«Настоящая элита России куётся сейчас на Украине»

Z_generazione

Мир стремительно меняется, тектонические сдвиги в геополитике приведут к полному изменению картины мира. Будет ли создана русская империя нового типа? Какие страны будут входить в «русский панрегион»? Будет ли существовать Украина после завершения спецоперации? Какие внутриполитические реформы необходимо провести в России? Следует ли задействовать патриотический фильтр при формировании государственного аппарата? Целесообразно ли проводить выборы во время военной спецоперации на Украине? Эти вопросы обсудили в эфире авторской общественно-политической патриотической передачи «Голос Родины» на радио «Комсомольская правда» её ведущий, политик Валерий Шинкаренко и геостратег Андрей Школьников. Предлагаем сокращённый печатный варианты беседы.

Валерий ШИНКАРЕНКО: Андрей Юрьевич, жизнь развивается по вашей книжке о геостратегии: Запад объявил русской цивилизации войну на уничтожение, и война эта идёт на нескольких фронтах: психоисторическом, ментальном, экономическом и непосредственно военном, где полем боя является Украина. В этой студии в апреле месяце мы с Сергеем Переслегиным обсуждали ритмы этой войны, обсуждали, как они сопрягаются, как взаимоусиливаются. А каково Ваше мнение об обстановке на этих фронтах? Где Россия побеждает?

Андрей ШКОЛЬНИКОВ: Суть в том, что Запад против России ведёт войну, а Россия ведёт войну против Запада, чёткую, понятную, выходящую далеко за пределы взаимоотношений западноевропейской и восточноевропейской цивилизаций. Но суть заключается ещё и в том, что Запад не смог нас быстро сломать, и поэтому сейчас картина начинает напоминать распад большой империи. То есть от империи начинают отваливаться куски, варварские королевства, внутренние расклады. Это мы говорим про глобальный Запад. И в этом противостоянии нужно выделять то, что действительно хорошо разобрано у Сергея Борисовича Переслегина: вооружённая война, торгово-экономическая война и психоисторическая или ментальная война.

Что касается вооруженной войны, мы понимаем, что происходит на фронтах Украины: Украина – это даже не фигура, а поле битвы. Ресурсы, привлеченные в вооружённом плане, позволяют предсказать результат. Плюс Россия сделала очень серьёзные технологические заявки. Если раньше для уничтожения одного авианосца по нему нужно было одновременно выпустить 200-300 ракет, то сейчас авианосец можно уничтожить одной гиперзвуковой ракетой. То есть не 200-300 ракет равны авианосцу или фрегату, а одна ракета равен фрегат или эсминец.

Или возьмём «Сармат», который к концу года поступит на вооружение России. Мы получаем чудную ситуацию: для того, чтобы раньше, например, гарантированно уничтожить Соединённые Штаты, нужно было несколько сот ракет. Сейчас ситуация будет такая, что пяти ракет «Сармат» хватит для того, чтобы уничтожить Соединённые Штаты. Поэтому глобальной войны можно не бояться. То, что сейчас происходит, локальная операция – всё, дальше не трогаем.

Давайте успокоимся, выдохнем и поймём, что непосредственного противостояния России с НАТО не будет. Войны на уничтожение, Третьей мировой войны, не будет. Просто потому, что тот уровень технологического превосходства, которого мы достигли, позволяет нам её не бояться.

В торгово-экономической войне ситуация интереснее. Англосаксы всегда славились умением вести торгово-экономические войны. У них, этих войн, другие ритмы. Когда мы говорим о блицкриге в вооружённой войне, то вспоминая известные блицкриги, подразумеваем 42 дня или сто дней. Блицкриги в торгово-экономических войнах – это, в лучшем случае, девять месяцев, а так – 27. Торгово-экономические войны идут годами. Классическая торгово-экономическая война между Россией и ЕС шла семь лет, и мы её практически поиграли.

В классической торгово-экономической войне другая логика. В ней санкции вводятся не все сразу, а постепенно. Она выстраивается по логике загонной охоты, заставляя искать время и нервы на поиск других путей, а потом перерубая и их.

