Тема городских агломераций последнее время стала особенно актуальной, учитывая, что отношение к перспективе объединения Санкт-Петербурга и Ленинградской области постепенно из разряда «несерьезного хайпа» трансформировалось в реальную и неизбежную перспективу ближайшего времени. Появление столь масштабной во всех отношениях агломерации, вполне способной конкурировать с Большой Москвой, предполагает прямо-таки локальное изменение «мироустройства от монополярного к полиполярному», и означает конец эпохи тотального доминирования Москвы.
В этой связи интересно рассмотреть опыт Германии как страны с полицентричной системой городских агломераций, где в отличие от других европейских стран с выраженным доминированием столичного агломерационного развития (Великобритания, Франция) равномерно и равноправно сосуществуют пять приблизительно равнозначных урбанистических территории: Берлин, Гамбург, Кёльн*, Франкфурт и Мюнхен. Исторически такое разделение явилось наследием разделения Германии на оккупационные зоны по итогам Второй Мировой войны.
Согласно резолюции американского оккупационного правительства (American occupation Government) Deutsche Bundesbank в Берлине был ликвидирован, и вместо него организован Bank of German States во Франкфурте, что автоматически превратило город в финансовый центр Германии. Аэропорт Франкфурта был модернизирован под базу американского воздушного флота. Аналогичные решения сделали Мюнхен агломерационным центром высоких технологий, Гамбург стал информационной и медийной столицей, а с 1949 года правительство Западной Германии обосновалось в Бонне. Система специализированных кластеров в рамках крупнейших агломераций оказалась при этом достаточно эффективной и актуальной и на сегодняшний день.
Одной из основных проблем, с которыми столкнулась Германия при переходе на такую модель развития — это обеспечение и оптимизация транспортных потоков между указанными центрами, а также скорости и ёмкости потоков информационных. Надо сказать, что с этими задачами немцы справились со свойственной им педантичностью, а организация транспортных сетей и коридоров Берлина признана лучшей в мире.
Двухуровневая система городского управления предполагает делегирование местному самоуправлению самого широкого спектра полномочий. Фактически центральные органы городской власти занимаются в основном планированием. Причём спектр планирования также достаточно широк: он охватывает как различные временные интервалы, так и практически все сферы жизнедеятельности и развития агломерационных экосистем.
Большой Берлин уникален своей непохожестью на общепринятую модель агломерации, как и немецкая урбанистическая система в целом. Население Большого Берлина (данные за 2018 год) составляет не многим более 6 миллионов человек, из них почти 80% немцы (включая, очевидно, приезжих из других регионов германии). Однако информационное агентство Sputnik со ссылкой на Бюро статистики по Браденбургу и Берлину сообщило, что, по данным на 23 августа того же 2018 года, число «гостей столицы» превысило количество коренных жителей Берлина. А в 2017 году только 47% жителей агломерации в ней же и родились, остальные приехали из других регионов Германии и из-за границы. При этом наблюдается интересная особенность: вновь прибывшие жители столичного региона стремятся поселиться в центральных районах города, в то время как коренные жители перемещаются всё дальше и дальше в пригороды. Основную массу приезжих составляют всё-таки немцы из других регионов, но доля иностранцев в потоке переселенцев все же очень и очень значительна:
136 000 поляки;
102 000 турки;
47 000 русские;
40 000 сирийцы;
28 000 болгары;
Кроме того, значительную часть приезжих составляют выходцы из бывших союзных республик СССР, по разным оценкам их от 30 до 50 тысяч. Цифры даны с некоторым приближением, обусловленным тем, что так называемые «этнические немцы», из какой бы страны они не прибыли, по законам Германии не считаются иммигрантами, и в этой связи оценить фактическое их количество проблематично. Также проблематично оценить реальные цифры миграционной волны 2015-16 годов, поскольку значительная часть переселенцев прибыла нелегально. По официальным данным, только в 2015 году в Германию приехало около 1,1 миллиона человек (в 2016 году приблизительно на 1/3 меньше), значительная часть из которых осела в Большом Берлине.
Несмотря на значительный приток легальной и нелегальной миграции, Большой Берлин значительно меньше многомиллионных столичных агломераций других стран (Шанхай 23,4 миллиона, Токио 14 миллионов, Москва 12,7 миллиона), что опять-таки объясняется полицентричностью агломерационного развития Германии, и вполне сопоставимо с численностью населения Санкт-Петербурга (5, 4 миллиона, а Ленинградская область ещё 1,87 миллиона человек).
В отличие от других европейских городов Берлин не имеет чётко выраженного городского центра с рыночной площадью и кафедральным собором. Тут я замечу, что в Санкт-Петербурге, в свою очередь, тоже нет такой однозначно центральной точки города, их скорее несколько. В какой-то мере это связано с прошлым разделением на Восточный и Западный Берлин, которое, несмотря на давно разрушенную стену, фантомно присутствует в сознании местных жителей.
Что касается административного управления, то оно у городского округа Берлин и земли Браденбург раздельно и связано только общими (но довольно подробными) планами развития. При этом земля Браденбург даже имеет собственную столицу – Потсдам (с населением около 179 тысяч человек) – фактически пригород Берлина.
В этой связи хочется сделать ещё одну ремарку касательно Ленинградской области: поскольку это самостоятельный субъект Федерации, де-юре независимый от Санкт-Петербурга ни территориально, ни административно, ни даже титульно, странно, что столицы у него при этом нет. Правительство Ленинградской области уютно обосновалось на Суворовском проспекте Питера, соседнего, по сути, региона, подальше от бед и проблем области, и поближе к благам цивилизации культурной столицы. В то время как в ленинградской области множество небольших, ухоженных, исторически и архитектурно уникальных городов, вполне достойных быть столицей региона, как Бранденбургский Потсдам.
Широкие полномочия органов местного самоуправления позволяют оперативно и без лишней бюрократической волокиты реагировать на локальные события и изменения, а наличие чётких разно уровневых планов развития обеспечивает равномерное и координированное развитие системы.
Даже когда события выходят за рамки планирования и являются форс-мажорными, по сути, такая система позволяет реагировать максимально адекватно и выходить из сложившейся ситуации с наименьшими потерями как в физическом, так и в моральном и репутационном выражении. Так, недавние антиковидные протесты в Берлине, собравшие (по данным полиции) около 800 тысяч человек, не привели ни к вандализму, ни к насилию благодаря максимально корректному поведению представителей органов защиты правопорядка.
В целом, несмотря на то, что полицентричная агломерационная система была фактически навязана Германии внешним управлением, она показала свою эффективность и вполне гармонично вписалась как в политическую, так и в мировоззренческую модель современной Германии.
Оксана Шинкаренко
Примечание:
На взгляд автора, Рейнско-Рурский регион, одной из крупнейших агломераций которого является агломерация Кёльна, является, по сути, мегалополисом, поскольку объединяет в себе достаточно обширную территорию с несколькими городскими агломерациями.
Читайте также:
