Спортивный журналист Борис Ходоровский – об итогах турнира претендентов в Екатеринбурге
Сегодня вызывают удивление кадры старой кинохроники. Во время проведения матчей за звание чемпиона мира по шахматам толпы народа штурмовали зал, чтобы ощутить сопричастность к самой интеллектуальной игре, которую выдумало человечество. Каждый ход гроссмейстеров воспроизводился на громадных шахматных досках и обсуждался поклонниками Каиссы. Неизменным атрибутом любого парка культуры и отдыха был шахматный павильон с досками и часами на прокат, а также портретами чемпионов мира. Аренами шахматных баталий были красные уголки в горячих цехах, столы инженеров в КБ и НИИ, кабинеты больших начальников.
Претендентские матчи, не говоря уж о поединках за титул чемпиона, комментировались по телевидению в самое удобное время. Выражаясь нынешним слэнгом, в прайм-тайм. При этом популярность гроссмейстеров Анатолия Суэтина и Марка Тайманова, объяснявших народу замыслы Анатолия Карпова или Гарри Каспарова, была сравнима с нынешним рейтингом Артёма Шейнина и Леонида Якубовича. Шахматы были частью жизни всего советского общества.
Чемпион мира по шахматам, начиная с 1946 года, был, казалось, навечно прописан в СССР. Высшее партийное руководство прекрасно понимало социальную значимость древней игры. Не случайно только в Советском Союзе существовали профессиональные шахматы. Были, конечно, исключения. Тот же Михаил Ботвинник вёл серьёзные научные исследования, и доктором технических наук стал отнюдь не за разработку новых дебютов. Известный гроссмейстер Борис Гулько работал в закрытом биологическом центре в Пущино. Когда советский гроссмейстер надумал эмигрировать в США, это обстоятельство долгое время служило препятствием к отъезду. Гулько даже голодовку объявлял во время чемпионата СССР. Нельзя сказать, что этот поступок вызывал сочувствие у коллег-гроссмейстеров. Один язвительный маэстро даже предложил лишить Гулько талонов на питание. Мол, всё равно голодает.
Только учёные, равно как и профессиональный музыкант Марк Тайманов были всё же исключением из правил. Большинство советских гроссмейстеров лишь числились инженерами, экономистами или журналистами, а немалую, по меркам социалистического общества, зарплату получали за победы в шахматных соревнованиях. Не говоря уж о выездах за границу, что в 50-60-е годы было сродни несбыточной мечте.
Новая эпоха в шахматах началась в 1972-м, когда Борис Спасский с треском проиграл матч за звание чемпиона мира. И не Михаилу Талю или Тиграну Петросяну, а первому, по сути дела, западному шахматному профи американцу Роберту Фишеру. Ему до сих пор благодарны все гроссмейстеры планеты. Именно «Неистовый Бобби» поднял вопрос о том, что гонорары мастеров интеллектуального противостояния должны быть не ниже, чем у Моххамеда Али. И своего добился. Призовой фонд в Рейкъявике, где Фишер сражался со Спасским, был рекордным по тем временам.
Вскоре Спасский попал в опалу, а затем как-то тихо и незаметно покинул Советский Союз, женившись на француженке. Советским шахматам требовался новый лидер, и он появился. В середине 70-х годов не было равных Анатолию Карпову, любимцу и партийных властей, и рядовых поклонников шахмат. Он был лицом советских шахмат, и, когда у него появился достойный соперник в лице «претендента» (по-другому эмигрировавшего, да нет, попросту сбежавшего, из СССР Виктора Корчного официальная пресса не называла), на подмогу была брошена интеллектуальная элита всей державы. На матчах в Багио и Мерано на Карпова работала бригада, в которую входили не только лучшие гроссмейстеры страны, но и врачи, психологи, экстрасенсы. По утверждению реабилитированного в эпоху перестройки Корчного, все сплошь — сотрудники КГБ.
Подобное противостояние делало шахматы больше, чем игрой. Это было противоборство не игровых идей, а различных идеологий. Уход с большой шахматной сцены Корчного нисколько не ослабил интригу. На смену ему пришло «дитя перемен». Именно так озаглавил свою автобиографическую книгу, вышедшую на Западе, Гарри Каспаров.
Матчи «двух К», а всего их было сыграно пять, пришлись на самую драматичную пору советской истории — с 1984-го по 1990 год. Перестройка, породившая поначалу столько надежд, нуждалась в своих героях. И молодой, обаятельный Каспаров казался её олицетворением. Тем более что соперничал он с любимцем партийной элиты, безупречно правильным Карповым.
