«Хованщина» – величественное обращение композитора Модеста Мусоргского к истории второй Русской смуты, если первой Смутой считать события конца XVI – начала XVII веков.
Какое-то проклятие нависло над родом Романовых ещё XVII веке. Все дети мужского пола «тишайшего» царя Алексея Михайловича были болезными. После его смерти в январе 1676 года на престол взошёл 15-летний Фёдор Алексеевич. Юный царь обладал большим интеллектуальным потенциалом: знал польский, древнегреческий, латинский языки, имел «великое искусство в поэзии и изрядные вирши складывал», разбирался в живописи и иконописи, увлекался музыкой, пением, интересовался международной политикой.
В апреле 1681 года царь Фёдор Алексеевич инициировал создание греко-славянского Типографского училища при Заиконоспасском монастыре – предтечи Славяно-греко-латинской академии. При Фёдоре Алексеевиче Россия укрепила свой международный авторитет. Так, по итогам войны с Османской империей Россия заключила Бахчисарайский мир, по которому Порта признала за нами земли левобережной Украины и Киев.
Но здоровьем Фёдор Алексеевич был слаб. У него опухали ноги. Предполагают, что он страдал цингой. В итоге юный царь умер в 20-летнем возрасте 27 апреля 1672 года. Наследника он после себя не оставил, его единственный сын прожил всего 10 дней. Таким образом обозначился кризис престолонаследия.
После смерти Фёдора Алексеевича началась борьба за влияние на государственное управление между двумя боярскими родами: родственниками первой жены Алексея Михайловича – Мстиславскими, и родственниками его второй жены – Нарышкиными. Нарышкины «выстрелили» первыми, возведя на престол маленького Петра I. Тем самым они фактически совершили дворцовый переворот, так как престол должен был наследовать Иван, родной брат Фёдора, но он тоже был весьма нездоров, и якобы понимая, это Фёдор на смертном одре назвал своим преемником 10-летнего Петра. Однако Мстиславские решили дать отпор. Они подняли на бунт стрельцов, которые после создания полков нового строя выполняли функции московской территориальной обороны. Стрелецкий бунт сделал своё дело. Петра на престоле потеснил его болезный единокровный брат Иван, а их старшая сестра Софья, дочь Алексея Фёдоровича от Марии Мстиславской, была правительницей (регентшей).
Стрельцами командовал Князь Иван Хованский, по имени которого и названа смута, и оперное произведение о ней. Это был известный и довольно успешный военачальник. Видимо, лёгкость, с которой Мстиславские добились своего, спровоцировала Ивана Хованского на розыгрыш своей собственной партии. В конце концов Хованский происходил из знатного княжеского рода Гедеминовичей, и мог рассчитывать на большее, чем на доспехи воеводы.
Тем временем, чувствуя слабость власти, активизировались старообрядцы, жестоко притесняемые государством и официальной Церковью. Они, стекаясь в Москву из дальних скитов, проповедовали в стрелецких полках возврат к старым обрядам. Эти претензии с энтузиазмом поддержал Хованский, полагая, что старообрядцы идеологически оформят захват им власти.
Для Ивана Хованского, как и для его старшего сына Андрея, авантюра закончилась весьма печально – их убили люди царевны Софьи. Младший сын Хованского, Пётр, был сослан на Север, его потом помилует царь Пётр и отравит его воеводствовать в Киев.
Что касается старообрядцев, то их дело не выгорело, и они продолжили сжигать себя в скитах. Крупнейшие эпизоды самосожжений староверов прошли в Карелии – Палеостровские гари в 1687 и 1688 годах, в которых погибло более четырёх тысяч человек и Пудожская гарь 1693 года с одной тысячей жертв. В 1687-м в местечке Березове Олонецкого края сгорело более тысячи старообрядцев, а в Палеостровском монастыре, на северном побережье от Онежского озера – 2700 раскольников. По общим подсчётам в самосожжениях конца XVII века погибли свыше восьми тысяч блюстителей старой веры. Русский самохолокост, да и только.
