После того, как военная операция будет окончена и под контролем России окажется огромная масса населения освобождённых территорий (своего, родного, но ментально покалеченного), ребром встанет ещё одна проблема – это будет население с уничтоженной исторической памятью. И с этим тоже над будет что-то делать.
А проблема-то куда серьёзнее, чем многие думают.
Вот взять, к примеру, украинские учебники. Некоторым они могут показаться забавными. Но для детишек младшего школьного возраста они не так уж безобидны. Мягко говоря. О чём говорит и фактический результат: радикальный бандеровский национализм получил мощнейшую базу именно на уровне начального и среднего образования. На уровне школы. Он отработал именно фальсификацией истории о т.н. «украинской державе», фальсификацией истории о Великой Отечественной Войне, прославлением главарей украинских нацистов: Степана Бандеры, Романа Шухевича, Евгена Коновальца, и прочих, подобных им.
Современные бандеровцы качественно внедрили чёрную легенду об «угнетении и дискриминации» украинцев в СССР и Российской Империи. Такие вещи, как запрет на «георгиевские ленточки» и прочую символику, тем или иным образом касающуюся СССР или России, – это был уже логичный итог.
А была ещё настоящая культурная отмена. Сносы памятников не только Ленину и прочим деятелям советского периода (не только революции), но и памятников Пушкину, Толстому, Лермонтову и другим представителям великой русской культуры. Которые для них не меньшая мишень, чем Ленин. А, может быть, даже и большая. Были и переименования городов, сёл и улиц в честь тех самых «украинских героев» – главарей бандеровских банд разных поколений. Для тех же, кто не желал всё это принимать добровольно, вводилась уголовная ответственность. К примеру, за «отрицание Голодомора как геноцида украинского народа». Или уголовная ответственность за ношение «коммунистической символики». То есть атрибутов советского периода истории. Параллельно шла сознательная десакрализация общих периодов истории, её героических страниц. И всё это вместе осуществляло тотальную моральную и ментальную дискриминацию остававшегося русским населения Украины. Выжигание его менталитета.
Одновременно действующие законы Украины лишают несогласных с происходящим права выразить свой протест. Фактически, разрешение на политические акции в публичном пространстве там имеют только те самые радикальные бандеровцы. Всех остальных жестко подавляет полиция. Причём, это периодически происходит при активном участии всё тех же бандеровцев. Которые, нередко, с полицейскими структурами прям интегрированы. Впрочем, говорить об этом можно теперь сугубо в прошедшем времени. В реальности любая альтернатива на Украине уже истреблена. И нет, спецоперация здесь не причём – это произошло ещё до неё.
И вот после всего этого выясняется, что у русского населения как на освобожденных территориях, так и на самой Украине, ещё подвластной радикальным националистам, имеет место мощнейший запрос на восстановление духовного и исторического единства со всем остальным русским пространством. Они снова хотят стать частью Русского Мира. То есть единения с людьми, идентичность которых определена русским языком, православной верой, великой русской культурой и единым взглядом на мир и на будущее. Борьба развернётся в первую очередь за этих людей.
Давно было сказано, что миром правят знаки и символы. Именно на символическом уровне будут происходить критически важные события той же заявленной денацификации. По сути, речь пойдёт о формировании новой идентичности. А если точнее – о формировании старой идентичности заново. И создание нового символического пространства, во многом, будет отвечать за консолидацию вокруг России на этих территориях самых разных социальных групп и страт.
Символы будут решать очень многое: флаг, герб, общие легенды, общие герои, общие праздники и памятные даты. Всё это далеко не ерунда и далеко не второстепенно. Данные символы станут основой коммуникации между обществом и политическими институциями не только на освобождённых территориях. Потому что в отрыве от Большой России действовать там не получится. Это станет фундаментом групповой принадлежности – того, с чем так эффективно работали бандеровцы (причём теми же самыми методами). Именно это сделает возможность пророссийскую самоорганизацию и самоуправление. И заложит основу для самостоятельно действующих общественных механизмов защиты созданного символического пространства от новых попыток его извращения со стороны агрессивной и чуждой политико-идеологической среды. А без таких механизмов государство не справится, как бы сильно оно ни рвалось всё контролировать.
Первым шагом в процессе восстановления исторической памяти населения должно стать восстановление топонимов – устранение тех, что были созданы украинским государственным образованием и несут в себе его идеологический оттиск. Города, улицы, заводы, объекты культурного наследия – всё это должно либо получить прежние названия, либо (если ранее оно таковых не имело) полностью новые, очищенные от бандеровского нарратива.
Необходимо понимать, что историческая память не является только лишь неким массовым знанием о минувшем. Помимо этого, оно – это, прежде всего, коллективное восприятие данного прошлого, как общего наследия предков, дающего возможность человеку воспринимать и понимать себя и свою страну, как некую целостность. Дающего ясность того, что такое «хорошо», а что такое «плохо» (именно акценты в этом вопросе так упорно переворачивали бандеровцы). Но, главное, историческая память даёт понимание связи между прошлым и будущим. Даёт возможность конструирования будущего в ценностной традиции. Без которой будущее невозможно. Пусть и не все это понимают.
Историческая память – это то, что даёт возможность оценивать настоящее. А оно оценивается наиболее точно именно через призму прошлого. Это не даёт человеку стать жертвой злонамеренных исторических манипуляций и спекуляций. А ведь именно это и случилось с населением нынешней Украины.
Вопрос лишь в том, есть ли кадры для такой глубокой и серьёзной работы. И, главное: есть ли понимание её важности в правящей элите РФ, привыкшей воспринимать смыслы, как нечто несерьёзное. Что ж, посмотрим. После 24 февраля очень многое изменится. И это неизбежно.
(с) Павел Кухмиров