Нина Андреева и «манифест антиперестроечных сил»

Andreeva_N

Весной 1988 года автор статьи в «Советской России» мгновенно стала знаменитой на весь СССР

35 лет назад, 13 марта 1988 года, произошло событие, которое, возможно, покажется малозначительным для молодых читателей нашего сайта. Но не для людей, которые пережили перестройку и последующий за ней распад Советского Союза. Речь идёт о публикации в газете «Советская Россия» статьи никому тогда не известной преподавательницы кафедры физической химии Ленинградского технологического института (ныне – Санкт-Петербургский государственный технологический институт) Нины Андреевой «Не могу поступиться принципами». В этом материале автор бьёт тревогу по поводу того, что провозглашённый руководством КПСС курс на утверждение в нашем обществе гласности и свободы слова размывает основы «построенного в боях социализма» – по мнению автора, того общественного строя, при котором только и может быть счастлив трудовой народ.

35 лет назад, 13 марта 1988 года, в газете «Советская Россия» вышла статья никому тогда не известной преподавательницы кафедры физической химии Ленинградского технологического института (ныне — Санкт-Петербургский государственный технологический институт) Нины Андреевой «Не могу поступиться принципами»

Страна двигалась к катастрофе

Здесь следует сказать о том, какой была обстановка в стране ранней весной 1988 года. Но прежде сделаем экскурс ещё на несколько лет назад. На ряде сайтов сейчас встречаются публикации, авторы которых предаются воспоминаниям, как хорошо всем нам было при позднем социализме, в так называемый период застоя. Например, кто-то заявляет: даже получая маленькую по тем временам зарплату в 120 рублей, можно было жить, ни в чём себе не отказывая. Подобные высказывания лишь вызывают улыбку у тех, кто знаком с ценами того времени Продукты питания, действительно, стоили недорого: мясо – два рубля за килограмм, варёные колбасы – от двух до трёх рублей за килограмм. Но полки магазинов, особенно в провинциальных городах, скажем так, не радовали глаз. Продукты часто приходилось покупать на рынках, где цены были в два-три раза выше. Модную, красивую одежду реально было приобрести только у фарцовщиков и спекулянтов, заплатив втридорога: скажем, за качественные джинсы они просили 100 и более рублей.

В ту пору рабочие были недовольны тяжёлыми условиями труда, инженеры – технической отсталостью советских предприятий, представители творческой интеллигенции – абсурдной цензурой, отсутствием свободы слова.

Ностальгирующие по «великому прошлому» граждане говорят о том, что созданная в СССР система образования была одной из лучших в мире, что у страны имелись выдающиеся достижения в освоении космоса, искусстве, спорте. И они правы. Однако в какой-то момент задавленные тяжёлым бытом советские люди переставали это ценить, гордиться этим.

Вот как в книге «Парадоксы перестройки» характеризует сложившуюся в стране к середине 80-х годов ситуацию известный историк Александр Шубин: «Советский Союз столкнулся с целой группой кризисов. Во-первых, это был кризис сверхдержавы, выразившийся в том, что СССР встал перед угрозой отставания в гонке вооружений… Население всё сильнее разочаровывалось в достижениях советской экономики. Сравнивая их с достижениями стран Запада… Всеобщее возмущение вызывали номенклатурные привилегии, неэффективность работы бюрократического аппарата, произвол и безответственность чиновников, коррупция… Последствия могли быть катастрофическими».

Отметим, что, по словам очень известного в прошлом историка Виталия Старцева, избрание в марте 1985 года генеральным секретарем ЦК КПСС Михаила Горбачёва, провозглашенный им курс на ускорение экономического развития, демократизацию и гласность – всё это было встречено с облегчением самыми разными слоями советского общества. Что, собственно, и неудивительно.

Первый пик перестройки

Однако вплоть до 1987 года никаких реальных перемен в жизни не происходило (за исключением, пожалуй, недоброй памяти антиалкогольной компании). Предпринимавшиеся руководством страны попытки добиться прогресса в экономике успехов не увенчались.

«В ЦК КПСС, лично Горбачёву приходили в большом количестве письма из разных регионов страны, – говорит доктор исторических наук, профессор Александр Пученков. – Люди жаловались, что, несмотря на исходящие сверху призывы, на местах всё остаётся по-старому. Было понятно, что реформы тормозятся низовыми звеньями партийного аппарата».

