На вопросы нашего корреспондента отвечает врач-психиатр, психоаналитик, специализирующийся в помощи людям с пограничными проблемами Вадим Молодый
– Вадим, сегодня развелось невероятное количество практикующих психологов, коучей, специалистов по личностному росту, торговцев исполнением желаний, чистильщиков кармы, изобретателей новаторских методов, практикующих инфотерапевтов и энергопсихологов, преподавателей курсов, семинаров и практических тренингов, краниосакральных терапевтов, авторов «уникальных комплексных систем методов», что бы это ни значило, и прочая, и прочая. Подозрительное изобилие, не правда ли?
– Я бы сюда добавил ещё и гомеопатов, травников, остеопатов, экстрасенсов, колдунов, астрологов, нумерологов, уринотерапевтов, контактеров с космическим разумом, впрочем, всех не перечислишь, ибо имя им легион. Чему тут удивляться – шарлатанов всегда привлекал лёгкий способ заработать на человеческой глупости и невежестве.
Очень многие «психологи-эксперты» – это переучки из экономистов, инженеров, журналистов, физиков, юристов и прочих лиц с каким-либо высшим образованием, основным побудительным мотивом которых является желание разобраться в собственных психологических, а нередко и психиатрических проблемах. Получив за год-полтора диплом, дающий им право заниматься психологическим консультированием, они тут же начинают строить частную практику.
Подумайте сами, разве хоть один человек в здравом уме согласится лечь под скальпель хирурга, «переквалифицировавшегося» за полтора года из неудачника-финансиста? А ведь навредить такой недоучка «психотерапевт» (психотерапевт – психиатр, владеющий методиками немедикаментозного лечения психических расстройств. – С.М.) может ничуть не меньше, чем полуграмотный хирург.
Честь и хвала психологии, пока она остаётся наукой. Когда-то люди, окончившие психологический факультет МГУ, действительно разбирались в своём деле и не пытались лечить. Сейчас же, сумев создать спрос на «психологические услуги», толпа малообразованных «целителей» заполонила интернет и СМИ наукообразной терминологией и разнообразными предложениями «личностного роста» и решения всех проблем.
Психолог (я имею в виду грамотного, широко образованного и, что самое главное, понимающего пределы своих возможностей специалиста) действительно может помочь в тех случаях, когда обратившийся за помощью не страдает психическим заболеванием.
Но учитывая оставшийся с советских времен страх перед психиатрией и психиатрами, люди, нуждающиеся в лечении у врача-специалиста, идут к психологам. И нередко заканчивается это очень печально.
Наберите в интернете, на какой-нибудь сайте объявлений, «психолог», и на вас вывалится бездна предложений. Видел я однажды объявление: «Лечу дорого, болезненно, с гарантией». И сколько же развелось «экспертов», размещающих везде, где только возможно, свои видеоролики и статейки. С апломбом невежд они берутся давать советы, иногда бесполезные, а по большей части вредные. Впрочем, это касается не только психологов – шарлатанов-врачей тоже хватает. Есть такое понятие – эффект Даннинга-Крюгера. Он проявляется в том, что человек, не разбирающийся в какой-либо теме, считает себя знатоком этой темы, несёт околесицу вроде заговора рептилоидов, новой хронологии, смертельной опасности вакцинаций или шапочек из фольги и, в силу ограниченности и невежества, приходит к выводу о своей гениальности. Людям, не разбирающимся в вопросе, безграмотные бредни подобных недоучек могут казаться невероятными открытиями и откровениями.
Настоящие врачи, врачи от Бога, себя не рекламируют, им это просто не нужно. К ним и так сложно попасть на прием – зачем им реклама? А вот всякие проходимцы выставляют на своих сайтах десятки каких-то сомнительных дипломов и утверждают, что могут вылечить все болезни.
