Купеческий дом с Горгоной и Мадонной

Meysner20

На днях доходный дом Александра Мейснера на Ждановской набережной, 9 внесён в реестр памятников истории и культуры. Интересны и само строение, и судьбы связанных с ним людей. Поблизости «маячит» Леонардо да Винчи.

Фасад дома Мейснера украшен фризом из голов Медузы Горгоны

Распоряжением главы комитета петербургской администрации по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры несколько дней назад «Дом А.Э. Мейснера», расположенный на Ждановской набережной под номером 9 (напротив «Петровского» стадиона) включён в единый охранный реестр в качестве объекта регионального значения.

Этот земельный участок отмечен как застроенный ещё в 30-е годы XIX века. В 1892-м он принадлежал потомственному почётному гражданину Александру Дмитриевичу Гордееву. Здесь располагался со стороны набережной двухэтажный деревянный дом, а во дворе — тоже деревянный флигель и кирпичное служебное здание.

В 1899 году недвижимость приобретает коммерсант Александр Эвальдович Мейснер, который подаёт прошение о постройке на дворовой территории участка трёхэтажного товарного склада. Разрешение было получено, сооружение возведено.

Далее хозяин решил, что на месте сильно обветшавшего деревянного особнячка со стороны набережной имеет смысл построить новый. И в 1903-1904 годах это намерение было осуществлено. Так тут появился четырёхэтажный кирпичный дом, спроектированный в стиле модерн инженером и архитектором Альбертом Стюнкелем.

В общем, вырисовывается довольно скучная история. Но впечатление меняется, когда начинаешь изучать биографии персонажей.

Альберт Иванович Стюнкель (1865-1920) родился в Выборге, окончил петербургский Институт гражданских инженеров в 1890-м. По его проектам в столице Российской империи построено несколько доходных домов (например, Греховой на Садовой, Ловцова на Витебской улице), а также хирургический корпус и жилой дом Евангелической больницы на Лиговском проспекте. На Ждановской набережной, 9 он жил с семейством с 1904-го по 1917-й. А женат он был… на дочери Мейснера — Нине Александровне, в этом браке родились пятеро детей. Так что дом проектировался и строился фактически «для своих». В ряде информационных источников Стюнкель фигурирует как сотрудник «команды» выдающегося петербургского архитектора Леонтия Бенуа. Запомним это обстоятельство.  

Всё-таки ремонт старому дому не помешал бы

Фасад дома выделяется из окружающей застройки оригинальностью форм, цветовым решением и применением в оформлении натурального камня. В частности, на уровне второго-четвёртого этажей применена облицовка гранитным «околом» (в Петербурге этот приём больше свойственный скандинавским постройкам встречается довольно редко). Эркеры, вентиляционные решётки и водосточные трубы со стороны Ждановской набережной декорированы металлическими элементами. Проезд во двор и вход на парадную лестницу симметрично оформлены арками.

Под карнизом крыши расположен лепной фриз с изображениями голов Медузы Горгоны. Этот мотив встречается и в оформлении других построек Стюнкеля, но здесь этот мифологический персонаж имеет вид, «свирепее нежели на древнегреческих барельефах».

Реализованный проект отличается от первоначального

Справедливости ради отметим, что реализованный фасад дома несколько отличается от первоначального проекта, который никакого фриза со свирепыми изображениями Горгоны не предусматривал. Возможно, корректировка произошла не без участия тестя-заказчика, о котором пора поговорить.

Информации о биографии Александра Эвальдовича Мейснера (1849-1917) в открытых источниках можно обнаружить не так уж много. Известно, что родился он в Петербурге, крещён в православном храме Святой Екатерины, что на Кадетской линии Васильевского острова. Где он учился и какое получил образование, неизвестно.

Его дед Иоганн оказался в России при Екатерине II. Возможно, в числе немецких колонистов в Поволжье. Во всяком случае, его старший сын и дядя нашего домовладельца Карл Иванович Мейснер (1794-1842) в некоторых источниках обозначен как «астраханский купец», хотя в других именуется «нарвским купцом». Как бы то ни было, но этот первой гильдии купец, коммерции советник, потомственный почётный гражданин, член петербургского Биржевого совета проживал на Васильевском острове, венчался в той же Екатерининской церкви на Кадетской линии, жена —  Елизавета Ивановна (1804-1871) происходила, судя по девичьей фамилии, из семьи богатейших столичных купцов Кусовых. В браке родились пятеро детей. Похоронен Карл Иванович на Смоленском лютеранском кладбище, надгробие в виде саркофага на консолях сохранилось поныне.

