Вера Симонова – удивительная мама. У неё 18 детей. Двое своих, 10 приёмных и ещё шестеро, которые просто жили в её семье год-два без оформления статуса. Она создала в Центральном районе Петербурга клуб приёмных родителей. Помогает таким же, как она, справляться с отцовскими и материнскими трудностями.
Накопительный эффект любви
– Как вы стали приёмной мамой?
– Это началось в 2002 году, когда мы приехали с мужем в Петербург и устроились на работу в детский приют, я бухгалтером, а он – в строительную бригаду. Так мы впервые столкнулись с детьми-сиротами. Потом стали брать их в семью на выходные дни – пили чай, общались. Посмотрев, что происходит с ними, решили, что надо помогать подросткам – подхватывать их лет в 16, когда они выпускаются из детдома или приюта. Год-два, в этот переходный период, во время учёбы в колледже, они жили у нас, а уже потом устраивались на работу и начинали самостоятельную жизнь. Позже мы с мужем ушли из приюта, но стали волонтёрами в детском доме №51 Центрального района. В 2008 году взяли первую приёмную девочку, а в 2013-м – первого мальчика. Обоим в этот момент было по 13 лет.
– Зачастую приёмные родители стараются брать малышей. А вы – подростков. Почему?
– Мне было интересно помогать именно таким детям в этот важный момент их жизни.
– Как преодолевали трудности переходного возраста?
– По моим наблюдениям, если мы берём маленького ребёнка в семью (а я двоих детей взяла в шесть лет), он адаптируется, и к переходному возрасту уже не ценит семью так, как впервые попавший в неё подросток. Так что у меня не было с ними прямо таких уж трудностей. Подростки очень сильно хотели попасть в семью и не создавали больших проблем. Старались понимать нас и не конфликтовать сильно. Врали, допустим, но по лёгкому. А вот с теми, кто помладше пришли в нашу семью, было потруднее.
– Из 18 детей у вас 12 девочек. Почему делали упор на них?
– Потому что у меня самой были мальчики. И ещё потому что я женщина. Всё-таки я чаще брала подростков, мне с девчонками было легче находить общий язык.
– Как ваши родные сыновья отнеслись к новым братьям и сестрам?
– Когда я взяла первого приемного ребёнка, моему старшему сыну было пять лет, а младшему полтора года. Они не особо анализировали прибавление в семье. Первыми приёмными у меня были девочки-подростки. В детдоме в отличие от семьи детям некуда отдавать свою любовь. Она у них накапливается, им хочется на кого-то её выплеснуть. Приёмные настолько делились любовью с моими детьми, что я их иногда даже останавливала – боялась, что они избалуют малышей. Родные дети очень хорошо приняли первых приёмных. А потом они уже всё время росли в большой семье и, когда я отпускала одних в 18 лет в свою жизнь и брала новых, то мои сыновья уже относились к этому как к само собой разумеющемуся. Все мои дети дружили и дружат по сей день. Когда я брала нового ребёнка, знакомила его со всеми остальными детьми. У нас есть семейный огромный праздник – Рождество. В этот день встречается вся семья, все друг другу дарят подарки. Неважно кто сколько прожил у нас – мы для каждого навсегда остались его семьей.
– Все 18 детей встречаются на Рождество?
– К сожалению, только 13. Основная масса девчонок уже замужем. У каждой по двое своих детей. Нам нужен особняк, чтобы всех пригласить. Поэтому праздник делится на две фазы. Сначала приходят все бессемейные дети. А потом мы приглашаем в гости каждую семью отдельно.
– Сколько детей живет у вас сейчас и сколько человек максимально жило?
– Всегда не больше пяти человек. Наша 4-комнатная квартира больше вместить не могла. Сейчас с нами живет четверо детей. Остальные выросли. Сегодня мой родной сын сдал последний экзамен — теперь он врач-стоматолог. Второй сын поступил в университет — будет учиться на айтишника.
Дети, которые нас выбирают
– Вы выбирали детей или они вас?
– Это обоюдный выбор. Свой свояка видит издалека. Мы, приёмные родители, как магниты – притягиваем каких-то детей. Кроме того, психологи, работающие в приютах и детских домах, тоже видят какой ребёнок кому подойдёт. Но даже когда мне из приюта предлагают ребёнка, я сначала его приглашаю в семью и говорю: «Решай, думай». Так же предлагаю ему самому решить, как меня называть – мамой, тётей Верой или Верой Викторовной. И почти все дети выбирают «мама». Мы приглашали на выходные одного мальчика. Он мечтал заниматься футболом и сам стал говорить к моему мужу: когда вы уже меня заберёте? Муж предложил: давай возьмём его, я найду ему футбольную команду. Так этот мальчик попал и в нашу семью, и в футбольную команду «Адмиралтеец». В другой раз Дом милосердия мне предложил взять пятилетнего мальчика, круглого сироту. Мой младший сын, когда с ним познакомился, сказал: «Мама, давай его возьмём, я буду тебе помогать, буду ему другом». И они вправду стали друзьями.
