«Мы рискуем получить муляж Петербурга с пришельцами» – так называется статься, выложенная на нашем сайте, в которой рассказывается об уничтоженных в нашем городе за последние годы зданиях. Одно из них – дом № 55 по Невскому проспекту, где в конце XIX-начале XX века находилось Петербургское шахматное собрание.
Петербург всегда играл важную роль в шахматной жизни страны, да и всего мира. Достаточно сказать, что здесь родились 10-й чемпион мира Борис Спасский, победитель второго нокаут-чемпионата Александр Халифман, учился и много лет жил 12-й чемпион Анатолий Карпов, участвовали в соревнованиях чемпионы мира Эмануил Ласкер, Хосе Рауль Капабланка, Александр Алёхин, Михаил Ботвинник. Михаил Моисеевич тоже с юных лет жил на невских берегах, высшее образование получал в Политехническом институте (ныне – Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого). Сегодня мы поговорим о важных событиях, происходивших в шахматной жизни Северной столицы в первой половине прошлого века.
Ласкер
В упомянутом материале автор, Дмитрий Жвания, рассказывает о судьбах двух участников состоявшего в 1909 году в Петербургском шахматном собрании турнира – Фёдоре Дуз-Хотимирском и Евгении Зноско-Боровском. (К слову, само соревнование проводилось в память о выдающемся русском шахматисте, тоже нашем земляке Михаиле Ивановиче Чигорине, который незадолго до этого ушёл из жизни). Надо сказать, что они выступили не очень удачно: Дуз-Хотимирский занял 13-е место, Зноско-Боровский – предпоследнее, 19-е.
Но что интересно: несмотря на посредственный результат, Дуз-Хотимирский обыграл обоих победителей турнира: выдающегося шахматиста представителя Российской империи Акибу Рубинштейна и тогдашнего, второго по счёту чемпиона мира Эмануила Ласкера, подданного Германской империи. На пребывании в Петрограде-Ленинграде Ласкера, которому принадлежит уникальное достижение, он дольше, чем кто-либо в мире, владел шахматной короной – 26 лет и 337 дней, остановимся подробнее.
Чемпион мира и по «совместительству» доктор наук в следующий раз приехал в столицу Российской империи через пять лет. Накануне Первой мировой войны в нашем городе состоялся грандиозный, по мнению историков древней игры, турнир: в Петербург прибыли практически все сильнейшие маэстро. Тогда впервые сыграли друг с другом Эмануил Ласкер и сменивший его впоследствии на шахматном троне кубинец Хосе Рауль Капабланка. Две из трёх партий завершились вничью, одну выиграл Ласкер, который и стал победителем соревнования, Капабланка занял второе место, набрав на пол-очка меньше.
Турнир вызывал огромный интерес, о нём писали многие российские газеты.
«Новое время»: «Уже в начале игры в небольшом зале шахматного общества набилось столько народа, что к барьеру подойти не было никакой возможности. У барьера сидели, стояли сгорбившись, стояли на цыпочках, стояли на стульях – совсем как на студенческих сходках, – тесня друг друга, с бесцеремонностью сельдей в бочке. Это – двухрублёвая публика. Немногим лучше было и за барьером, куда допускалась “постоять” пятирублёвая публика».
«Шахматный вестник»: «В промежуток между двумя стадиями турнира, С.-Петербургское шахматное собрание чествовало своих гостей банкетом, в котором приняло участие до 45 лиц, не считая самих игроков, явившихся в полном составе… Присутствовавший на обеде любитель Е.К. Фаберже (владелец известной ювелирной фирмы) заявил, что, желая выразить своё уважение к талантам собравшихся маэстро, он просит каждого из них принять на память по позолоченному эмалированному кубку в русском стиле».
После Октябрьской революции Ласкер ещё несколько раз приезжал в СССР, в том числе и в Ленинград, дважды участвовал в проходивших в нашей стране турнирах. А в 1935 году, спасаясь от преследования со стороны нацистов, вместе с женой эмигрировал из Германии в СССР. В Москве ему была предложена работа в Математическом институте Академии наук СССР и должность тренера советской сборной.
Знаменитый шахматист неслучайно обратился за помощью к советским властям. Нигде в мире шахматы не были так популярны, как в СССР, и нигде его не встречали так тепло, как в Москве и Ленинграде. Но, по свидетельству очевидцев, уже вскоре после переезда экс-чемпиону мира становится в Москве некомфортно. Он почти не знает русского языка, тем не менее видит, как в СССР стремительно складывается обстановка всеобщих подозрительности и доносительства: наступало время Большого террора.
К тому же, на склоне лет трудно менять устоявшиеся привычки. В Германии Ласкер очень любил засиживаться до глубокой ночи в кофейнях. А в Москве тогда их было мало, да и закрывались они рано. Немецкий шахматист и учёный всё же нашёл подходящую «точку». Она находилась на Киевском вокзале, куда он иногда заглядывал со своим другом шахматистом с трудной судьбой Григорием Левенфишем, отчасти – тоже нашим земляком (он учился в Сант-Петербургском технологическом институте).