Если к разрекламированному психологу ходят скучающие богатые бездельники, находящие в его болтовне утешение, ничего страшного не происходит, однако представьте, что к такому «целителю» приходит реально больной человек. Нередко к психологам обращаются люди, страдающие депрессией, но психолог-переучка этого не понимает и несёт околесицу из области детских психотравм, нарушений личного пространства, обесценивания и прочего психологического словоблудия. Но если у человека депрессия, его надо лечить, потому что любая депрессия суицидально опасна. Бывают случаи, когда больного нельзя выпускать из кабинета. Надо вызывать перевозку и отправлять его в психиатрическую лечебницу, потому что в лучшем случае он наложит на себя руки, в худшем – совершит так называемое расширенное самоубийство.
– Часто бывает так. У человека неделю плохое настроение, а он говорит, что у него депрессия. Или окружающие считают, что он в депрессии.
– Судить о том, страдает ли человек депрессией, может только компетентный врач. Я не хотел бы развивать эту тему, потому что это может побудить заниматься самодиагностикой и самолечением, а это именно то, к чему склоняют читателей безответственные авторы «психологических» статеек и безграмотных советов и чего я категорически не приемлю.
Практика показывает, что многие пациенты, прежде чем обратиться к нужному специалисту, к врачу, не один год пытались чего-то достичь с помощью психологических консультаций, тренингов, курсов. Там их учили радоваться жизни, а заболевание тем временем прогрессировало.
– Большинство, наверное, представляет психиатрию как лечение медикаментами. А в нашем разговоре вырисовывается несколько иная картина: врач чуть ли не расследование проводит…
– И расследование (не в юридическом, разумеется, смысле) тоже. Настоящий психиатр должен быть широко образован, потому что психиатрия – больше чем медицина. Если вы хотите лечить больного, а не болезнь, вы должны ориентироваться в философии, истории, культурологии, литературе, живописи, всего не перечесть. К сожалению, далеко не все психиатры обременены излишком образования.
Помню, когда я работал в Институте психиатрии, парнишка-ординатор из глубинки попросил меня рассказать ему о современной живописи. На следующий день я принёс в ординаторскую альбом Пикассо и стал ему что-то рассказывать. Сзади к нам подошла старший научный сотрудник, женщина добрая, но несколько ограниченная, бросила взгляд на альбом и безапелляционно произнесла: «Типичный случай раздвоения личности», после чего гордо удалилась в свой кабинет.
Когда я поступал в аспирантуру, профессор Анатолий Кузьмич Ануфриев, человек, которому я как психиатр обязан абсолютно всем, задал мне вопрос: «Что вы читали по психиатрии?» Я был молодой и самоуверенный, ответил: «Всё читал!» В то время это было несложно. В советские годы книг по психиатрии было не так много. Анатолий Кузьмич долго меня расспрашивал, убедился, что я действительно многое прочитал, и сказал: «А теперь читайте и перечитывайте художественную литературу, потому что ни один автор монографий и учебников не опишет психическую патологию так, как это сделает писатель, сам страдающий психическим заболеванием».
Вот вам пример: у страдавшего параноидной шизофренией Всеволода Гаршина есть рассказ «Красный цветок», в котором он описывает свои переживания. Ни один психиатр, если только он сам не испытал подобное состояние, так этого описать не сможет. Или, скажем, возьмём художника со зрительными галлюцинациями – он ведь может нарисовать то, что видит, и тем самым впустить нас в мир образов и видений, недоступных так называемым здоровым людям. Никакими таблицами, анкетами, тестами, которыми очень любят пользоваться психологи, такие состояния не описываются. И цена большинству их тестов – грош.
– Отделы книжных магазинов, посвящённые самосовершенствованию, не перестают радовать всё новыми и новыми практиками, предназначенными сделать нас счастливее. Следование этим методикам – пустая трата времени?
– Каждая книга находит своего читателя. «Старик, ты гений!» – пишет один графоман другому на сайте «Стихи.Ру», ожидая в ответ услышать то же самое. Тех, кто утверждает, что внутри нашей Земли находится ещё одна Земля, гораздо больше внешней, изобретателей вечного двигателя и эмоционального равновесия, расстановщиков, экстрасенсов и прочих раскрывателей чакр можно разделить на две группы. Одни искренне верят в свои теории и практики, иногда по недостатку ума, иногда по некоторой степени безумия, другие – просто шарлатаны, жулики и мошенники. Потому что у любой чуши могут быть последователи, которые принесут деньги. Даже деревенской бабушке-колдунье приносят за услуги молоко и яйца. Все эти лжеучителя поражают своей безграмотностью, но при всём их крайнем невежестве они очень быстро становятся для своих последователей пророками и гуру.