В 1987 году ситуация стала меняться. Подчеркнём: главным образом, в духовной жизни общества. Александр Шубин пишет, что Горбачёв, «который стремился расширить свою опору в элите», мог опереться только на средний класс советского общества – прежде всего, на интеллигенцию. А для интеллигенции очень важна свобода слова и мысли. И здесь был сделан существенный шаг вперёд. В газетах, других СМИ резко увеличился объём критических материалов, публицисты давали оценки, обычно негативные, событиям, происходившим в разные времена в разных сферах, за исключением ленинского периода советской истории. На экраны страны вышел фильма Тенгиза Абуладзе «Покаяние», были изданы очень смелые по тем временам произведения – повесть Даниила Гранина «Зубр» и роман Анатолия Рыбакова «Дети Арбата».

Оживилась и общественная жизнь. Например, автор этого текста вступил тогда в объединение «Мир», которое помогало восстанавливать и сохранять в Ленинграде памятники архитектуры. «Конец 1987 – начало 1988 годов – это первый пик перестройки», – считает Александр Пученков.

Однако бурное развитие гласности и свободы слова не устраивало, настораживало консервативную бюрократию. Более того, в начале 1988 года произошли события, несколько охладившие энтузиазм даже у ярых сторонников перестройки. В самом конце февраля в азербайджанском городе Сумгаите произошли погромы армян. Был шок: это – немыслимо, как произошло такое в стране, где люди на протяжении десятилетий воспитывались в духе пролетарского интернационализма и дружбы народов?!

8 марта была предпринята неудавшаяся попытка угона за границу самолёта, следовавшего по маршруту Иркутск-Курган-Ленинград. Подобное случалось в СССР и раньше, некоторые случаи даже попадали в прессу. Но то, что произошло 8 марта 1988 года, потрясало воображение. И не только числом пострадавших: 10 человек погибли, 19 получили ранения. Самое ужасное: в попытке захвата участвовала многодетная семья – мать и её десять детей, семеро из которых – члены джазового самодеятельного ансамбля.

Химик стал знатоком истории и социологии…

И вот в такой обстановке в воскресном номере «Советской России» и вышла ставшая знаменитой статья. Чуть позже мы кратко остановимся на некоторых фрагментах этой публикации. Краткой потому, что она есть в интернете, читатель легко может с ней ознакомиться.

Но надо сказать вот о чём. Как справедливо утверждал тогда многолетний главный редактор «Ленинградской правды» Андрей Варсобин, для советского человека публикация в газете – это истина в последней инстанции. И потому даже авторитетному в своей области специалисту было крайне трудно пробиться со своим материалом в центральную газету (если, конечно, сама редакция не заказывала ему этот материал). Да, публиковались письма трудящихся, но в очень небольшом объёме. А тут целая полоса отдана скромному вузовскому преподавателю, которая не имеет профессионального отношения к обсуждаемым в тексте вопросам. 

В давнем интервью ныне главному редактору нашего сайта Дмитрию Жвания Нина Андреева заявила, что публикация родилась как ответ на выступление в прессе известного писателя Александра Проханова, в котором он, по её словам, «предлагал, чтобы снять напряжённость в обществе, ввести свободу дискуссий, обсуждений, создать общий рынок идей». По словам Нины Александровны, она отправила своё письмо в несколько газет, но заинтересовало оно только «Советскую Россию». Однако возглавлявший тогда это издание Валентин Чикин утверждает, что письмо, из которого возникла публикация, выросло из дискуссии вокруг пьесы «Так победим!» Михаила Шатрова. Андреева много рассуждает о творчестве этого драматурга, но вот пьеса «Так победим!» в тексте не упоминается ни разу.

Когда читаешь статью, создается впечатление, что ее писал большой знаток истории, философии, литературы, социологии. И потому неудивительно, что сразу возникла версия: над текстом, кроме Андреевой, или даже без неё, работали другие люди, так или иначе связанные со вторым на тот момент человеком в партии, отвечавшим за идеологию членом Политбюро ЦК КПСС Егором Лигачёвым.*

Во всем виноват Лигачёв?