Вот эти события, о которых Модест Мусоргский узнал от своего друга, критика Владимира Стасова, и отражены в опере «Хованщина».
«“Хованщина” – выдающееся творение не только музыкальное, но и литературное. Либретто этой оперы, в отличие от других опер Мусоргского, не имеет литературного первоисточника и целиком написано самим композитором, причём сделано это в литературном отношении не менее талантливо, чем музыка оперы. Мусоргский заинтересовался периодом стрелецкого восстания и церковного раскола ещё в 1870 году, когда работал над “Борисом Годуновым”», – рассказывает известный советский и российский музыкант и музыковед Александр Евгеньевич Майкапар.
Опера заканчивается эпической сценой самосожжения раскольников. «Поляна в глухом лесу. Ночь. В одиночестве скорбит Досифей. Он сознает обреченность раскольников. Исполненный мужественной решимости, он обращается к братии с призывом сгореть в огне во имя святой веры. Из леса доносятся звуки труб. Раскольники с молитвой проходят в скит и поджигают себя», – читаем мы в описании спектакля.
Правда, трагедия блюстителей «истинного православия» трогает сегодня не всех. «Для меня звучание оркестра в финальной сцене гораздо важнее, чем бутафорские страсти на сцене. Так ли уж важно, горит или не горит раскольничий скит. Мне кажется, здесь должен гореть оркестр», – заявил директор и главный режиссёр Мариинского театра Валерий Гергиев. «Эти слова Гергиева передают атмосферу творческого горения, сопутствующего “Хованщине” в Мариинском», – считает критик Иосиф Райскин. Как он отмечает, «в репертуаре Мариинского театра сохраняется спектакль, ведущий свою родословную от первой постановки “Хованщины” на мариинской сцене в ноябре 1911 года (режиссёр и исполнитель роли Досифея – Фёдор Шаляпин, дирижер – Альберт Коутс, художник – Константин Коровин)».
Кстати, заканчивал оперу «Хованщина» Николай Римский-Корсаков. Именно он дописал последнее действие и оркестровал всё произведение.
Сейчас, наверное, опера «Хованщина» не задевает чьи-либо религиозные чувства. Но так было не всегда. Когда 1883 году Римский-Корсаков, завершив оперу, впервые предложил её к постановке, дирекция императорских театров отклонила спектакль по идеологическим соображениям. Показателен и другой случай, описанный в мемуарах Марка Рейзена. В 1928 году ленинградский Кировский театр гастролировал в Свердловске (Екатеринбурге), и Рейзен должен был исполнять партию старообрядца Досифея в нескольких спектаклях. «Накануне третьего спектакля, все билеты на который были проданы, мне вдруг сообщили, — вспоминает певец, – что “Хованщину” отменили и спектакль будет заменен другим. В дирекции театра мне сообщили, что среди городских и окрестных жителей, оказывается, много староверов. И вот спектакль, в котором воссоздаётся одна из страниц истории раскола и одна из центральных фигур которого глава раскольников, для них был источником не только музыкальных эмоций… Слух о “Хованщине” быстро распространился, и на следующий день толпы бородачей потянулись к кассе театра… Дирекция очутилась перед ситуацией, когда едва ли не весь зал оказался закуплен верующими. Вопрос об антирелигиозной пропаганде стоял в те годы остро, в тех глухих местах – в особенности, а тут – какая уж “анти”?.. Почли за благо “Хованщину” на некоторое время из репертуара исключить».
В Петербурге, в Мариинском театре, ничего подобного пока не происходило. Надеемся, не произойдёт и завтра, 18 мая.
Спектакль пройдёт на главной сцене Мариинского театра.
Начало в 19 часов.
За дирижёрский пульт встанет великий Валерий Гергиев.
Подготовил Дмитрий Жвания