Что же касается следования методикам, предназначенным нас облагодетельствовать, – это не просто пустая, это вредная трата времени.
– Одна из гуру недавно была привлечена за неуплату налогов. Сумма внушительная. И впечатляет количество людей, которые несли ей свои кровные.
– Но не за мошенничество же её привлекли! Это, оказывается, сделать в этих случаях далеко не всегда просто. Скажем, я обещаю при условии, что клиент по-настоящему в меня верит, поводив руками над его фотографией, предотвратить у того в течение, скажем, дксяти лет какое-нибудь заболевание. Всё это за некую сумму. Если вдруг тот заболеет – значит, недостаточно верил, мало было веры. Здоров на протяжении десяти лет? Отлично. Веры было в самый раз, а метод работает.
Был в советские времена такой случай. Я сам про это в какой-то газете читал. Некий человек обещал родителям абитуриентов пятёрку на экзамене. Говорил им так: если не выгорит, денег не возьму. Работал он в вузе вахтёром или гардеробщиком, повлиять на оценку в принципе не мог. Какая-то часть абитуриентов получала пятёрки, а он получал вознаграждение. Его там как-то привлекли, хотя, оказалось, сделать это очень сложно, ведь никакой взятки он не брал и не давал.
Такие люди, как и цыганки-гадалки, наперсточники, надо сказать, очень хорошие психологи. Но, конечно, не в том смысле, о котором мы ранее говорили, а в бытовом, обиходном, знают, как надуть.
Знавал я одну мошенницу, фантастически безграмотную, которая даже школу не окончила; называла себя «дальний потомок древней Афродиты» и считалась великой колдуньей. Само то, что человек обращается к такому «специалисту», говорит уже о многом. Тот, кто идёт, к «колдунье» (экстрасенсу, макробиотику, кинезиологу, уринотерапевту и пр.), готов расстаться с какой-то суммой. Так вот, эта дама безошибочно определяла, сколько спросить за услуги. Предположим, 100 долларов. Потому что 101 доллар человек пожалеет, не заплатит, а скажешь 99 долларов – потеряешь доллар. И она процветала.
– Иногда возникает ощущение, что интернет-пространство в значительной степени населено людьми с серьёзными психическими расстройствами…
– Меня часто спрашивают про так называемую советскую карательную психиатрию. За свою многолетнюю практику я в Советском Союзе ни одного здорового человека в психиатрических больницах не видел. Правда, встречались больные, которых туда помещали не по медицинским показаниям, а по социальным. Скажем, если человек с религиозным бредом каждый день по три часа у себя дома истово молился, но никто этого не видел, его никто и не трогал, а если он в общественном месте начинал так себя вести, то могли и в стационар поместить.
Тем не менее я считаю, что принудительное лечение в ряде случаев абсолютно обоснованно. Это относится к ситуациям, когда психически больной человек приносит явный вред обществу, в том числе, когда этот человек влияет на людей своими видеороликами, постами в соцсетях, бредовыми теориями заговоров, создаёт деструктивные культы, сутяжничает, призывает отказываться от вакцинаций и лечения и т.п.
– Вспоминается случай в церкви. После службы к батюшке подходит какая-то женщина и говорит: «Меня терзают бесы. Умоляю, помогите мне от них избавиться». А он ей строго так отвечает: «Женщина, да идите вы уже отсюда, всё у вас нормально!» Насколько понимаю, она к нему далеко не первый раз со всем этим обращалась. Мне тогда подумалось: в религии в целом есть очень небезопасные для душевного здоровья области…
– Доказать, что Бог есть или что его нет, невозможно. Это личный выбор. У кого-то вера есть, у кого-то – нет. В самой обычной православной церкви могут встретиться истерики и истерички, бросающиеся вдруг на пол, грызущие свечки, кто-то из них может весьма эксцентрично в Хэллоуин грозить принарядившимся по случаю этого праздника подросткам адскими муками, однако подавляющее большинство прихожан – нормальные люди, у которых есть вера. Разумеется, сама по себе религиозность не является признаком психического заболевания. Фанатизм – да, это, с моей точки зрения, безусловная патология, но он совершенно необязательно основан на религии – сектанты-психологи, маньяки сыроедения, борцы с вакцинацией, воинствующие атеисты и прочие параноики ничем не лучше. Но не каждый случай истовой религиозности является проявлением психического расстройства.