Карл Мейснер и на портрете выглядит солидным коммерсантом

Об отце нашего «героя» Эвальде Ивановиче Мейснере (1804-1871) известно и того меньше. Не вызывают сомнений три обстоятельства. Во-первых, купеческое сословие. Во-вторых, православное вероисповедание (был похоронен на кладбище петербургского Новодевичьего монастыря). В-третьих, женитьба. И тут вновь прослеживается «астраханский след».

Эвальд Мейснер очень удачно женился

Дело в том, что женой Эвальда Ивановича стала Александра Александровна Сапожникова (1815-1869) — представительница богатейшего семейства астраханских купцов — владельцев многочисленных рыбных промыслов, лавок, складов, большого числа пароходов и барж, обладателей многомиллионного состояния и недвижимости в России и за границей.

Александра Сапожникова —
дочь астраханского купца-миллионщика

«Александр Петрович Сапожников [16(27).11.1788-24.3(5.4).1827], астраханский купец 1-й гильдии (с 1819), меценат и коллекционер, собрал коллекцию работ зап.-европ. и рус. художников [87 картин, в т. ч. «Мадонна с младенцем» («Мадонна Бенуа») Леонардо да Винчи, продана в 1913 наследниками Эрмитажу]», — говорится о тесте Эвальда Мейснера в Большой Российской энциклопедии.

В общем, не имей сто друзей, а женись, как Мейснер. В этом браке и родился единственный сын — Александр Эвальдович, построивший дом на Ждановской набережной.

Старые петербургские дома хранят множество семейных тайн

Купец первой гильдии, затем коммерции советник (1910), с 1885-го — глава товарищества на паях «Ф. Иоахим и Ко». Этот торговый дом был основан в 1860-м, имел представительства в обеих столицах Российской империи. Компания специализировалась на поставках фотооборудования — не только «аппаратов первоклассных заграничных фирм», но и камер, которые под этим брендом изготавливались на заказ ведущими производителями такой техники.

Фирма имела пять золотых, а также серебряные и бронзовые медали международных выставок фотографических изделий и сопутствующих товаров. В 1899-м торговый дом стал поставщиком Двора Его Императорского Величества с правом указывать это звание на своих этикетках.

К 1914 году компания имела главное представительство в России пластин и бумаг фирмы «Ильфорд». Обслуживались многочисленные к тому времени фотографы-любители — обработка негативов и печать снимков. С 1907-го по 1917-й этот торговый дом, возглавляемый Мейснером, издавал ежемесячный журнал «Фотографический листок».

Ещё про Александра Эвальдовича известно, что он был активным членом Невского яхт-клуба, финансировал экспедиции по изучению рыб (на Волге?), попечительствовал детскому приюту. С 1889-го состоял на государственной службе, с классным чином — с 1893-го, в 1915-м (видимо, с выходом в отставку) стал действительным статским советником (то есть штатским генералом с правом на потомственное дворянство).

Интересно, что герб рода дворян Мейснер утверждён Правительствующим Сенатом по Третьему Департаменту… 24 августа 1917 года. То есть накануне событий, после которых наличие фамильного герба и принадлежность к дворянскому сословию интересовало только чекистов. При этом на момент утверждения герба Александра Эвальдовича уже не было в живых.

Дворянский герб Мейснеров

«Изображённая в гербе дворян Мейснер раковина, как часть герба графов Лаваль, и две звезды указывают на службу родоначальника их, Александра Мейснера, попечителем Лавальского детского приюта, по каковой должности получен им чин действительного статского советника, предоставивший ему потомственное дворянство», — говорится в протоколе сенатского заседания.

Женат Александр Мейснер был на своей кузине — Ольге Александровне Сапожниковой (1860-1947), принадлежавшей всё к тому же семейству астраханских рыбопромышленников. А её старшая сестра Мария (1858-1938) вышла замуж за знаменитого петербургского архитектора Леонтия Бенуа. Вот почти все линии и сошлись.

Пересказывать биографию выдающегося зодчего, о жизни и творчестве которого написаны десятки книг, мы не будем. Напомним лишь несколько фактов.

