«Мой друг и сослуживец Олег Мещеряков, позывной Кот, погиб 11 апреля 2022 года в селе Светличное под своим родным Лисичанском, как и десять других наших луганских ребят одновременно с ним. Кот был из шахтёров, без семьи – родители умерли, а единственный брат, с которым они вместе пришли в ополчение и участвовали во всех боях, погиб в 18-м, нарвавшись в патруле на вражескую диверсионную группу. Кот погиб, войдя одним из первых в село. В подозрительно тихое село, на окраинах которого сидели в засаде «укропы».
В нашем же батальоне служили двое, с позывными Каталик и Палач, оба из категории оторви-и-выбрось. Однажды Каталик чуть не умер у меня на руках – гипертонический криз. Он на моих коленях истекал потом, а я – слезами, гадая, как подействуют медикаменты. На следующий день он встретил меня, посмотрел своими голубыми глазами-порталами и попросил таблетки от давления, как ни в чём ни бывало. А Палачу, маленького роста и очень вредного характера, не было и 30-ти, мечтал жениться и завести детей. Но времени на создание семьи у него, как у многих солдат, не было. Месяц-два-три на боевых, потом три дня увал, и надо успеть сбросить стресс. В общем, эти двое были совсем не подарок. Я лечила их, пилила, укоряла.
Каталик и Палач тоже погибли 11 апреля в селе Светличное под Лисичанском, как десяток других моих сослуживцев. Поняв, что оказались в огневом мешке, потеряв командира – нашего Кота, они хладнокровно улеглись за пулемёт и начали прикрывать отход неопытных резервистов, спасая их и отбивая атаку. Так погибли наши герои – Евгений Панасенко (Палач) и Андрей Каталов (Каталик). Наши бойцы оказались в огневом мешке, потому что не была проведена достаточно качественная разведка, и потому что не было у нас технических средств – маленького дрона, которым можно было бы облететь окрестности и выявить засаду».
О незаметных героях войны на Донбассе мне рассказала Анна, командир медицинского отделения, младший сержант одного из батальонов теробороны ЛНР. Об Анне и её боевом пути можно написать отдельную особую историю – как она пошла воевать против украинских неонацистов добровольцем с 14-го года, сначала попала в батальон «Заря», потом – в отряд сербов-чётников, которые тоже приехали на Донбасс добровольцами. После тяжёлого ранения Анна вернулась в Россию, где ей сделали операцию на позвоночнике. Период восстановления Аня использовала со смыслом – прошла ряд дополнительных медицинских курсов, а потом вернулась в Луганскую республику к своим бойцам и подопечным.
С началом спецоперации по освобождению Донбасса Анна по-прежнему находится на переднем крае и не боится называть всё своими именами. Сейчас фронт держится на плечах именно таких верных и надежных людей, как Олег и Евгений, Андрей и Анна, тысячах неизвестных нам солдат, многие из которых погибли. В ЛНР самые горячие участки фронта доставались казачьему подразделению, которое вошло в состав батальона теробороны ЛНР. Базой отряда был Антрацит, шахтёрский город с названием в честь марки угля. Из Антрацита ушли на войну практически все мужчины. С фото памятников местного кладбища смотрят совсем молодые ребята и мужчины старшего возраста, рядом с теми, кто погиб раньше, – уже новые могилы.
«Лучшие наши ребята тут лежат, – рассказывает Анатолий, пожилой боец, комиссованный по тяжёлому ранению. – Вот Владимир Жуков, позывной Маршал, он выбрал такой позывной себе из-за фамилии. Мы с ним вместе в шахте работали. Воевал, как герой, и погиб, как герой, ещё в 2016 году. А тут ещё один наш, позывной Титан. Его застрелил украинский снайпер. Парню всего 24 года было, сирота, жил с бабушкой. Такие, как он, ни танков не взрывали, ни самолётов не сбивали, просто честно исполняли воинский долг.
Кем бы кто ни был раньше, они перековываются в бойцов и воинов, перевоспитываются, проходят суровую школу фронта. Был у нас парень с позывным Танкист, пришёл молодым и совсем неопытным, обычный, неприметный тихоня. Но в бою как подменили его, никто не ожидал такого характера: один с гранатометом прикрыл своих, подбил технику, отогнал укропов.