Это потом уж выяснилось, что, по меткому выражению Корчного, Гарри Кимович считает себя не чемпионом мира по шахматам, а чемпионом мира вообще. Именно ему принадлежит сомнительная слава ликвидатора существовавшей десятилетиями системы розыгрыша шахматной короны. В 1993-м Каспаров вместе с английским гроссмейстером Найджелом Шортом отказался отчислять проценты от призового фонда финального матча за звание чемпиона мира в Международную федерацию шахмат (ФИДЕ). Каспаров считал, что очередь спонсоров, желающих выложить несколько миллионов долларов двум сильнейшим гроссмейстерам планеты (одним из которых, естественно, должен был быть сам 13-й чемпион мира), будет существовать всегда.
Только блистательный шахматист Каспаров оказался не столь удачливым менеджером и уж, тем более, политиком. Он организовал несколько альтернативных структур, задачей которых было проведение матчей за шахматную корону. Однако ни одна из них не просуществовала и трёх лет. Всего же за это время Каспарову удалось лишь дважды провести полноценные матчи. У Вишванатана Ананда в Нью-Йорке он выиграл, а Владимиру Крамнику в Лондоне проиграл, поставив под сомнение легитимность своего звания.
С 1993 по 2006 год в шахматном мире сосуществовали, причём не всегда мирно, два чемпиона, один — по версии ФИДЕ, другой — по версии структур Каспарова. Возглавлявшему международную федерацию Кирсану Илюмжинову потребовалось немало усилий и немало денег, в том числе, и тех, что не досчитался бюджет возглавляемой им Калмыкии, чтобы организовать объединительный матч. Первый, между Владимиром Крамником и Веселином Топаловым в Элисте, запомнился не столько шахматными идеями, сколько «туалетным» скандалом. Болгарский гроссмейстер обвинил соперника в том, что во время визитов в уборную тот получает подсказки от компьютера. Доказательства были приблизительно на том же уровне, что и в нынешних обвинениях против Петрова и Баширова.
Крамник на сегодняшний день — последний российский гроссмейстер, носивший шахматную корону. В 2007 году он проиграл матч Вишванатану Ананду из Индии, а последние восемь лет трон занимает норвежец Магнус Карлсен. Шахматы давно стали профессиональными, и уже в России был поднят вопрос о возвращении лидирующих позиций. Ведь в СССР шахматы были таким же предметом гордости, как космос и балет.
Первоначально ставка была сделана на Сергея Карякина, чей имидж полностью соответствовал званию идеального российского гроссмейстера. Уроженец Крыма, воспитанник украинской шахматной школы вовремя сменил гражданство и заслужил внимание деловой и политической элиты нашей страны. Под проект «Возвращение шахматной короны» были собраны солидные спонсорские средства, а усилиями пиарщика Российской шахматной федерации Кирилла Зангалиса он был раскручен как общенациональный.
Карякин выиграл в марте 2016-го турнир претендентов в Москве, а в ноябре того же года в Нью-Йорке состоялся матч за звание чемпиона мира новых «двух К». Поединок Карлсена и Карякина вызвал настоящий шахматный бум в мире. Партии в классические шахматы завершились вничью — 6:6, а на тай-брейке, который часто сравнивают с футбольными сериями пенальти, верх взял норвежец. Следующий матч за звание чемпиона мира тоже играли «два К», только соперником Карлсена стал Фабио Каруана, также сменивший в своё время гражданство с итальянского на американское.
В очередной турнир претендентов Карякин не отобрался, но в Екатеринбурге из восьми участников турнира три представляли Россию. Сами соревнования из-за коронавируса растянулись на два года. После первого круга турнир прервали. В 2020-м в Екатеринбурге шахматистам приходилось играть в непривычных условиях. Даже официанты в ресторане, где они питались, были в масках. Естественно, и гроссмейстерам приходилось надевать их во время партий.
В 2021-м режим смягчили. Многие критиковали формулу соревнований, а российский гроссмейстер Ян Непомнящий, лидировавший вместе с французом Максимом Вашье-Лагравом, сравнил второй круг с «Формулой-1», где двум участникам удалось стартовать с поул-позишн. Ко второй части турнира Непомнящий подготовился лучше конкурентов, что позволило ему досрочно, за тур до окончания соревнований, обеспечить себе право на матч с Карлсеном.
«Я изменил своё отношение к шахматам, — признался Непомнящий. — Раньше много времени проводил за компьютерными играми, играл в футбол. Сейчас сосредоточил все внимание на шахматах». Во время пандемии Ян принимал активное участие в онлайн турнирах, в том числе, и в организованном РШФ благотворительном соревновании, призовой фонд которого был распределён между больницами из различных российских регионов. Непомнящий отправил свой приз в родной Брянск.
Во время матча «двух К» в Нью-Йорке Ян входил в тренерскую бригаду Карякина. Стиль Непомнящего считают неудобным для Карлсена, и достаточно высоко оценивают его шансы в предстоящем матче за звание чемпиона мира, который пройдет с 24 ноября по 16 декабря в рамках выставки ЭКСПО в Дубае. Призовой фонд составит два миллиона евро. Операция «Возвращение шахматной короны» продолжается!
