Сходил со студентами в театр «Комедианты», что в Доме Перцова на Лиговском проспекте, на спектакль по новеллам Сергея Довлатова «Компромисс». Не то что бы я большой поклонник Довлатова. Более того: его нарочитые поклонники меня раздражают, особенно их привычка спрашивать собеседника: «Помнишь, как у Довлатова?» А если не помню? Обычно я так и отвечал, чтобы их позлить.
Довлатовский «Компромисс» – неплохая сатира на позднее советское время, когда уже никто ни во что не верил, ни в какой коммунизм и классовый подход, но делали вид, точнее, вынуждены были делать вид, что верят. Я застал это время ребёнком и юношей. Помню его абсурдность, двуличие очень многих моих старших соотечественников. Поэтому потом-то и прорвало – в годы Перестройки.
Тяжело писать текст, понимая, что темы для него нет, что она высосана из пальца, что событие придумано, как, например, письмо передовой эстонской доярки Брежневу или рождение четырёхсоттысячного жителя Таллина. Журналист в принципе профессия, в которой трудно состояться, не идя на компромиссы, в том числе с читательскими и зрительскими запросами, а, работая в советской прессе, наверное, надо было проявлять чудеса изворотливости.
Однако в советской прессе были не только статьи о воплощении планов партии в реальной жизни. Вспомним фельетоны Эдуарда Графова, очерки Анатолия Аграновского и Юрия Щекочихина, расследования Аркадия Ваксберга, журналистские эксперименты Анатолия Рубинова, а до них – журналистское творчество Константина Симонова. В позднее советское время заявила о себе Галина Александра Леонтьева, одна из ведущих журналисток Петербурга в 90-е, очерками о людях труда, кстати. Сергей Довлатов в «Компромиссе» гиперболизирует советский абсурд, доводя его до крайности, добивается комического эффекта.
Нынешним юношам и девушкам понять позднее советское время весьма тяжело. И тем интересней мне, как восприняли спектакль «Компромисс» те, кому сейчас по 18 лет. Публикую их рецензии на спектакль с самой минимальной правкой.
Дмитрий Жвания
Спектакль честности и боли: о чем сегодня молчит Довлатов
«Бескорыстное враньё – это не ложь, это поэзия» – эту лирику герой спектакля Глеба Володина старается принять или побороть, в общем ищет компромисс между совестью, правдой и цензурой советской прессы. Спектакль получается смешным благодаря особенностям текстов Довлатова, однако и боли в нём немало.
Герой автобиографической прозы Сергея Донатовича – журналист, ищущий себя: «35 лет в дерьме и позоре». Довлатову (Андрею Вергелису) отказывают в публикациях его рассказов якобы по причине того, что они слабы или не подходят для советских реалий. Он часто выпивает, грубит коллегам, но ищет тот самый компромисс, который позволит ему сохранить честь и стать признанным журналистом. Спектакль не просто показывает редакционную работу, а транслирует попытки человека выжить в мире фальши.
Пространство сцены заполнено мебелью и атрибутикой старых редакций: деревянные стулья и столы, шкафы, на которых стоят папки и бутылки из-под алкоголя, печатные машинки. Авторскую иронию над цензурой подчеркивает и художник-постановщик (Екатерина Угленко) с помощью двух портретов Брежнева. Стены редакции (которая в ходе действия постановки оказывается жильём героя, другим городом, родильным домом) удивляют зрителя вниманием к деталям: из газет с громкими заголовками и названиями прессы построены таллинские замки. С помощью музыкального сопровождения зритель путешествует по локациям, показанным на сцене.
Вокруг Довлатова, словно демонстративно, всё организовано по принципу «начало дела – неудача», которую претерпевает герой при каждом редакционном задании. Герои – неудачники, жертвы системы, которая губит таланты, а они, в свою очередь, слабые люди, хватающиеся за горлышко бутылки со спиртным при каждой стрессовой ситуации.
