Специальная операция российских подразделений и союзных им армий двух донецких республик по демилитаризации Украины идёт десять дней и уже можно подвести промежуточные итоги очевидных побед и скрытых мин замедленного действия, мешающих взятому темпу.
Происходящее сейчас на украинском и на донбасском фронтах тесно переплетено и взаимосвязано. Информационный клубок трудно распутать в мешанине многочисленных видео, разных оценок, прогнозов, откровенных фейков и пропагандистских приёмов. Поэтому лучше отталкиваться от фактов и событий.
Продвижение наших сил продолжается, оборона ВСУ на многих направлениях расползается по швам, но обрушения и массового бегства украинских вояк и боевиков нацбатов и теробороны пока не наблюдается. Представление о количестве освобождённых населённых пунктов, уничтоженной техники противника и пройденных вглубь километрах подробно ежедневные сводки Минобороны России, а понимание изнанки войны приходит благодаря немногим очевидцам и участникам событий.
Сейчас российский контингент вышел на оперативный простор, разбивая оборону разрозненных сил ВСУ и отражая террористические вылазки из-за угла сброда терробороны. Полностью подавить украинское ПВО, поразить все склады боеприпасов и ГСМ ещё не удалось, но за несколько дней трудно развалить организованный и отлаженный за восемь лет милитаристского угара украинский «конвейер смерти».
Вся экономка Украины выстраивалась по мобилизационному типу, всё максимально работало на войну. Оборонный бюджет Украины составлял шесть процентов от ВВП, это 10 миллиардов долларов в год. Каждый украинец в обязательном порядке платил военный сбор. Страны Запада вкачивали миллиарды долларов, ежегодно предоставляли масштабную военную помощь, разведданные, советников, инструкторов, проводили совместные учения в режиме нон-стоп всех видов и родов войск, помогали с реабилитацией и лечением заграницей тех украинских военных, что участвовали в т.н. АТО.
Украинских вояк с боевым опытом сейчас на Украине более 300 тысяч, все эти штыки были наточены и нацелены не только против ЛДНР, а именно против России. Война против Донбасса была кормушкой и выгодным делом для вояк, получавших более тысячи долларов зарплаты на передовой, льготы, жильё и земельные наделы, для политиков, ставшими миллионерами, для кучи отребья и проходимцев вроде национально озабоченных активистов, волонтёров и так называемых журналистов, стартанувших с помоек в депутатские, министерские и чиновничьи кресла. И теперь все они бьются уже не столько за деньги и родину, сколько за собственную жизнь – ведь кого-то убьют, кого-то посадят за совершенные военные преступления.
Чтобы вновь не оказаться на той помойке, откуда они выбрались в сияющие высоты, эта публика готова жертвовать тысячами и миллионами чужих жизней – и солдат, и мирных сограждан. Именно поэтому не предоставляются гуманитарные коридоры для гражданских, не отдаётся приказ на минимизацию потерь, а наоборот, усиленно нагнетается военная истерия и психоз.
Эта картина объясняет, с чем столкнулись наши силы и почему объективно неонацистскую военную гадину, к сожалению, не подавленную в зародыше, приходится давить сейчас, когда она готовилась напасть и на ЛДНР, и на Россию. Объективно упреждающая операция оставалась единственным выходом.
Процесс денацификации осложнен тем, как встречают операцию союзных сил в разных городах Украины. Если в Донбассе наших воинов встречают с радостью и как своих, обнимают и рассказывают, как ждали этого момента все годы, то в ряде городов юга Украины были организованы хорошо спланированные провокации.
В Херсоне боевики с взрывчаткой и зажигательными смесями готовили засады в парке, в Мелитополе хотели устроить взрыв в людном месте, чтобы обвинить в этом Россию, в некоторых приморских городках вроде Бердянска объявились кучки агрессивных митингующих баб и молодёжи с криками «Домой, геть!». Часть из них – это матери и жены тех самых украинских вояк, «Сонечек-солнышек», как они их ласково называли. Тех, кто восемь лет убивал детей и стариков Донбасса, пытали пленных ополченцев, мародёрствовали и разрушали дома.
Другие «протестанты» – это участники националистических партий и движений, грантоедских структур и молодёжь, выросшая под влиянием антирусской пропаганды, обученная идеям национализма и лишённая правильной системы жизненных координат. Среди них сновали агенты и провокаторы СБУ, снимавшие видеоряд «массового сопротивления» для западной прессы и украинских пропагандистов. Коллаборанты не хотят нового мира, где будут вытеснены на обочину. Они хотят вернуть прежний, где им было сытно, тепло и комфортно, пока их «сыны и браты» много лет уничтожали Донбасс.