Архитектор Леонтий Бенуа в расцвете сил и таланта

Леонтий (Людвиг) Николаевич Бенуа (1856-1928) — сын архитектора Николая Леонтьевича Бенуа, внук по матери другого известного зодчего — Альберта Катериновича Кавоса, брат замечательного русского художника и искусствоведа Александра Николаевича Бенуа. Завершил курс обучения в Императорской Академии художеств (1878) за год до положенного срока, получив большую золотую медаль за свой дипломный проект. Среди его построек в Петербурге — здание Певческой капеллы на набережной Мойки, Великокняжеская усыпальница Петропавловского собора, выставочный корпус Русского музея, несколько доходных и офисных домов, в том числе на Невском и Каменноостровском проспектах, переделка Зимнего сада Мариинского дворца в зал заседаний Государственного Совета Российской империи и др.

В приданое сёстры Сапожниковы получили напополам имение Котлы в Ямбургском уезде Санкт-Петербургской губернии (ныне Кингисеппский район Ленинградской области), ряд произведений искусства (Бенуа досталась мадонна Леонардо да Винчи) и доли капитала в акционерном обществе «Братья Сапожниковы в Астрахани» (вероятно, Мейснер уже имел там пакет акций через приданое своей матери и по наследству от отца, то есть увеличил свою долю).

«Дочь А.А. Сапожникова — Мария Александровна, владелица (совм. с мужем родной сестры Ольги, петерб. купцом 1-й гильдии А.Э. Мейснером) промыслов и заводов фирмы «Братья Сапожниковы в Астрахани» (1898-1917; в 1917 преобразована в АО «Мейснер и Бенуа»). В 1904 в Астрахани на р. Болда фирмой запущен рыбный холодильник (ёмкость 192 т) и холодильный склад в Москве», — сообщает Большая Российская энциклопедия.

Дачи Мейснера и Бенуа в Бобыльске

Две семьи явно объединяли не только коммерческие интересы в астраханских рыбных промыслах. Мейснеры и Бенуа в Петербурге жили в домах, расположенных почти напротив друг друга на 2-й и 3-й линиях Васильевского острова. В 1890-м семьи покупают соседние земельные участки в Бобыльске близ Петергофа, где строят себе на взморье загородные виллы по одному проекту.

«Я решил построить дачи одинакового плана, но визави, т. е., сделав планы, снял кальку и перевернул на другую сторону. Этим мы избежали необходимости видеть кухни друг друга. Вся идея плана заключалась в том, чтобы расположить жилые комнаты и, главное, детские таким образом, чтобы защитить их от ветров и повернуть к солнцу. Заслоняться от него, особенно в нашем климате, не следовало. Да и нигде в мире вы не встретите, как у нас, дач, густо засаженных деревьями, не пропускающими животворящего луча солнца, что порождает тьму и сырость в помещениях», — вспоминал Леонтий Бенуа.

Леонтий Бенуа с семейством на крыльце дачи в Бобыльске (может, на этом фото есть и кто-то из Мейснеров)

Две эти дачи сгорели в 1919-м. Александр Мейснер умер здесь в конце июня 1917-го. Его жена (видимо, при содействии зятя Альберта Стюнкеля) перебралась в Финляндию. Туда же отправились дочери Леонтия Бенуа. Из-за этого зодчий в 1921 году был арестован чекистами по делу так называемой «Петроградской боевой организации В.Н. Таганцева» и обвинялся «в сношениях с английской и финляндской разведкой». К счастью, замечательного мастера удалось через несколько месяцев вызволить из заключения…

Дом на Ждановской набережной после 1917 года превратился в набор коммунальных квартир. Построенное в 1899-м во дворе трёхэтажное здание склада исчезло. В середине 1930-х в часть помещений занимал детский сад. Во время Великой Отечественной войны дом не пострадал.

«Здание сохранило архитектурно-художественное решение фасадов и декоративно-художественную отделку интерьера парадной лестницы, в настоящее время является многоквартирным жилым домом», — констатирует в своём пресс-релизе КГИОП…

Игорь Теплов

Использованы фотоматериалы государственной историко-культурной экспертизы выявленного объекта культурного наследия «Дом А.Э. Мейснера» и справочных ресурсов Интернета

Вам будет интересно