Недавно одна жуткая и одновременно довольно будничная новость навела меня на далеко идущие размышления. Впрочем, эти размышления уже назрели, новость же стала решающим толчком к их изложению. Итак…
Суд Центрального района Сочи наказал обидчика собаки за жестокое обращение с животным и приговорил его к 250 часам обязательных работ. Об этом сообщили в пресс-службе прокуратуры региона.
Преступление было совершено 1 января 2021 года на Центральном Успенском кладбище Сочи.
«Вечером 1 января мужчина привёл свою собаку на кладбище, ударил ножом в шею и пошёл обратно, — рассказали в прокуратуре Краснодарского края. — Преданный пес, истекая кровью, пошёл вслед за хозяином. Через некоторое время мужчина ещё раз несколько раз ударил собаку ножом, а когда пёс упал — спокойно ушёл по своим делам».
Несчастное животное обнаружил сердобольный житель Сочи и отвёз к ветеринарному врачу. У собаки были тяжелейшие травмы, несовместимые с жизнью, но врачи сделали чудо — пёс выжил и пошёл на поправку.
Сообщается, что изверг признал свою вину и раскаялся в содеянном.
Потрясло меня не само изуверство, повторюсь, довольно будничное. И не мягкость наказания — я бы дал реальный тюремный срок, но, видимо, в текущих правовых условиях исправительные работы это если не максимум, то близко к нему. Поразила фраза про «раскаяние». Понятно, что само по себе раскаяние дело хорошее, христианское. Но в конкретной ситуации — человек что, считал казнь своего питомца с методичным добиванием, когда пёс пошел за ним вслед, делом нормальным, а после приговора «прозрел»? Даже на уровне скупых словесных формулировок веет чем-то инфернальным…
И вот что ещё прискорбно — мало какое СМИ из считающихся патриотическими и консервативными обратит внимание на сочинское преступление и проблему защиту животных вообще. «Мало» — не значит никакое. Сайт, на котором размещена эта моя статья, входит в «малую» когорту, он ещё и помогает центрам помощи попавшим в беду животным, за что большое спасибо и низкий поклон. Есть и другие ресурсы, бесспорно. Но в целом патриотические ораторы, любя, конечно, животных и переживая за них, относят сей факт к чему-то бытовому. Не к сфере вопросов, требующих информационного шума.
О геополитике — пожалуйста (сам о ней много пишу). О национальной политике, защите русскости и наших национально-культурных ценностей и памяти — с удовольствием. (Сам в первых рядах, конкретно сейчас, например, нельзя пройти мимо темы вычеркивания имени Ермака из списка возможных названий тобольского аэропорта, так как, видите ли, это не нравится некоторым сибирским татарам). О социальной сфере — уже явно реже (я не реже, но речь о средней температуре по палате). И далее — ряд тем, которые считаются то ли будничными, то ли либеральными, то ли все вместе. Городская среда, за исключением защиты исторически важных зданий — это что-то хипстерское, «белоленточное», велодорожки, Илья Варламов, ну его. Экология — так это ж вообще Грета Тунберг, а-ха-ха.
Инвалиды и их права тоже как-то в стороне. Как и котики — помогать и защищать надо, но больше в бытовой плоскости. Неоднозначный подход, чего уж греха таить. Вот, например, есть замечательная девочка Злата Аскерко. Её мама, беременная, была в октябре 2002 года одной из заложниц в театральном центре на Дубровке и вместе с другими пострадала во время штурма от усыпляющего газа. Злата родилась с тяжёлой формой ДЦП, и мама сделала всё, чтобы поставить её на ноги, вылечить, помочь жить полноценной жизнью. Злата и мама — очень верующие, воцерковленные, не жалующиеся и ругающие за немилость Создателя, а благодарящие его за всё. Казалось бы, вот сюжет и настоящая модельная история для православно-консервативных СМИ. В итоге Злату с мамой один раз показали по «Спасу», за что телеканалу большое без шуток спасибо. Разок её имя мелькнуло на «Правмире», который, впрочем, у «твердокаменных» православных считается синонимом церковного либерализма, толстовства и чего только не. А что же разные «Царьграды»? А ничего. Им интереснее, что «выступление Зеленского высмеяли в соцсетях». Поэтому про Злату периодически пишет «Новая газета», и она сама для неё пишет. Логично — где дают трибуну, там и надо использовать.
Складывается впечатление, что для заметного и одновременно среднего по палате консервативно-патриотического СМИ, сообщества и оратора отдельно взятый человек, не говоря уже о животном, интересен только как мельчайший геополитический винтик, настолько мелкий… что, собственно, и неинтересный. Внимание ко внутренней природе, мотивам и жизненным обстоятельствам человека почему-то начинают проявлять, только если он русофоб, сепаратист или гомосексуалист (тоже сепаратист, но полового фронта). Если хотя бы десятая доля информационного усердия, с которым разыскивается грязное бельё и тёмные пята в биографии Навального, Соболь и Каца, было бы направлено пусть не на каждого инвалида, но хотя бы на тех из них, кто олицетворяет и концентрирует своё сообщество товарищей по судьбе… Да и кошки с собаками — разве они хуже сепаратистов?
Подозрение, что взгляд на нужды и невзгоды слабых мира сего — это гнилой либерализм и чуть ли не происки зарубежных спецслужб, порой доходит до абсурда. Многим памятно, как прогремевший нынче на всю страну пензенский экс-губернатор Белозерцев в предыдущую минуту своей славы, когда жители маленького населенного пункта Чемодановка возмутились бесчинствами цыганских соседей, узрел в происходящем… происки Госдепа. Это высказывание вызвало справедливое возмущение всех нормальных патриотов, в том числе лояльных власти. Но — во многом из-за того, что в основе самой ситуации был конфликт «русские против сомнительных представителей сомнительного племени». При других линиях разделения стрелка, если и не колеблется в сторону белозерцевского абсурда, то часто не колеблется вообще никуда, она невозмутимо спокойна.
Я отнюдь не из тех, кто говорит: «Сначала постройте дороги, проведите газ, постройте пандусы, вкрутите везде лампочки, а потом уж ведите активную внешнюю политику и что-то присоединяйте». Но и не из тех, кто считает возможным ради геополитики не проводить газ и ущемлять инвалидов. Во-первых, противопоставление ложное, а сам такой выбор порой и даже нередко имеет место, но не может считаться правилом без исключений. Во-вторых, если присмотреться, у нас нет ни нормальной внутренней политики и политики развития, ни адекватной внешней, соответственно, нет и предмета для оправдания провалов в одной сфере успехами в другой или, наоборот, злопыхательства по поводу размена одного на другое.
Давайте и животных защищать, и пандусы строить, и газ проводить, и земли собирать, но затем их ещё и обихаживать. Не ровняя всё под одну гребёнку и не отказываясь от расстановки приоритетов, но и не считая одно исключающим другое, тем паче в итоге обычно нет вообще ничего. Пусть всё это будет, если не стоять на одной ступени, то хотя бы помещаться в одной голове. Тогда есть маленький шанс, что содержание наших голов когда-нибудь станет содержанием государственной стратегии. По-моему, это соответствует и христианским, и светским гуманистическим нормам, и патриотическому мировоззрению в его правильном виде.
