Премьера афганской первой леди

Rula Ghani

Необходимость мирного урегулирования афганского конфликта очевидна уже долгие годы. Война, бушующая на территории этого, во многом, ключевого, с точки зрения геополитики, региона отчётливо зашла в тупик — перспектив её окончания за явным преимуществом одной из сторон на данный момент нет. Равно, как и перспектив завершить дело убедительным миром.

Афганский президент Ашраф Гани Ахмадзай и женой Рулой Гани

Причин у такого положения дел много. Это и многовековые межплеменные, межэтнические и межконфессиональные противоречия. И наложившаяся на них гремучая смесь политических конфликтов, привнесённых в Афганистан в результате противостояния на его территории двух сверхдержав и того, что последовало за этим. И соображения кровной мести, накопившейся за годы войны. В свете этого в рамках так называемого «московского формата» переговоров был начат прямой диалог по вероятному мирному урегулированию между Соединёнными Штатами и представителями движения «Талибан».

Как и почему первая леди Афганистана решилась выйти из тени мужа? Каковы перспективы того дела, ответственность за которое она на себя взяла?

Однако переговоры с талибами, как одной из сторон мирного процесса, беспокоят в Афганистане очень многих. Два десятилетия назад их правление погрузило до этого успешно модернизировавшуюся страну в средневековый ужас. И перспектива возможного повторения этого по итогам мирного урегулирования в светском обществе не вызывает радости. Одним из довольно неожиданных результатов опасений афганцев за своё будущее стало зарождение в исламской стране женского политического движения, категорически не принимающего возвращения талибов к власти. А заодно и появление ранее немыслимого в Афганистане явления — женщины-политика. Как и почему первая леди Афганистана решилась выйти из тени мужа? Каковы перспективы того дела, ответственность за которое она на себя взяла?

Заложники большой игры

Для многих женщин в Афганистане мирные переговоры между Соединенными Штатами и движением «Талибан» стали самым настоящим шоком. Без всякого преувеличения можно сказать, что дни правления талибов являются самым мрачным временем в их жизни: периодом когда это движение не просто лишило женщин гражданских прав, а, фактически, вывело их из статуса человека.

Режим талибов запрещал девочкам ходить в школу, а взрослым женщинам — работать. Они должны были укрывать себя с ног до головы чадрой, не имели права вообще выходить на улицу без сопровождения родственника мужского пола, даже если этот родственник — маленький мальчик. А если из-под чадры был виден хотя бы клочок волос — их могли прямо на месте высечь плетью или и вовсе линчевать. Они не имели права разговаривать на улице громче тихого шёпота, за каблуки или набойки на обуви, издававшие громкий звук, им ломали ноги. За лак на ногтях — отрезали пальцы. А единственная отрасль экономики, где им всё же позволили быть занятыми — это медицина, потому, что лечить женщин было запрещено мужчинам. Как, впрочем, и наоборот.

После отстранения от власти талибов правами женщин в стране очень долго системно не занимались. Всё изменилось после того, как вопросом занялась Рула Гани.

Сейчас мирные переговоры, проводимые американцами, могут вернуть талибов к власти. Правительство афганского президента Ашрафа Гани Ахмадзая до сих пор исключено из этого диалога. Делается это под предлогом того, что талибы якобы «предпочитают говорить с хозяином» и американцы вынуждены идти им в этом навстречу. По факту же, напротив, это вызвано недовольством самих американцев неуступчивой позицией президента Гани по данному вопросу. Но его жена, первая леди Рула Гани, стала мощным политическим голосом, который вольно или невольно слышат участники переговоров. Впервые в истории Афганистана она подняла вопрос о роли женщин в определении его дальнейшей судьбы.  Рула Гани активно работает над тем, чтобы стать, как она говорит, «маленьким камнем, которым подпирают большой сосуд, чтобы он не упал». И для афганских женщин она стала знаменем.

Её участие в политическом процессе сразу же дало импульс массовому движению женщин по всей стране, которое громко заявило о том, что афганские женщины не вернутся в рабство.