А нашим чудным олигархам, нашим либералам, Запад не дал даже шанса предать. У них даже не спросили, против них сразу ввели санкции. Они, может быть, и готовы были предать, но не получилось. То есть Запад допустил дичайшую ошибку в торгово-экономической войне против нас – он ввёл все санкции сразу. Этого делать было нельзя, это была с их стороны глупость страшнейшая. Они лишили себя стратегической инициативы, им нечем усилить на нас давление. Они ввели против нас страшные станции, а сейчас вынуждены их отыгрывать назад. Тут чуть-чуть отпустили, тут выяснилось, что они уже готовы и за рубли газ покупать.

Следующий этап будет заключаться в том, что на Петербургской бирже будут производиться торги газом, и не по ценам европейских хабов, а по ценам Петербургской товарно-сырьевой биржи. И то же самое дальше пойдёт. Давайте понимать, что через некоторое время все товары, поставляемые в Европу, закупаемое сырьё, будут идти через Петербургскую биржу. Торговля будет в рублях.

В психоисторической ментальной войне картинка ещё веселее. Они ведут информационную войну, они пытаются работать в режиме когнитивной войны, в которой есть тактический, операционный и стратегический уровни.

В психоисторической ментальной войне – они тоже допустили дикую ошибку. Они умудрились сдать всю пятую колонну. Логика психоисторических ментальных войн заключается в быстром заражении смыслов ядом, который, проникая в общество противника, воспитывает пятую колонну, которая прячется и потихоньку изнутри начинает подрывать. Но эти волны формирования пятой колонны должны идти годами. То есть психоисторическая война длится поколениями. А они фактически одним щелчком, одним призывом «Вставайте!», вот этим всеми действиями, всю эту пятую колонну вскрыли. Это дикость.

Получается, они нарушили все темпы войны, всё логику войны. За то, что они сейчас делают, мы им можем только поаплодировать. Они дают нам не просто шанс, они закапывают себя. Плюс сейчас весь мир против них начинает бороться. Мир распадается, нас ждёт мировая катастрофа, общемировая, и они отдали нам всю стратегическую инициативу, они какими-то тактическими вещами пытаются оперировать: то дипломатов наших вышлют, то список составят непонятно какой, какие-то санкции объявят, которые уже никому не интересны, вот шестой пакет заблокировали – не прошло. Сейчас будут седьмой пакет какой-нибудь придумывать. Но реально они усилить давление не могут.

— То есть всё складывается оптимистично на этих трёх фронтах за счёт сумбурности западных санкций, за счёт нашего превосходства в стратегических вооружениях и ошибок в психоисторической войне Запада? Мы пока одерживаем победу?

— Ответ не просто оптимистический. Не просто победу. Они даже не понимают, по-моему, логику этих войн. Они разучились их вести. То есть они сформировали в девяностые годы какое-то направление движения – и по нему шли. Людей, которые создавали те сценарии, уже нет. То есть они уже отошли от дел, их уже, может быть, и в живых нет. Деградация мысли великая. Они не понимают, как вести психоисторическую войну. Они не поняли, как выиграли Холодную войну. До сих пор они почему-то считают, что это была не ментальная война, а торгово-экономическая.

После визита президента Польши Анджея Дуды на Украину и принятия закона о новом статусе поляков на Украине вновь активизировались разговоры о грядущем разделе Украины. Может ли он произойти, как Вы думаете? Если да, то как конкретно? Эксперты, которые собираются в дискуссионном клубе «Родина на Неве», например, полагают, что Россия заберёт территорию от Харькова до Одессы, включая Донбасс, а также создаст плацдарм за Карпатами с городами Мукачево и Ужгород; Польша заберёт земли Западной Украины – Волынь, Галицию и т.д., а центральная часть с Киевом станет протекторатом Белоруссии. Как Вы считаете, насколько реалистичен этот сценарий?

