одолевали кредиторы, ему с нарочным передали от Александра I в подарок книгу. Кожаный переплёт скрывал «страницы», каждая из которых представляла собой ассигнацию. Общая сумма составила 100 тысяч рублей. Гофмаршал поблагодарил «кузена» и отметил: «Сочинение очень интересное и желательно получить продолжение». Якобы император прислал ему ещё один такой же фолиант, но с уведомлением, что «издание закончено».
Через три года после смерти Александра Львовича Нарышкина, последовавшей в 1826-м, два западных участка воронцовского имения были проданы отдельно, а главную усадьбу купил действительный камергер, главный директор Ассигнационного банка, сенатор и богатей Пётр Васильевич Мятлев для своей супруги Прасковьи Ивановны, которой по наследству от отца — фельдмаршала Салтыкова — достался прилегающий «петровский» дачный участок, так что в результате площадь имения сократилась только на один «сегмент».
При этом Мятлеву принадлежала знаменитая Знаменка, примыкавшая непосредственно к парку Александрия в Петергофе, где летом в Коттедже и Фермерском дворце обитала царская семья. В 1835 году Николай I выкупил у наследников банкира это имение за миллион рублей, тогда же воронцовскую дачу Мятлевы стали называть Новознаменкой.
Для своей библиотеки в 18 тысяч томов новый хозяин построил так называемый Готический дом, который, как и главный, сильно пострадал в годы Великой Отечественной войны, тоже был восстановлен с перепланировкой помещений и без воссоздания интерьеров в начале 60-х годов прошлого века. Здание долго было заброшено, но вот сейчас петербургские власти обещают уже в будущем году закончить здесь ремонтные работы и открыть одно из подразделений культурно-досугового комплекса Красносельского района.
Пётр Мятлев был дружен с Денисом Фонвизиным и Николаем Карамзиным, которые, естественно, бывали в его загородном доме, уникальные интерьеры и обстановка которых поражали современников (мебель различных эпох и стилей, фарфор и эмали, античные камеи, средневековое оружие и другие редкости). Находилась в доме и прекрасная коллекция живописи.
Кстати
В 1807 году в Риме Мятлев ради картины Рафаэля «Мадонна с младенцем Христом» за огромные деньги купил всю коллекцию, в составе которой это полотно находилось (таково было условие продавца), и добился у папы Пия VII разрешения на её вывоз за пределы Италии. Точных сведений о картине и её дальнейшей судьбе нет, но считается, что это была авторская или выполненная одним из учеников Рафаэля копия известной «Мадонны Альба». Её подлинник в 1836 году Николай I купил для Эрмитажа, где она и экспонировалась почти 100 лет, но в начале 30-х годов ХХ века в числе других уникальных произведений искусства картина была продана за границу. Теперь она находится в собрании вашингтонской Национальной галереи (США).
После смерти Мятлева-старшего, последовавшей в 1833 году, Новознаменка досталась его сыну Ивану — известному поэту своего времени, приятелю Василия Жуковского, Петра Вяземского и Александра Пушкина. Затем (в 1844-м) поместье перешло уже к его сыновьям — Владиславу и Петру, которые на протяжении 40 лет хранили и поддерживали фамильную усадьбу. В частности, в 70-е годы XIX века для размещения коллекций к дому с востока и запада были пристроены трёхэтажные застеклённые веранды.
Но богатство рода постепенно иссякло, и в 1888 году Новознаменка была продана ведомству Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых за 300 тысяч рублей. В 1892-м за единовременную плату в 90 тысяч рублей имение передано в постоянное пользование города Санкт-Петербурга для призрения хронических душевных больных.
Естественно, что уникальные коллекции произведений искусства и представляющие ценность предметы обстановки Мятлевы из главного усадебного и Готического дома вывезли. В последнем расположилась контора больницы, а в основном разместили «больных женщин из высших слоёв общества».
Постепенно количество пациентов лечебницы достигло 400 человек. Для их содержания в поместье были возведены новые постройки, в основном деревянные.
Кстати
Судьба сохранившихся уникальных интерьеров дачного дома в Новознаменке волновала архитекторов и искусствоведов вплоть до Великой Отечественной войны. Им удалось предотвратить капитальный ремонт здания, планировавшийся в 1908 году и предполагавший полное его превращение в больничное, то есть с уничтожением всего и вся во внутреннем убранстве. Эта «задача» была решена в ходе войны, когда здание полностью выгорело и потом 15 лет находилось в руинированном состоянии.
После 1917 года в Новознаменке сначала разместили Третью сельскохозяйственную колонию (в больничных корпусах обитали заключённые, а в главном доме устроили клуб). В 1936 году учреждение было преобразовано в трудовую колонию для несовершеннолетних при НКВД, а дворец с прилегающим земельным участком достался молочно-огородному совхозу «Пролетарский труд» Кировского завода.
После воссоздания дома в начале 60-х годов ХХ века в нём долгое время размещались административные службы Всесоюзного научно-исследовательского института автоматизации промышленности строительных материалов (ВИАСМ-ВНПО «Союзавтоматстрой») и одна из кафедр Технологического института имени Ленсовета. Рядом с усадебным домом построен уродливый административный корпус.
С 1998-го в главном доме Новознаменки располагается Международная школа-пансионат (негосударственное учреждение при Педагогическом университете имени А.И. Герцена). В общем, достойное применение для дворца, от которого остались только отремонтированные ныне фасады и очень интересная история.
Игорь Теплов
Использованы фотографии с сайта петербургского КГИОП