«Я поняла, что, как у первой леди, у меня есть некоторые привилегии, дающие права говорить и делать очень многое. Вряд ли я имею право не воспользоваться этим», — заявила Рула Гани в интервью, которое она дала в своих покоях в просторном президентском дворце в центре Кабула, где из-за проблем с безопасностью 70-летняя женщина фактически находится в заточении. И своими возможностями она пользуется максимально возможным образом, периодически становясь кем-то вроде возмутителя спокойствия в этой исламской стране. Одним из последних примеров здесь можно назвать скандал, вызванный её заявлением, в котором Рула Гани одобрила запрет Франции на ношение паранджи. Всем было абсолютно очевидно, что речь в её заявлении, на самом деле, идёт отнюдь не о Франции.

Рула Гани активно работает над тем, чтобы стать, как она говорит, «маленьким камнем, которым подпирают большой сосуд, чтобы он не упал». И для афганских женщин она стала знаменем.

С приходом женщин в государственные учреждения, в университеты, в школы и в кафе страна резко изменилась. Реформы общества Афганистана, проведённые светским правительством со времен талибов конца 90-х годов, преобразили её облик. И очень многие готовы защищать и отстаивать эти изменения. Главная цель первой леди страны состоит в том, чтобы голоса женщин были услышаны в том числе и в мирном процессе, что может помочь вывести диалог за рамки, навязанные представителями Соединенных Штатов и НАТО, намеревающихся разыграть страну, как разменную карту в их игре с исламистами. При этом с полным безразличием относящихся к тому, что заложниками этой игры становятся миллионы людей.

«Мы не видим никакой реальной работы по созданию политических институтов, будь то законы или соответствующие организации, чтобы начать в реальности учитывать мнение женщин на то, каким должно быть наше будущее. Что они думают? Каковы их приоритеты? Что они считают препятствиями на пути к миру? Хотят ли они, чтобы талибы вернулись снова?» — задаётся вопросами Рула Гани. Она христианка и говорит со слабым французским акцентом, выдающим её воспитание в Ливане и учёбу в Париже. Она — типичный образец национальной интеллигенции, борющейся за то, чтобы её народ вырвался из тьмы мракобесия, невежества и многовековой безысходности.

Голос женщин

Афганские женщины-активистки говорят, что заявленная американцами направленность мирных переговоров (вывод иностранных войск и усилия по борьбе с терроризмом) по определению отодвигают на второй план разговоры о социальном устройстве страны после «примирения». Впрочем, их действия всё же приносят определённый результат. Если переговоры США и талибов в Дохе (Катар) ознаменовались исключительно мужскими фотосессиями, то недавно в ходе переговоров уже в Москве между афганскими посредниками и талибами, за столом на 42 места сидели две афганские женщины. В Европе эта цифра может показаться маленькой. Но для Афганистана она огромна.

Однако, когда в начале апреля посол США по вопросам мира Залмай Халилзад (не так давно отличившийся заявлением о полной невиновности США в развязывании войны) провёл в Кабуле большую встречу с президентом Афганистана и командующим силами США в Афганистане Скоттом Миллером, ни одна женщина на ней не присутствовала.

Переговоры между Соединенными Штатами и движением «Талибан» стали самым настоящим шоком для многих женщин Афганистана.

Тем не менее, сейчас уже даже талибы говорят, что теперь они поддерживают права женщин, включая право на образование. При условии, разумеется, что эти права соответствуют исламским принципам. На что светские афганцы резонно замечают, что толкование этих принципов талибами уже один раз было ими продемонстрировано предельно чётко и недвусмысленно. Но и после их отстранения от власти правами женщин в стране очень долго системно не занимались. Всё изменилось после того, как вопросом занялась Рула Гани. Для выявления тех проблем, с которыми женщины Афганистана сталкиваются в реальности, канцелярия первой леди и недавно активно заработавшие женские организации в августе прошлого года опросили более 15 000 женщин в 34 провинциях Афганистана, в том числе в тех из них, которые оспариваются или находятся под контролем талибов. Каждая из этих встреч была особенной, организовывалась сложно, зачастую, с риском для жизни организаторов.