— Сценарий прописывался ещё несколько лет назад: и в очерках, и в книге рассматривался. Да, такие сценарии есть. Но тут нужно чётко понимать, что то, о чём мы сейчас говорим, это историзм, попытка найти аналогии с разделом Польши, плюс попытка взять этническую карту и поделить. Возникает вопрос, а с какой радости мы должны с кем-то делиться?

После того, как нами был взят Крым, Украина нам была не нужна, она потеряла стратегическую ценность. И если бы она была демилитаризована, если бы она не пыталась создать на своей территории базы НАТО, туда бы никто не лез. И если бы она не злоупотребляла неонацисткой идеологией. Но мы видели, кто выходил из подземелий «Азовстали» – что это за товарищи, бойцы запрещённой в России организации «Азов». Волосы дыбом. Фашисты. Уму непостижимо. Люди со сломанным культурным каноном. Русские по крови люди, которым долгое время рассказывали, что они украинцы. Сломали им картинку, они начали ненавидеть и себя, и своих предков. И вот это вот вышло, это чудо-юдо.

В чём проблема? С точки зрения безопасности, России нужно, чтобы вся территория Украины была демилитаризована. Чтобы внутри нашего противоракетного Московского щита не было никаких чужих баз. Поэтому вся Украина, за исключением западных областей, за исключением Галиции, должна быть или под контролем наших, или там никого не должно быть из противников. Дальше мы переходим к следующему моменту: зайти на территорию России Польша, как член НАТО, не может, может только как отдельное государство. Если она заходит как государство, её войска становятся целями для атак, для ударов. У них нет защиты, точно так же как в Сирии. Да, стреляли и те и другие. Поэтому если поляки зайдут, ну кто же будет виноват в их гибели?

Договориться с Россией больше не пытаются. В своё время, в 2008 году, когда были события в Грузии, Турция задержала проход военных кораблей через Босфор, Дарданеллы и выступила с заявлением, что они будут защищать Аджарию. Это было такое приглашение – давайте поделим в Грузию. Сейчас даже близко от поляков нет такого сигнала. Потому что польский гонор строится на том, что они не хотят только Галицию брать, они хотят взять всю Украину. И это вот сверхнаглость с непониманием.

А то, что сейчас делается, это фактически отказ Украины от суверенитета. Поскольку подразумевается, что будут заходить, например, польские части. Будут заходить в украинские города, польские командиры будут назначаться параллельными мэрами городов, исполняющим обязанности. Всё по закону – преемственность есть. То есть, по сути, сейчас на Украине закладывается основа для её раздела. Причём сами украинские власти закладывают то, чтобы отдать территории Польше.

Поэтому мы и говорим о разделе Украины…

— По разделу. Судя тому, что мы видим сейчас, а видим мы визиты значимых лиц России в города Харьковской области, Запорожья и Херсонщины, принято решение о взятии этой территории, Новороссии, под контроль России.

Дальше Малороссия. Благодаря чудной политике Запада с вывозом оттуда зерна, есть ненулевые шансы того, что там разразится голод. Куда побегут люди? Надо понимать, что делать. Ну а по Галиции будем смотреть. С Россией больше договариваться не пытаются. И это будет дорого стоить, если надо будет туда заходить. По-хорошему, мы можем, с точки зрения геостратегии, отдать Галицию.  Но с одним условием – Папа Римский должен разрушить греко-католической унию. Греко-католики должны стать или субэтносом поляков-католиков, или православными русинами. Чёткий выбор.

А что если обменять Галицию на сухопутный коридор в Калининград?

— Не дадут. Это, скажем так, тогда произойдёт отрезание Прибалтики. То есть, по сути, вся Прибалтика будет отдана России.

Но ведь нам необходим сухопутный коридор в Калининград.