У моей мамы была подруга, инженер и вообще обычный советский человек – комсомолка, активистка и, естественно, атеистка. Когда наступили перестройка-гласность-ускорение, когда перестали подавлять всякие проявления религиозности, в стране активизировались разного рода верующие, и к ней пришли баптисты. Взять с неё было нечего, да эти баптисты и не преследовали никаких корыстных целей, просто они очень горячо проповедовали. Это, вообще говоря, одна из самых активных в плане миссионерской деятельности протестантских деноминаций. Они подарили ей Библию, постоянно приглашали на свои собрания, там угощали чем-то, приходили к ней домой, помогали по хозяйству; когда болела, ухаживали. Ничего за это они не просили. И мамина подруга-атеистка стала убеждённой баптисткой. Маме она говорила: прожила столько лет (ей было уже хорошо за 70), никому до меня не было никакого дела – ни комсомолу, ни партии, наоборот, все чего-то хотели от меня: пойти на субботник, купить облигации государственного займа, чем-то пожертвовать, а тут незнакомые люди мне совершенно бескорыстно помогают! Несмотря на высшее образование, эта женщина была очень простым, наивным человеком и полностью, без критики приняла всё, что ей проповедовали. Однако ни о каком психическом отклонении там и речи не было.
В то же время те, кто попадает в так называемые деструктивные секты, как правило, имеют серьёзные психические изъяны. Возглавляют эти секты обычно настоящие параноики или жулики.
Характерный признак подобной секты состоит в том, что людей очень трудно из этой среды вырвать. И не только потому, что их там держат силком, хотя нередко встречается и такое, просто человек убеждён, что он познал истину, и десятки академиков не могут такого одержимого переубедить. Это примерно, как если больной утверждает, что родные отец и мать его украли, а на самом деле он сын английской королевы. И никакие доводы о том, что это не так, не действуют.
Многие интернетные и телевизионные психологи, по сути, создают секты. Возьмём, к примеру, расстановщиков, использующих так называемый метод семейных расстановок Берта Хеллингера. Дело не очень трудоёмкое, но прибыльное. А если при этих апологетах усомниться в данном учении, они будут биться и, хрипя, доказывать: это официально признанный метод психотерапии! Действительно, кем-то признан, однако огромное число авторитетных специалистов в этой области считает, что семейные расстановки – не что иное, как шарлатанство и надувательство. В конце концов, гомеопатия и остеопатия тоже кем-то признаны…
– Можете дать определение нормального человека?
– Здравый смысл – это некая общность взглядов на окружающую действительность, то, чего придерживается большинство, но оно не всегда право. А норма – это некий допустимый диапазон, усреднённая или среднестатистическая величина на кривой нормального распределения. Очень важно понимать разницу между ненормальностью и патологией. Скажем, талантливый, творческий человек ненормален, потому что выходит за пределы диапазона, который принято считать нормой. Ненормален, но совершенно необязательно страдает той или иной патологией. Норма и здоровье – разные вещи, ненормальность и патология – не одно и то же. Можно быть совершенно ненормальным, но абсолютно здоровым.
Беседовал Cтепан Максимов
СПРАВКА: Вадим Молодый родился в Москве 4 июня 1947 года. Окончил Второй московский медицинский институт им. Н. И Пирогова. Врач-психиатр, юнгианский аналитик. Одна из областей научных интересов – психопатология творчества. Занимается проблемами малой психиатрии. Ученик профессора-психиатра Анатолия Кузьмича Ануфриева. В 1990-м Вадим уехал в США. В Чикаго прожил больше четверти века. На родину возвратился в 2017 году.