– Есть разница в любви к родным детям и приёмным? Природу, наверное, трудно превозмочь.
– У меня всё сплелось, и я настолько всех воспринимаю родными, что отделить не могу. Разница только в одном. У родного ребёнка доверие к матери есть с рождения, а приёмный учится этому доверию.
В детском доме жить легче, чем в семье
– Каковы ваши принципы воспитания?
– У нашей семьи есть правила. Например, дети должны делать уроки, посещать кружки, чем-то заниматься – искать себя в этой жизни. Они играют в футбол, волейбол, ходят плавать, младшая приёмная дочь профессионально занимается танцами. Я против вредных привычек. Мы сами с мужем не пьём, не курим, не ругаемся матом. Я не разрешаю детям обзывать друг друга. Если ребёнка долго нет дома, он должен обязательно отзвониться, сказать где он. Не потому что я его контролирую, а потому что за него волнуюсь. Вот это очень сложно для некоторых приёмных детей. Они забывают отзваниваться, думают по привычке, что они никому не нужны. Я часто говорю им: «Ты мне нужен». Делаю акцент на доверии, учу их доверять мне. Учу ответственности – они отвечают за свою поступки и оценки. Мой первый приёмный сын (сейчас ему уже 23 года) однажды сказал, что в детском доме жить легче, чем в семье. Потому что там меньше ответственности: ребёнок ни за что не отвечает, а за него отвечают все. Там не надо думать, а в семье надо. И надо отвечать за последствия своих поступков.
– Раньше считалось, что в детдоме детям живётся трудно. Но детдома давно изменились. Теперь дети там ни в чём не нуждаются, и из-за этого изобилия потом оказываются неготовы к встрече с реальным миром. Есть такая проблема?
– Есть. Я считаю, ребёнок всё-таки должен жить в семье или семейном доме, где его научат ответственности и каким-то ценностям. Потому что подарки, которыми детей заваливают в детдомах, и развлечения, которыми их там развлекают, приводят к тому, что они не ценят ни вещи, ни развлечения. У меня один из приёмных детей жил дома, но продолжал учиться при детском доме. Потому что его нельзя было отдать в обычную школу из-за слабого уровня знаний. А в детском доме кто на что способен, тот так и учится. Они с детдомом поехали в Москву, ещё куда-то – жили в крутых гостиницах. Я такие развлечения не могла ему дать и, посмотрев на все это, решила забрать его. Это неправильно, когда детский дом комфортнее семьи. Дом – это не рай, а то, что мы сами устраиваем по своим возможностям. В итоге я оформила этого приёмного сына в коррекционную школу. Ему было там сложно, он сразу перестал быть любимчиком, но закалил свой характер. Иногда детский дом, к сожалению, становится конкурентом семье. Думаю, дети там не должны жить в таком изобилии, как сейчас. Привыкнув к бесплатному изобилию, они, попадая в реальную жизнь, оказываются не готовы к тому, что в ней надо самим всего добиваться и за всё платить.
Самая большая радость
– В чём главные трудности и радости приёмных родителей?
– Самое трудное – несовпадение родительских ожиданий с реальностью. У каждого родителя есть свои ценности, пунктики, табу, а он берёт ребёнка с совсем другим воспитанием и генетикой. И от этого несовпадения может наступить разочарование. Родитель ожидал одного, а ребёнок другой. Поэтому я организовала в Центральном районе клуб приёмных родителей, помогаю справляться с этим разочарованием. А самая большая радость – это видеть, как мои дети всё-таки победили самих себя – устроились в этой жизни. Мои девчонки все вышли замуж (причём официально), родили детей. Никто не сидит на шее у мужа. Я смотрю, как они воспитывают своих детей, и просто умиляюсь. Ведь некоторые из них попали в детдом очень маленькими, были лишены материнской любви, но сами стали хорошими матерями. У меня сейчас пять внуков и одна внучка. Я мечтаю сделать однажды большое общее фото, где мы смогли бы собраться все вместе с нашими 18 детьми и семьями, которые они создали. Для этого нужно где-то найти подходящее огромное помещение, потому что ни одно фотоателье такого количества не вместит.
Вадим Казаков
Фото из семейного архива Симоновых
