Ещё одно уникальное здание в Петербурге может быть утрачено. Градозащитники переживают за судьбу дореволюционного склада-холодильника товарищества «Унион» на улице Шкапина. Это монументальное здание находится на участке, выкупленном недавно столичным застройщиком. Строго говоря, снос зданий старше 1957 года постройки в этой части Петербурга запрещён, но наблюдающаяся на объекте активность даёт основания для беспокойства.
Градозащитники направили в КГИОП заявление о выявлении склада-холодильника товарищества «Унион» на улице Шкапина, 43-45 в качестве объекта культурного наследия. По мнению исследователей, ценность представляет не только его архитектура, но и история его строительства.
Как сообщает ряд СМИ, компания Glorax Development намерена получить разрешение на строительство на этом участке крупного жилого комплекса. В июне компания приобрела участок в 1,4 гектара вместе с находящимися на нём домами. В начале июля застройщик подал в Госстройнадзор документы на получение разрешения на строительство. Проект застройки, судя по всему, нигде не обнародован, что подпитывает подозрения о стремлении застройщика сделать всё по-тихому. Сейчас здания огорожены, арендаторов попросили покинуть помещения. Объект отключён от электричества, окна сняты.
Здание склада-холодильника, хоть и построено до революции, памятником не признано. Вместе с тем, градозащитники указывают, что закон запрещает в этой зоне уничтожение домов, построенных раньше 1957 года. Опасаясь за судьбу исторического здания, петербуржцы провели серию одиночных пикетов против его возможного сноса. Люди вышли с плакатами «Сохраним холодильник на Шкапина 43-45» и «Оккупанты из Glorax — вон! “Нарвский холод” станет вам русской зимой!». Активисты требуют от застройщика соблюдения требований российского законодательства и обнародования проекта застройки.
Склад-холодильник построили в 1909 году по проекту архитектора Фридриха Постельса, автора многих известных построек модерна в Петербурге. В их числе доходный дом герцога Лейхтенбергского на Большой Зеленина улице, 28, дом Ерошенко в Басковом переулке, 5 и другие. Место строительства было выбрано неслучайно: температура на Везенбергской улице в районе строительства из-за природной аномалии была на 3-5 градусов ниже среднегородской. Холодильник товарищества «Унион» был одним из самых мощных, а вместе с соседним ледником Северцова обеспечивал около 2/3 петербургских нужд.
В советское время холодильник стал служить нуждам Хладокомбината № 4. Удалось исследовать и холодовую аномалию: по последним данным она образовалась в результате «плывуна», получившегося в результате осушения двух рек. В 1940 году группой учёных, расследовавших аномалию «Нарвского холода», было рекомендовано организовать на территории завода исследовательский центр.
Ситуацию по просьбе «Родины на Неве» прокомментировал историк и публицист Даниил Коцюбинский. Он убеждён, что в Петербурге, городе, исторический центр которого и связанные с ним комплексы памятников внесены в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, нужно по-максимуму сохранять исторические здания и не допускать замену дореволюционной архитектуры на безвкусные «дома-чайники», «дома-утюги» и прочие сомнительные изыски.
«По моему глубокому убеждению, сохранять надо сто процентов того, что было создано до того как к власти пришли большевики. В советскую и постсоветскую эпохи в городе ничего лучшего, чем до революции, построено не было, а разрушено было много. За всё это время был создан только один пристойный памятник: аникушинский памятник Пушкину на площади Искусств. Всё остальное, и монументальное, и архитектурное новаторство в центре города, — во вред.
К счастью, Ленинград не пережил судьбу Москвы, которая просто была уничтожена, сперва Сталиным и Кагановичем, а затем Лужковым. От старой Москвы, Есенинской, Москвы Гиляровского, почти ничего не осталось. Москва и до этого многократно горела, когда ещё была деревянной, и мне очень жаль, что исчезла Москва XVI, XVII, XVIII веков, но каменная Москва XIX века имела шанс сохраниться, однако её разрушили.
А Петербург, начиная с 1990 года, весь внесён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Только три города в мире целиком внесены в этот список. Это Бразилиа, столица Бразилии, это Венеция и Петербург, точнее, его исторический центр, включая небесную линию Невы, которая, увы, уже многократно была взломана за последние годы. То, что какие бы то ни было дома в центре города разрушаются, это преступление. Весь архитектурный центр города надо по возможности сохранять, даже рядовую дореволюционную застройку, потому что ничего лучшего всё равно здесь создано не будет, мы в этом убеждались многократно», — говорит Даниил Коцюбинский.