Однако далеко не все восприняли усилия Рулы Гани положительно. Когда в начале этого года её канцелярия направила сумму в несколько десятков тысяч долларов в качестве помощи обедневшим женщинам в восточной провинции Нангахар, члены движения «Талибан» захватили эти деньги и демонстративно подожгли их. Местные чиновники также отнеслись к такому шагу с подозрением, заявив, что это был не более, чем политический манёвр, направленный на благо её мужа, который добивается переизбрания в этом году.  Но подобные эксцессы, в итоге, не смогли повлиять ни на что.

Для выявления тех проблем, с которыми женщины Афганистана сталкиваются в реальности, канцелярия первой леди и недавно активно заработавшие женские организации в августе прошлого года опросили более 15 000 женщин в 34 провинциях Афганистана, в том числе в тех из них, которые оспариваются или находятся под контролем талибов.

Кульминацией этого проекта стала состоявшаяся в марте в столице Афганистана конференция по гражданским правам, на которой 3500 афганских женщин собрались под куполом зала, использовавшегося для проведения «лойя джирги» (всеафганского совета старейшин, нерегулярно собираемого по этно-племенному принципу). Там, наряду с первой леди и президентом, выступили многие афганки, потребовавшие немедленного прекращения огня и заключения прочного мира только на приемлемых условиях, гарантирующих защиту их прав в будущем. Это событие, несомненно, стало очень большим вызовом.

Но оно не повлекло никакой реакции со стороны правительства США или талибов. Теми и другими оно было просто проигнорировано.

Соглашение без женщин

Когда начался следующий раунд внутриафганских переговоров, всё ещё без участия законного правительства этой страны, группа из 40 женщин, являющихся активистками движения в защиту гражданских прав, направилась в Доху, хотя официально приглашены только пять из них. Хотя не было ясности, будут ли они находиться за столом переговоров, но было важно присутствовать там физически.

Активисты движения за права женщин продолжают опасаться того, что заявления США, в том числе и Залмая Халилзада, о том, что права женщин должны быть защищены в любом мирном соглашении, являются не более чем пустыми словами.

По  словам исполнительного директора афганского женского образовательного центра Палваша Хассан, нельзя даже сравнивать борьбу афганских женщин с борьбой западных феминисток, которых никто и никогда не закапывал заживо и не забивал до смерти камнями.

«Как мы уже неоднократно убедились, у американцев своя политика, свои планы и интересы. Но мы сказали им, что мирное соглашение без женщин — это вообще не соглашение», — говорит Мариам Акрами, одна из руководительниц движения афганских женщин. И эти слова обращены не только к талибам. Ведь, помимо жестокости исламистов, они вынуждены бороться ещё и с западным высокомерием. Когда жена Залмая Халилзада, американская учёная Шерил Бенард пишет статью об афганских женщинах, она, в стиле американской дипломатии, нравоучительно замечает, что они должны упорно трудиться ради своих прав, как это делали западные женщины, и перестать искать жалости на международной арене.

Среди афганских женщин эти слова вызвали предельное возмущение. «Мы боролись за свои права задолго до того, как в страну прибыли американские военные, и продолжим борьбу после того, как они уйдут», — написала ей в ответ исполнительный директор афганского женского образовательного центра Палваша Хассан, стоявшая у истоков современного женского движения Афганистана. Кроме того, по её словам, нельзя даже сравнивать борьбу афганских женщин с борьбой западных феминисток, которых никто и никогда не закапывал заживо и не забивал до смерти камнями. Которые даже представить себе не могут, что такое настоящее бесправие и настоящее подавление.

Афганские женщины могли бы высказаться на созванной в апреле «лойя джирге», на которой, по просьбе президента, 30 процентов делегатов должны были быть женщинами. Или на президентских выборах, намеченных на сентябрь. Но насколько это на самом деле будет возможно, покажет ближайшее развитие событий. Политический и общественный раскол в стране, вызванный возможным примирением с талибами и включением их в процесс государственного строительства, нарастает. И пусть политическая премьера первой леди Рулы Гани как первой женщины-политика в истории Афганистана состоялась, в целом, успешно, но и ей, и её последователям предстоит ещё очень много работы, прежде чем возникнет твёрдая уверенность в том, что расчеловечивание женщин в этой стране никогда не повторится снова.

Павел КУХМИРОВ
(с) Павел Раста

Вам будет интересно