— Необходим. Но давайте понимать, что сейчас Европе начался кризис, он будет идти два-три года, пока экономический, но через некоторое время он превратится в социально-экономический. И через два-три года он приобретёт масштабы катастрофы. Через два-три года встанет вопрос о том, что Соединенные Штаты надорвались и уходят из Европы. Как они ушли с Ближнего Востока, как они ушли Центральной Азии, так через два-три года они будут выходить из Европы: быстро, аккуратно, красиво. И мы своё заберём. У нас сейчас появился замечательный шанс. При желании, если мы захотим, мы сможем забрать даже больше, чем мы потеряли.

То есть вы – максималист?

— Я не максималист. Я смотрю на то, как могут развиваться процессы. Есть несколько сценариев. Мы можем войти в Европу и стать жандармом Европы, а можем не пойти в Европу, можем одни Балканы взять, а, например, карпатскими странами не заниматься – от греха подальше. Ну как пойдёт.

Вот как раз пришла новость от Марии Захаровой. Россия разрабатывает новую концепцию внешней политики. Доктринальный документ, который является плодом коллективных усилий, аналитических, научных и так далее. Это дословная цитата. Давайте тоже внесём свой посильный вклад в разработку новой концепции внешней политики России. Хотел бы предложить на рассмотрение концепцию союзника России в регионе, который будет входить в русский Панрегион. Вот, например, на Балканах нашим ключевым военным союзником может быть Сербия, экономическим союзником – либо Венгрия, либо нейтральная Австрия; в Центральной Азии Таджикистан, где наши военные базы, военный союзник, а Узбекистан будет собирать вокруг себя стомиллионный рынок всей Центральной Азии; В Африке мы закрепились в Мали, второго союзника ищем; на Ближнем Востоке Сирия наш военный союзник, а экономический – Объединённые Арабские Эмираты. Это принцип можно распространить на другие регионы и континенты. Что такое русский панрегион на Ваш взгляд? Сформулируйте, пожалуйста.

— Если мы говорим о панрегионе, первое, с чего начинаем, это военная защищённость, технологическая, экономическая, политическая и желательно некая ментальная психоисторическая, чтобы был смысл, чтобы он был устойчив. То есть, по сути, панрегионы близки к понятию цивилизации как культурного феномена. Аналог некоего суперэтноса в культурном плане. Если мы начинаем говорить о конкретных регионах, тут нужно смотреть, войдёт ли этот регион или нет в нашу зону влияния, поскольку у России есть варианты выбора. Да, у России, у русского мира, есть, собственно говоря, восточно-европейская цивилизация. Давайте понимать, что есть две европейские цивилизации: восточноевропейская и западноевропейская. Это не должно никого смущать. Наличие двух семитских цивилизаций, евреев и арабов, никого не смущает. Почему соответственно две европейские цивилизации не могут быть?

Вот в рамках своей восточноевропейской цивилизации у нас есть, собственно говоря, Россия, есть ближние территории, которые будут так или иначе интегрированы в рамках плотного взаимодействия. А есть территории, которые будут присоединяться на правах унии, то есть двусторонних договоров взаимоотношений. Рубль в этом пространстве будет основной валютой. И это будет военный зонтик, которым Россия будет защищаться. Полноценного железного занавеса, как в советский в период, когда шла холодная война, мы вывешивать не будем. Но обособленность от остального мира, локализация будет. Ближайшие два-три десятилетия мы это увидим. Пока, по крайней мере, мы туда идём.

Есть варианты похуже. В том числе распад Европы. Речь не о развале ЕС, это само собой подразумевается в ближайшей перспективе. Европа распадётся не на страны. Хуже. Страшнее. На месте единой Франции появится семь-восемь евротерриторий, а то и два десятка: где-то образуется халифат, вот без шуток, где-то республика, где-то какое-то герцогство, где-то возникнет торговая республика, как Ганза.

Страшное будущее Вы прогнозируете.