Более двадцати лет назад вышла в свет книга проживающего ныне в Голландии бывшего ленинградца международного гроссмейстера Генны Сосонко (её название пока сознательно не упоминаю). Вот небольшая цитата из этой книги: «Два человека с характерной внешностью идут спящим городом. Два символа времени, прожившие большую часть жизни в городах, названия которых олицетворяют историю ХХ века: Берлин и Петербург-Ленинград. Через три года начнётся Вторая мировая война… Но сейчас они ещё не знают этого. Они пьют кофе. Они разговаривают по-немецки».
В октябре 1937 года Ласкер вместе с женой отправился в США. По официальной версии – для того, чтобы повидаться с дочерью жены шахматиста от первого брака. Но в Москву они не вернутся. Эмануил Ласкер скончался в Нью-Йорке в январе 1941 года.
Капабланка
…23 июня 2017 года в Москве в Центре шахматной культуры и информации Государственной публичной научно-технической библиотеки России состоялся вечер, посвящённый 75-й годовщине ухода из жизни третьего чемпиона мира по шахматам Хосе Рауля Капабланки. Открывая вечер, директор центра Яков Шрайберг сказал, что «великий шахматист несколько раз приезжал в нашу страну. Не без его влияния произошло становление советской шахматной школы…». Добавим, великий кубинец предсказывал, что во второй половине XX века советская шахматная школа станет сильнейшей в мире. И он не ошибся!
Третий чемпион мира любил нашу страну. Свободное от турнирных партий время он всегда проводил в театрах и музеях. Однажды вместе со своим другом на небольшом одномоторном самолёте совершил путешествие по городам Советского Союза.
А знакомство с Россией легендарный шахматист начинал с Санкт-Петербурга, куда в конце 1913 года прибыл в качестве дипломата. Незадолго до этого Хосе Рауль поступил на дипломатическую службу в должности Чрезвычайного и полномочного посла правительства Кубы во всём мире. Вскоре он стал участником Петербургского супертурнира, о которым мы уже рассказывали.
В советское время Капабланка трижды играл на турнирах в Москве – в 1925, 1935 и 1936 годах. В последнем из них занял первое место. А в 1925 году в звании чемпиона мира давал сеанс одновременной игры советским партийным и государственным деятелям. За досками, в частности, сидели Климент Ворошилов, Валериан Куйбышев, Николай Крыленко. Любовь знаменитого шахматиста к нашей стране объяснялась ещё и тем, что его второй женой была уроженка Тифлиса Ольга Чубарова, покинувшая просторы Родины после Октябрьской революции. По свидетельству очевидцев, это была на редкость красивая женщина.
Упоминавшаяся книга Генны Сосонко называется «Я знал Капабланку». Конечно, Геннадий Борисович никак не мог знать третьего чемпиона мира, поскольку родился уже после его смерти. Но одна из глав книги посвящена встрече автора в Нью-Йорке с уже давно перешагнувший 80-летней рубеж почтенной дамой, которая на протяжении почти десяти лет была спутницей жизни великого шахматиста. Она щедро делилась с автором своими воспоминаниями. Например: «Ласкера помню очень хорошо, он держал себя с достоинством старого льва. Ботвинник и его жена держались скромно и несколько особняком, Капа относился к ним хорошо и предсказал, что когда-нибудь Ботвинник станет чемпионом мира».
Ботвинник, Спасский, Карпов и другие
Во время московского турнира 1925 года Капабланка ездил в Ленинград, где в Большом зале Филармонии при огромном стечении публики давал сеанс одновременной игры на тридцати досках. 18 партий выиграл, восемь завершились вничью, четыре проиграл. Одно из поражений нанёс ему четырнадцатилетний Миша Ботвинник.
Это была первая встреча двух великих шахматистов, между которыми затем сложились дружеские отношения. Бывая в нашем городе, Капабланка заходил в гости к Ботвиннику, который жил тогда на улице Чайковского.
Во время третьего московского турнира (1936-й год) Капабланка и Ботвинник боролись за первое место. После завершения одного из игровых дней легендарного кубинца представили Сталину. Доводилось читать, что в ходе обстоятельной беседы шахматист обратил внимание лидера страны на такое обстоятельство: против него советские участники турнира играют с гораздо лучшим настроем, нежели против Ботвинника. Вождь заверил собеседника, что такое больше не повторится. Турнир, повторим, выиграл Капабланка. Много лет назад Ольга Капабланка-Кларк опубликовала в газете «Нью-Йорк Таймс» письмо, в котором подтверждает достоверность этой истории.
В 1948 году, после смерти чемпиона мира Александра Алёхина, состоялся матч-турнир, победу в котором одержал Михаил Ботвинник. Он и стал новым шахматным королём. И вскоре переехал в Москву. В дальнейшем тем же путём проследовали 10-й и 12-й чемпионы мира соответственно Борис Спасский и Анатолий Карпов.
На протяжении десятилетий Меккой ленинградских-петербургских шахматистов остаётся открытый в 1937 году шахматный клуб на улице, которая сейчас называется Большая Конюшенная. Спустя 21 год ему было присвоено имя Михаила Ивановича Чигорина. Кроме знаменитых мастеров, о которых шла речь в этом тексте, здесь играли и другие наши выдающиеся земляки – международные гроссмейстеры Виктор Корчной, Марк Тайманов, Пётр Свидлер, Валерий Салов. В том же 1937 году открылся Дворец пионеров (ныне Дворец творчества юных), шахматная секция которого воспитала много известных мастеров древней игры.
Давид Генкин