По его словам, созданные в последние два с половиной десятилетия дома, в массе своей «режут глаз и травмируют самосознание петербуржцев». Историк считает, что впоследствии от сомнительной архитектуры последних лет город придётся избавлять. Это касается и так называемого нового символа города — башни «Лахта-центра»: «Хоть “Лахта-центр” и построили вдалеке, но этот архитектурный монстр слишком большой и толстый, он хамит изящным шпилевым доминантам Петербурга. Петербург допускает устремлённость вверх только тонких архитектурных форм. Телебашня, например, в этот канон вписывается, а «газоскрёб» — нет. Его надо или радикально подрезать, или вообще снести. Да и не только его. Жуткий «Регент-холл» на Владимирской площади, взламывающие небесную линию Невы «памятник одноразовому шприцу» на Пироговской набережной и ЖК «Монблан», такой же выпирающий комплекс «Плаза» — всё, что появилось в последние годы и что уродует наш город, не перечислить! А что сделали со зданиями на углу Невского и ул. Восстания. Больно об этом даже говорить, тем более это видеть…».
«Оставьте в покое то, что создали до вас люди с гораздо более изысканным, стопроцентным архитектурным вкусом, всю архитектуру дореволюционных времён! Есть, конечно, в историческом центре какие-то дома, по поводу которых можно рассуждать, улучшили они или ухудшили Петербург. Например, Дом Офицеров — это спорная архитектурная доминанта Литейного проспекта. Но по сравнению с монструозным новоделом последних 20 с лишним лет, это просто вкусовые нюансы, — продолжает Коцюбинский. — Анне Ахматовой, например, не нравился модерн, ей казалось, что Петербург должен быть решён только в классицистическом стиле. Теперь мы понимаем, что это не было проблемой. Петербургский модерн органично вписался в классицистический контекст. Но вот то, что сейчас появляется, эти «пляжные куличики» горе-архитекторов без таланта и совести и заказчиков без воспитания и культуры, никогда органично не впишется в петербургскую архитектурную реальность. Поэтому оставьте в покое улицу Шкапина. Это моё резюме».
Собеседник издания ответил и на распространённый в последнее время вопрос, что делать со старыми промышленными зданиями, которые давно уже не осуществляют свою функцию, но занимают значительное пространство. Решение в этом случае, говорит Коцюбинский, состоит в продуманном приспособлении этих зданий под современное использование:
«Думайте о том, как превратить здание в объект социокультурного назначения. Разве городу помешают какие-нибудь новые мастерские для художников или выставочные пространства, в которые превращается старая индустриальная и прочая функциональная архитектура в европейских городах? Вот «Новая Голландия»: изначально вообще была комплексом, где хранился корабельный лес, а в центре находилась тюрьма для военных моряков. Но как-то преобразовали же! Получилась нормальная рекреационная зона с культурно-просветительскими элементами. Но есть и другие примеры, и их, увы, больше. Был прекрасный трамвайный парк в Дегтярном переулке, который мог спокойно превратиться в арт-объект, можно было насытить его культурным контентом. Но нет, снесли! И сейчас строят какой-то очередной административный ужас. А по соседству Ратушу эту Невскую кошмарную построили с каким-то инопланетным бубликом сверху…».
Историка, судя по общению, откровенно раздражают творческие потуги современных архитекторов. Он называет их «архитектурными неандертальцами», которые постоянно что-то «втюхивают» Петербургу.
«Оставьте Петербург в покое, — взывает Коцюбинский. — Оставьте в покое промышленное здание. Насытьте его функциональным, социально значимым контентом, сохраните фасад. Сделайте примерно то, что удачно сделали, как ни странно, с ткацкой фабрикой на улице Текстильщиков, где расположился Единый центр документов. Сохранили фасады, сохранили память об этой ткацкой фабрике — там есть небольшая выставка. В принципе, по такому пути надо идти, когда речь идёт о нежилом фонде, который сохраняет, тем не менее, эстетику дореволюционного Петербурга».
«Дореволюционный центр города трогать просто нельзя. Надо бить по рукам тем, кто это делает. А тех, кто во власти принимает такие решения, нужно изгонять оттуда и объявлять персонами нон-грата в Петербурге. Я крайне возмущён тем, что происходит в историческом центре Петербурга», — резюмировал Даниил Коцюбинский.
Юлия Медведева