И на контрасте с этой реакцией ярко проявляются ликующие эмоции людей Донбасса с освобожденных территорий. Пережившие войну и издевательства украинцев в 2014 году, принудительное подавление русского самосознания и безнаказанность упырей, милующих и карающих по своей воле, жители Донецкой и Луганской областей ждали и ждут своих, русских.
И много таких же, ждущих наших, людей осталось по всей Украине. Почему же сейчас их не слышно, а громко кричат только оголтелые или истеричные? Настоящий народ Украины ещё не сказал своё слово, пока он безмолвствует, запуганный репрессиями украинских властей, националистов и спецслужб. «Я сегодня возьму гуманитарную помощь от России, а завтра мне или родным в подъезде проломят за это голову», – объяснила свой страх жительница Херсона. Народ боится быть обманутым в ожиданиях, думая, что будет, когда российская армия и республиканцы уйдут, а они останутся мишенями для мести властей и вояк.
Тяжело рисковать при переменчивом политическом курсе и когда у тебя одна жизнь, а не девять в запасе. Народ видел и знал, что стало с участниками Русской весны 2014 года, сколько погибли и пропали без вести, были репрессированы, замучены или оказались в изгнании. С разочарованием от минских договорняков, усталостью и вынужденным приспособленчеством в течение восьми лет не справиться за несколько суток. Только уверенность, что процесс освобождения от национализма, наказание всех пособников украинского режима – это всерьёз и надолго, выведет людей из ступора и внутренней эмиграции.
Уже сейчас появляются робкие ростки надежды – везде в общественных местах, аптеках и магазинах, на освобожденных территориях зазвучала русская речь. Люди уже не опасаются травли за общение на родном для многих языке, всяких «мовных патрулей» и тирании радикалов. Они игнорируют визг и призывы Зеленского организовывать «тотальное сопротивление» и массово бросаться под танки. Сумасшедший комик, игравший Наполеона, не вдохновляет народ, уставший от передряг и переворотов. Что примечательно, в тех украинских городах, чья местная власть конструктивно сотрудничает с пришедшими силами ЛДНР и России, жизнь потихоньку налаживается и идёт чередом – нет дефицита еды и лекарств, роста преступности и ожесточённого противостояния, паники беженцев и засад бандеровского подполья.
Люди везде, особенно в Донбассе, видят, кто щадил их, жертвуя собственной жизнью, как наши ополченцы и российские воины, а кто стрелял в спину и прямой наводкой в дома, покидая донецкую землю, как украинские вояки и нацгвардия. Ведь именно в нацгвардию официально входят те самые пресловутые батальоны националистов, чей террор был узаконен украинской властью. Люди знают, кто реально давал им гуманитарные коридоры для выхода, а кто сжигал машины пытавшихся уехать из зоны боевых действий и использовал как заложников в уличных боях. Действия киевского режима и вояк не направлены на спасение населения, ставшего разменной монетой в пиаре украинских политиков.
А наши бойцы продолжают гибнуть, закрывая собой детей и женщин от обстрелов. Так, вчера в Волновахе погиб полковник Владимир Жога, командир отряда «Спарта», который возглавлял легендарный Моторола – Арсен Павлов. Посмертно Владимиру Жоге присвоено звание Героя ДНР. Все больницы донецких республик продолжают принимать раненых. Из медиков сформированы мобильные бригады в помощь фронтовым больницам. Все наши мужчины ушли на фронт. Как рассказали бойцы, ВСУ и нацбаты всячески тянут время и зачастую ведут себя подло: «Даже перед сдачей в плен и достижении договоренностей стреляют на поражение и по нам, и по своим солдатам, готовым сложить оружие. В Волновахе заставляли мирных людей постоянно соблюдать светомаскировку, если кто-то ненадолго включал свет, тут же стреляли по окнам. Когда при освобождении мы зашли в школу Волновахи, то на стенах и стендах увидели рисунки с флагами и прочей нацтематикой. На многих картинках стоял знак свастики. Это был шок. Как же пропаганда достала обычных детей».
Сейчас наши подразделения находятся в тяжелейших маршевых условиях: «Все перемешалось, день – ночь, даты, время, дни недели. То ночуем на бетоне, то – в лесопосадке, когда нашли заброшенный дом, зажгли печку-буржуйку, упали вповалку и заснули впервые в тепле». Так идут вперёд и работают наши парни.
Марина Харькова, специальный корреспондент «Родины на Неве» в Донецке