Все наши ребята встали за свою землю, свои семьи, нормальный мотив для любого нормального мужика. По большей части наши парни были необстрелянными, без опыта боевых действий. Я в мирной жизни был шахтёром, вышел уже на пенсию, а тут война. Не колебался вообще, жаль только, что некоторые украинские родственники меня не поняли, связь оборвали. А я всё помню, что отец мой рассказывал. Ему довелось после Великой Отечественной остатки бандформирования ОУН-УПА (запрещённая в РФ организация) гонять и ловить по лесным схронам. Теперь понимаю, что ему выпало. Теперь нам пришлось. Всякого навидались. В Сокольниках украинские боевики мирных людей расстреляли и закопали. Когда Сокольники занял батальон Нацгвардии “Днепр”, они схватили организаторов референдума о независимости ЛНР от Украины, пытали и убили четырёх человек у ворот своего лагеря. Ещё один свидетель рассказал нам о расстреле и захоронении нескольких мирных на старой реке и на въезде в Сокольники. До войны это было курортное село, богатое, красивое, с базами отдыха. Теперь села больше нет, он превратился в груды камней и руин, люди здесь больше не живут.
Украинские артиллеристы специально целят по жилым кварталам, городской застройке. Они так всегда делали и с городами ЛНР, а теперь и с освобождёнными. Украинские вояки давали присягу на верность народу, но при этом безжалостно его уничтожает. Тяжело придётся выбивать “укропов” из Северодонецка и Лисичанска. Не надо преуменьшать подготовленность и численность противника. Нам противостоят хорошо обученные вояки, оружие им вся Европа и Америка поставляют. И у ВСУ сильные инженерные войска, которые умеют делать мощные укрепления. Но мы знаем, за что воюем, а ВСУ – нет, у них нет своего мнения, как бараны, – а шо я? Я в армии, мне сказали.
А за нами стоит наша Родина и народ России, мы это чувствуем. Победим ли? Конечно. Как можно делать дело, не веря в его успех?! Мы делаем победу. Не люблю пожеланий удачи. Удача нужна слабым. Сильным нужен успех. Знаю тех, кто в 14-м служил в украинской армии. Когда их прислали сюда людей убивать, один просто сбежал на нашу сторону, а другой сел на БМП, две других сжёг и приехал сюда на угнанном. Человек для себя сделал выбор, принял решение. Мотивация воевать до последнего сильна у нацбатов. Вот у них ненависть к нам врождённая. Поэтому так важна наша победа и в идеологическом смысле, нам надо воспитывать дух.
С украинской стороны наблюдается системный подход к воспитанию молодёжи как противников всего русского. А у нас заметаются проблемы под ковёр. Нельзя позволить вырасти поколению, которое думает, что “родина только там, где лучше”. В ЛНР это понимают, в школах ведётся патриотическое воспитание, создан кадетский казачий корпус, где подростки проходят обучение в соответствии с нашими традициями. У очень многих ребят погибли отцы и старшие братья, и дети прекрасно понимают, за что мы воюем. Кто бы и что ни говорил, у нас в республике – именно боевое казачество, а не ряженые.
Вот если разобраться, много ли людей, носящих полицейскую форму, являются настоящими честными правоохранителями? Много ли медработников в белых халатах являются истинными врачами? То же самое и с казаками. В общей массе честных воинов может найтись какой-то процент ряженых или персонажей, одержимых не идеей, а комфортом и наживой. Просто должна быть государственная воля, на кого ставить. Если ставить на коррупционеров и мародёров, то получим общество коррупционеров и мародёров, и неважно, в какую форму они одеты. А для меня, для ребят наших погибших право оставаться русским, идеи верности родной вере, стране, это принципиально».
От автора.
Когда победим, надо обязательно ставить памятники нашим новым героям – таким как Владимир Жуков, Олег Мещеряков, Андрей Каталов, Евгений Панасенко, многим другим, безвестным, всем погибшим и в ЛНР, и в ДНР, и в России. Везде, чтобы помнили. Нужны мемориалы, чтобы люди приходили, вспоминали, приносили цветы. Пройдут годы, зарастут окопы, затянутся раны, а примеры современных подвигов и человеческого духа останутся.
Неслучайно в эти дни на Украине и в Европе сносят и глумятся над памятниками советским солдатам и командирам. Для адептов нового фашизма они – зримый символ их позора и их поражения. Вот и рушат их, надеясь взять реванш, стереть напоминание о величии русского духа и воли.
Когда я была в горловском посёлке Зайцево, который ВСУ ежедневно уничтожали обстрелами, меня поразил именно памятник у школы, напротив которой в нескольких километрах располагались украинские позиции. Украинским воякам памятник не давал покоя, и в него летели все калибры, как и в живых бойцов ДНР. Лица каменных воинов в каске и будёновке выглядели гордо, сурово и упрямо. Они смотрели в сторону защитников посёлка, вселяли решимость и говорили: «Мы смогли, мы победили».
Марина Харькова, специальный корреспондент «Родины на Неве» в Донецкой народной республике