— Будущее очень страшное, страшна та катастрофа, к которой мы идём. Причём падение экономики в мире произойдёт на 50 процентов, а в развитых стран Европы – на 70. То есть деградация дичайшая. В девяностые годы Россия потеряла чуть больше 30 процентов экономики. А мы говорим о худшем, о большем. И у России в противостоянии с Западом появляется шанс вырваться из этой ловушки, из этого падения, первой. То есть дом сейчас уже горит, и мы первыми из него выскакиваем. Да, тяжело. Да, мы выходим не в дверь, а выпрыгиваем в окно. При этом режемся, не очень удачно падаем. Но они будут гореть! Причём не просто будет гореть. Представим себе ещё более красиво образ: пожар в борделе, произойдёт распад мировой глобальной системы. Вот так весело, жутко, с непониманием, что вообще делается, с визгами, криками, воплями.

Как организовывать панрегионы?

— Самый оптимальный вариант – это генерал-губернаторства. В Средней Азии у нас были генерал-губернаторства, где есть представитель из центра, а дальше оно как-то само делается. То, что вы сказали, правильно, нужен какой-то центр. Например, Восточно-европейское генерал-губернаторство. Ну только в страшном сне можно придумать сделать столицей Варшаву. Учитывая польский гонор, мы получим очередную попытку воссоздания Речи Посполитой. Самый оптимальный вариант: у России в Европе есть один исторический союзник, который нас никогда не предавал, – Сербия.

В Восточной Европе есть Венгрия, которая чётко, понятно идёт… Вот не так много в Европе стран, которые так понимают свои национальные интересы, так последовательно  отстаивают их, как Венгрия: причём без истерик, без криков, без шантажа, не как Эрдоган тут начал устраивать. Ждёшь высокое искусство политики, а Эрдоган – какой-то гоп-стоп.

Восточный базар…

— Абсолютно. Причём публичный, с криками, с потерей лица всех участников. Какое-то ощущение испанского стыда возникает. Есть ещё поляки, которые по любому поводу пытаются ловить хайп. Взяли и пристали к Норвегии – поделитесь с Украиной. Причём подразумевая: вы поделитесь с Украиной формально, на деле деньгами будем распоряжаться мы. Поэтому давайте нам деньги. Хамство полнейшее. И это является нормой для польской политики. Поэтому, понятное дело, что если мы говорим о союзнике в Европе, то это, конечно, Венгрия.

В Средней Азии тяжелее. В Средней Азии есть шанс повторить путь Большой Сирии. Об этом я тоже говорю много лет. К сожалению, точка невозврата пройдена. То, что в начале этого года мы увидели в Казахстане, это была быстро купированная ситуация. Сети, которые выстраивались и через тюркский мир, а также британцами и американцами, обезглавили, но они не исчезли.

Я знаю ваше скептическое отношение к вхождению Финляндии и Швеции в НАТО. Однако, так или иначе, в северо-западном регионе рушится архитектура безопасности: уже объявлено о появлении здесь новых воинских подразделений. И мы из тылового региона превращаемся в потенциально прифронтовой. В связи с этим встаёт не внешнеполитический, а внутриполитический вопрос, причём он касается не только Северо-Запада, но и Курской, Брянской, Воронежской областей прежде всего. Насколько система управления регионами соответствует прифронтовой ситуации?  Может быть, пора вводить генерал-губернаторства, увеличивать полномочия губернаторов? Выбирать губернаторов законодательными собраниями, какие-то вводить патриотические фильтры для депутатов и для публичных политиков?

— Во всей России мы переходим к модели мобилизационной жизни, мобилизационной экономики, мобилизационного общества. И не потому, что сейчас идёт военная операция на Украине, а потому, что мы летим в катастрофу, причём катастрофу общемировую. Причина её в кризисе конца капитализма и сверхвысокой связанности мира, информационно-технологической, физической, и мы просто не можем сформировать новый центр миросистемы. Именно поэтому – катастрофа.

То, о чём писали Маркс, Ленин, вот оно произошло. Вот конец капитализма: расширяться дальше ему некуда, он всё поглотил уже внутри себя. У него нет некапиталистической периферии, которую можно грабить. Поэтому будут проблемы.