Андрей Вергелис отлично играет Сергея Донатовича, словно прожил с ним в одной квартире несколько месяцев. Он передаёт его стиль и иронию в текстах через образ на сцене так, что зритель начинает верить, что перед ним находится сам писатель. Главный редактор (Антон Быстров-Мокрый) – отражение происходящего. На вид серьёзный руководитель, который умело выстраивает работу редакции, но стоит чему-либо пойти не по плану, он злится, злится открыто. Говоря Довлатову, что его работы «сухие», он не показывает своего мастерства как главный редактор: Генрих Францевич не наделён должными качествами, что подчеркивает абсурдность ситуации и демонстрирует, что не каждый человек достоин быть на определённой позиции.
Герои не живут, а существуют, стараясь совладать с рамками, в которых они оказываются. Эрнст Леопольдович Буш (Виталий Ковалёв) – единственный, кто оказывает сопротивление и не ищет компромисс в сложившихся обстоятельствах. Из-за вопроса эмиграции его карьера ставится под сомнение, его тексты вычитываются большое количество раз и корректируются, он пытается исправить своё положение, но не готов мириться с фальшью. В конце все герои замирают, кроме Буша и Довлатова, что можно отнести к тому, что они – настоящие, те, кто не согласен с цензурой, однако один из них действует, а другой – высмеивает.
Режиссёр ставит спектакль на злобу дня, поэтому довлатовский компромисс становится не просто сборником новелл, а диагнозом, присущим и нашему поколению: выбор между совестью и рамками, в которых нас могут поставить.
Глеб Кочешев, Санкт-Петербургский государственный Институт кино и телевидения, факультет медиакоммуникаций, первый курс
Судьба журналиста: столкновение жизни с идеологией
Спектакль «Компромисс», поставленный в театре «Комедианты» по мотивам одноимённого сборника новелл С.Д. Довлатова, сразу погружает в свою атмосферу. Этому способствует оформление сцены и зрительного зала, в котором всего четыре ряда кресел. Вы словно становитесь частью истории, и декорации, которые вы видите ещё до начала, усиливают эти эмоции.
Постановка повествует нам о деятельности советского журналиста Сергея Довлатова, который приходит к неутешительному выводу: 35 лет жизни прошли «в дерьме и позоре». Для написания статей приходится постоянно идти на сделки с совестью, ведь реальность очень часто не соответствует идеалистическим представлениям государства.
Тема идеологии СССР пронизывает весь спектакль. Правду приходится утаивать, расписывая прекрасные картины, не существующие на самом деле, а требования порой доходят до абсурда. Ироническое замечание Довлатова о Японии, которая «является Западом идеологически» вызывает негодование Генриха Францевича (редактора газеты «Советская Эстония»). Однако эта мысль точно отображает суть существовавших тогда ограничений.
Раскрывается и образ журналиста – романтичного, стремящегося к свободе, но неровно дышащего к алкоголю. Зрители имеют возможность прочувствовать характеры благодаря не только потрясающей актёрской игре, но и взаимодействию с залом, ненавязчиво разрушающему так называемую четвёртую стену. В спектакле присутствует и некоторая дерзость: режиссёр-постановщик не постеснялся включить в повествование пикантный юмор. На мой взгляд, постановка имеет некоторый недостаток: из-за того, что первоисточник является сборником новелл, переход между ними местами получается сумбурным, но это почти не влияет на общее впечатление.
Спектакль отлично передаёт дух эпохи Брежнева, цепляя не только глубиной сюжета, но и его отличным воплощением. Я, как и, наверное, многие зрители, осталась в восторге и благодарна всем, кто принимал участие в воплощении «Компромисса» на сцене.
Полина Ковалёва, Санкт-Петербургский государственный Институт кино и телевидения, факультет медиакоммуникаций, первый курс
Жизнь журналиста на сцене – реальность или выдумка?
«Сто рецензий – это лучше, чем пять», – говорил Сергей Довлатов. Вероятно, рассуждая о тонкостях профессии, он даже не подозревал, что, возможно, в будущем корреспонденты станут писать рецензии, взглянув на его жизнь.
«Можно ли показать бытие через сцену?»