«К 1988 году в Политбюро сложились, если можно так выразиться, два крыла. Условно говоря, либеральное и консервативное. – поясняет профессор Пученков. – “Либералы” выступали за ускоренное проведение реформ, “консерваторы” призывали к сдержанности и осторожности».

По словам профессора, Егор Лигачёв, который приложил массу усилий для того, чтобы Михаил Горбачёв был избран генеральным секретарем ЦК КПСС опасался, что, скажем так, слишком резкие движения – и в экономике, и в идеологии – могут иметь тяжёлые последствия для страны. Это не было секретом для общества, товарища Лигачёва считали лидером «консерваторов». 

«Егор Кузьмич всегда подчеркивал, что к статье “Не могу поступиться принципами” он не имел никакого отношения, – говорит Александр Пученков. – А поскольку это был кристально честный человек, его словам можно верить. Вероятно, дело обстояло так. Желая угодить своему шефу, люди из аппарата Лигачёва санкционировали выход статьи Андреевой, возможно, они же её редактировали. Как бы то ни было, публикация в “Советской России”, которую стали называть “манифестом антиперестроечных сил”, ассоциировалась с Лигачёвым. И “либеральное крыло” использовало это обстоятельство для того, чтобы ослабить его влияние на генерального секретаря».

Кто не с нами, тот – против нас!

А теперь вернёмся к тексту статьи. Сначала – к той части, где речь идёт о Сталине и его эпохе. Андреева права: многие публикации на эту тему тогда были поверхностны, их авторы однобоко и необъективно оценивали политическую деятельность «отца народов». «Здравый смысл решительно протестует против одноцветной окраски противоречивых событий, начавшей ныне преобладать в некоторых органах печати», – с этими словами Нины Андреевой трудно не согласиться.

Но в целом статья пронизана догматизмом, слепой верой в большевистские химеры, к тому времени уже опровергнутых жизнью, агрессивным менторством. Автор твёрдо придерживается позиции: только она и те, кто разделяет её взгляды, любят нашу Родину, а те, кто думает по-другому, это явные и скрытые враги. А, может, даже и не думают, поскольку некоторые граждане становятся врагами уже при рождении. К их числу товарищ Андреева относила «обиженных социализмом потомков нэпманов, басмачей и кулаков». Тут вновь нелишним будет вспомнить Иосифа Виссарионовича: «Сын за отца не отвечает».

«За статьей “Не могу поступиться принципами” стояли силы, которые тянули нашу страну назад, препятствовали выходу из экономического и духовного кризиса. Тем самым они способствовали последующему распаду Советского Союза», – говорит депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга в период с 1994 по 2021 годы Алексей Ковалёв. Напомним, во второй половине 80-х годов Ковалёв был руководителем Группы спасения памятников истории и культуры Ленинграда, которую считают первой в СССР независимой общественной организацией.

Статья в «Советской России» принесла её автору всесоюзную, если не мировую, славу. Шутка ли, публикацию скромного вузовского преподавателя обсуждали члены Политбюро ЦК КПСС!

«Мне доводилось читать протокол того заседания Политбюро, где речь шла об этой статье, – рассказывает Александр Пученков. – Многие из участников обсуждения называли её “толковой”. На что Горбачев резко возражал: вы понимаете, что говорите, это же наступление на перестройку! Выступление Андреевой генсек воспринял как сигнал к консолидации его противников в аппарате партии».

В полемике вокруг статьи верх одержало «либеральное крыло». Её лидеру члену Политбюро Александру Яковлеву было поручено подготовить ответ, который 5 апреля напечатала «Правда» –ведущая тогда газета страны.

В той статье много и справедливо говорится об опасности возврата к прошлому, но в очередной раз не указывается – чётко и конкретно, по какому пути будем двигаться вперёд. Спустя три месяца на XIX партийной конференции известный писатель Юрий Бондарев образно сравнил перестройку с самолётом, «который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка?».

Давид Генкин

* Автор текста упоминает интервью, которая Нина Андреева дала Дмитрию Жвания спустя 10 лет после выхода статьи «Не могу поступиться принципами». В нём она рассказывает о своём муже, преподавателе марксистко-ленинской философии, с которым она прожила 35 лет. Скорее всего он и редактировал текст статьи «Не могу поступиться принципами».

Вам будет интересно