Я с очень большим вниманием смотрю на то, что сейчас происходит на Украине ещё по одной простой причине. Я жду, когда оттуда начнут возвращаться наши дерзкие полковники, которые посмотрели в глаза смерти, которые переосознали, разобрались, поняли. Они будут возвращаться, и они будут пытаться наводить порядок. Эти люди – кадровый резерв. Кадровый резерв России сейчас куётся там – на Украине. Вот настоящая элита России. Те люди, которые прошли через это вот всё, а не те, кто в своё время, в девяностые, что-то наворовал, какие-то аукционы вытащил, ещё что-то, нет. Вот эти ребята, которые прошли испытания. И поэтому, минимум, первый вице-губернатор, первый вице-мэр должен назначаться из этих вот дерзких полковников.

Давайте начнём с этого. Мы должны отбросить привычные или непривычные попытки везде делать деньги, а начать жить по совести, делать, что должно. Пока это красивые фразы, но мы должны начать так жить.

— Мы тут тоже обсуждали, что такое «патриотические фильтр». Один наш товарищ предложил всех чиновников проверить на детекторе лжи, чтобы выяснить их настоящее отношение к нашей военной операции на Украине. Думаю, что половина чиновников экзамен не сдаст.

—  Уже делается очень интересный момент. Тут не так давно проскочила информация о создании системы «Посейдон». Замечательная система. Она делает хитрее. Сейчас, чтобы понять, является ли человек мелким жуликом, воришкой и прочее, нужно делать кучу запросов в разные органы власти, собирать это всё в папочку, формировать досье, то есть проводить своего рода расследование. А «Посейдон» подразумевает, что вся информация о расходах и доходах людей будет собираться в одном месте. Работать система будет под эгидой ФСО. Что это значит? Вася хочет стать вице-мэром. Госдолжность, значит он подлежит проверке, и на Васю делается запрос. Автоматические генерится отчёт, где записано, сколько Вася в России за последние годы заработал, сколько потратил, то же самое по его семье и ближайшим родственникам. Дорогой друг, расскажи, пожалуйста, откуда дровишки. Любые переназначения, любой приход на новую должность будет сопровождаться этой папочкой.

— Заключительный вопрос. В этом году у нас планируется провести выборы пятнадцами губернаторов, выборы в законодательные собрания шести регионов, 12 выборов городских советов. Как эти выборы вообще проводить? Как проводить предвыборную кампанию? За что агитировать? Например, будет ли означать, что, критикуя «Единую Россию», я критикую министра обороны Сергея Шойгу и министра обороны Сергея Лаврова, то есть действую заодно с предателями? А сидеть молча – значит, всё поддерживать. Зачем вообще нужны выборы в такой ситуации?

— В той логике, которую Вы описали, «Единая Россия» всяко будет желать проводить выборы, ей они выгодны. Вопрос на самом деле очень непростой, хотя он вроде бы подразумевает простые ответы: проводить или не проводить. Но каковы могут быть последствия выборной кампании? Все фрики, все либералы, все недовольные вылезут. И тут же начнутся крики. У них трибуна, их нельзя трогать, он кандидат, но он ещё не избран и за слова не отвечает. Вся пятая колонна, которую засветили, и «большие патриоты», которые убежали, а сейчас потихоньку возвращаются всякими путями, рассказывая, что там и воздух другой, и климата нет, пойдут в депутаты. Их не изберут, но они получат трибуну. Это всё будет транслироваться по всем информационным каналам, с Запада будут раздаваться крики про свободу и демократию.

У нас получается выбор между плохим и очень плохим. Плохой вариант – мы говорим: «Да, друзья, у нас сейчас идёт спецоперация, и поэтому мы не можем сейчас проводить выборы, просто потому что часть прав ограничены». При очень плохом варианте у нас возникает огромное количество чудных слов и разговоров. Как гражданин, я бы выбрал плохой вариант. Честно говоря, не проводил бы выборы просто потому, что средние и долгосрочные последствия всего этого окажутся много хуже, чем последствия от их отказа.

Смотрите и читайте также:

Вам будет интересно