Вечером 7 октября 2025 года, будучи студентами первого курса Института кино и телевидения, мы погрузились в биографию Сергея Довлатова благодаря спектаклю «Компромисс» в театре «Комедианты». Жизнь известного русского журналиста и писателя раскрывается в постановке через комедийный взгляд на проблемы борьбы с цензурой. Сам Довлатов описал свою судьбу как 35 лет «в дерьме и позоре».
Постановка воссоздала атмосферу творческой жизни журналиста конца XX века: работу Довлатова в редакции газеты «Советская Эстония» в 70-х годах. Уже перед началом спектакля было ясно, что три часа просмотра пройдут быстро: декорации, которые создала для спектакля художник Екатерина Угленко вызывали восхищение у зрителей. Она намеренно создала стереотипный образ СССР: вырезки из советских газеты, жёлтая деревянная мебель, портрет Брежнева – всё это не осталось незамеченным. Актёры отлично передали дух эпохи и внутренний конфликт главного героя, тем самым заставили задуматься о грани между жизнью реальной и сценической.
На протяжении всего сюжета в центре спектакля раскрывается образ персонажа через призму поиска компромисса: со свой совестью, с социальной недосказанностью и склонностью к идеализированию жизни в печатных изданиях.
«Шансы на победу перед советской цензурой»
Советская цензура убивала творческую свободу в журналистике. На этом и строились как внутренние, так и внешние конфликты главного героя. Сергей Довлатов стремился к разрушению ограничений тоталитаризма. Но «одной из неприятных черт» его был меркантилизм. Некоторые события в сюжете быстро менялись, что для зрителя усложняло понимание постановки. Но в этом нет вины режиссёра, потому что комедия воссоздавалась из сборника новелл. Стоит отметить превосходную работу не только актёров, но и всей команды, которая трудилась над постановкой, чтобы довести её до презентабельного вида. Поэтому на сцене в день показа мы, зрители, увидели спектакль, доведённый до совершенства.
Вероника Коростелёва, Санкт-Петербургский государственный Институт кино и телевидения, факультет медиакоммуникаций, первый курс
Компромисс эпох стерт
«Сборник новелл Довлатова “Компромисс” – это труд, материалы для которого писатель собирал, пока работал журналистом. Произведение отражает столкновение художественной правды и идеологических требований советской эпохи» – так «сказал» мне интернет. Для меня, подростка, которому меньше месяца назад исполнилось 18, это очередной «мем».
Вот актёр, играющий журналиста, отворачивает статуэтку Ленина, потому что действие, которое происходит на сцене, не для глаз Ильча. Да, смешно, но почему я знаю, что это смешно? Потому что в нас, поколении Z, это влилось с молоком матери, мой отец говорит: «У нас, в Советском Союзе», мы же говорим: «Там, в Совке».
Однако актеры театра «Комедианты» смогли передать настроение того времени (да, да смогли передать, я же точно знаю, как там было). Кабинет издания с портретом Брежнева, которого многие из моего поколения знают из мема про «брови Брежнева» (слишком густые, широкие), широкоплечий Довлатов, который ко всем ситуациям относится со смехом, даже когда главный редактор боится, что начальство «постучит», а, конечно, избитая тема, запрещенное слово «с**с», в Совке же его не было, но к главному герою многие женщины всё же проявляли интерес.
Если вы хотите показать наглядно своим потомкам очертание Советского Союза, то я рекомендую сводить их на эту постановку, а многим взрослым точно понравится (женщины, сидящие передо мной, это подтвердили своим «да, да» и смехом). Нет кровавых расстрелов, доносов, только страх, который пытаются перекрыть юмором.
Не буду говорить, про гениальную игру или произведение, потому что меня там (в Совке) не было, я не могу этого понять, я не могу достать это из своих воспоминаний. Я лишь могу сравнивать эту постановку с рассказами родителей, мне остается стереть компромисс эпох, потому что он не нужен: мы живём в немом согласии, в немом непонимании друг друга.
Владислава Синицына, Санкт-Петербургский государственный Институт кино и телевидения, факультет медиакоммуникаций, первый курс
Для оформления текста использованы фото, сделанные студентами СПбГКиТ
