Дом на Боровой «отправили в отставку». И приговорили?

Дореволюционный доходный дом с большим флигелем на Боровой улице, 59 исключён из списка вновь выявленных памятников истории и культуры. Теперь старинные здания будут уничтожены?

Распоряжение №342-рп председателя комитета петербургской администрации по госконтролю, использованию и охране памятников истории и культуры «Об отказе во включении выявленною объекта культурною наследия “Дом П.М. Михайлова” в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации» подписано 4 мая текущего года и впоследствии опубликовано на официальном сайте ведомства.

Документ предусматривает не только отказ включать объект в охранный реестр, но и исключает его из списка вновь выявленных памятников, куда дом попал в 2001 году. Решение принято «в соответствии с актом, составленным по результатам государственной историко-культурной экспертизы», проведённой в 2019-м. Собственно с тех пор дом и находится «в подвешенном состоянии», но четыре года назад «помножить на ноль» его не решились. Случился градозащитный резонанс, который тогда в Петербурге ещё имел какое-то значение.

Экспертиза была проведена по заказу СПб ГКУ «Дирекция заказчика по ремонтно-реставрационным работам на памятниках истории и культуры» Обществом с ограниченной ответственностью «Добрый город». По договору с этой фирмой работу выполнил аттестованный Ян Владимирович Губин — выпускник Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета (специальность — «Промышленное и гражданское строительство») и Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов (специальность — «Искусствоведение»), кандидат искусствоведения (2005), стаж работы по специальности — 15 лет, место работы — генеральный директор ООО «Петербургское наследие».

Отмечено, что в ходе экспертизы были проведены «углублённые архивно-библиографические исследования с целью выявления материалов, содержащих сведения по истории освоения участка и строительства рассматриваемого объекта, включая перестройки, утраты, реконструкции, проведение ремонтно-реставрационных работ». Плюс «натурное визуальное обследование» зданий.

История построек такова. До середины XIX века эти земельные участки были заняты огородами, на которых постепенно возникли некие деревянные сооружения то ли жилого, то ли хозяйственного назначения. Владельцы неоднократно менялись.

Согласно справочнику «Весь Петербург» за 1899 год, оба «пустопорожних» земельных надела на Боровой улице №59 и №61 принадлежали купцу второй гильдии Петру Михайловичу Михайлову, проживающему в Свечном переулке, где у него имеется «дровяной двор».

В 1897-1899 годах здесь строятся четыре деревянных двухэтажных жилых дома (два на каменном подвале с каменными лестницами). К этому же времени относится первое упоминание о расположенных здесь торговых (то есть платных) банях.

К 1903 году относится проект архитектора Демьяна Фомичёва, предусматривающий постройку на участке двух каменных флигелей — шестиэтажного и четырёхэтажного. Но построен из них был лишь один, причём пятиэтажный и «с несколько изменённым, по сравнению с проектом, фасадом».

«Здание — прямоугольное в плане, со второго по пятый этажи — гладко оштукатурено, в уровне первого этажа — линейный руст, имеются участки с декоративной штукатуркой “под шубу”. По 5-й, 14-й и 23-й световым осям входные дверные проёмы были оформлены эркерами на высоту одного этажа, завершёнными щипцами с профилированным карнизом», — говорится в экспертном заключении Губина.

Демьян Галактионович Фомичёв (1876-1943) — архитектор, уроженец деревни Починок Галичского уезда Костромской губернии. Вместе с бригадой плотников молодым человеком отправился на заработки в Санкт-Петербург, где окончил школу десятников и работал техником и инженером на стройках. Причём уже в это время занимается самостоятельным проектированием сравнительно небольших доходных домов.

В 1907-м поступил в Высшее художественное училище при Императорской Академии художеств, которое окончил в 1915-м по классу профессора Александра Никаноровича Померанцева (помимо прочего, он автор проекта Верхних торговых рядов на Красной площади в Москве, где поныне располагается всем известный ГУМ) и получил звание художника-архитектора.

Среди самых известных его построек в Петербурге — доходный дом Нилаевых на углу Малодетскосельского проспекта и Батайского переулка (ленинградцы помнят располагавшийся здесь винный дегустационный зал «Нектар»), доходный дом Прохорова на 4-й линии Васильевского острова, №21. Уже в советское время им спроектирован Жилой дом рабочего жилищно-строительного кооператива товарищества работников искусств на Каменноостровском проспекте, 14 (две мемориальные доски на фасаде, посвящённые выдающимся русским художникам, которые тут жили, — Кузьме Сергеевичу Петрову-Водкину и Алексею Фёдоровичу Пахомову).

После смерти в 1906 году купца Михайлова земельными участками на Боровой и постройками на них владела вплоть до 1917-го его вдова. По её заказу в 1912-м гражданский инженер Леонид Котов разработал проект шестиэтажного лицевого корпуса (планировалась и надстройка тоже до шести этажей примыкающих двухэтажного и четырёхэтажного лицевых флигелей, но этого не произошло).

«Лицевой фасад был решён в стилистических приёмах модерна с элементами неоклассики. Центральная часть фасада была акцентирована двумя симметрично расположенными эркерами, завершёнными щипцами. Воротный проезд представлял собой трёхчастную арку, расположенную несколько южнее от оси симметрии, имеет развитую объёмно-пространственную композицию, состоящую из центрального проезда, перекрытого цилиндрическим сводом, опирающимся на колонны дорического ордера и квадратные в плане пилоны. По сторонам проезда были расположены пешеходные проходы, имеющие плоские и более низкие перекрытия», — говорится в экспертном заключении Губина.

Леонид Васильевич Котов (1877-?) — выпускник петербургского Института гражданских инженеров (1902), построил и перестроил в Петербурге около 40 доходных домов. В частности, дом Платицына на углу Большой Московской и Свечного переулка (модерн), дома Щербакова и Куликова на Бронницкой улице, №14 (тоже в стиле модерн), дом Фёдорова на 9-й Красноармейской, №13 (неоклассицизм) и др.

После 1917 года здания на Боровой №59 и №61 (лицевой и дворовый корпуса) по-прежнему использовались в качестве многоквартирных жилых домов. В начале 1920-х в помещении бань (судя по всему, строение не сохранилось) работал Железнодорожный райком РСДРП(б). В послевоенный период в доме №61 работала средняя с вечерним отделением школа Октябрьской железной дороги.

Как и многие здания дореволюционной постройки, дом Михайлова и флигель при нём пребывают, конечно, не в самом ухоженном виде. Вообще-то это дело поправимое. Но почему же всё-таки эти сооружения КГИОП «отправил в отставку» из списка вновь выявленных памятников истории и культуры?

«На основании анализа архитектурного облика здания в советский или современный периоды оконный проём в уровне первого этажа лицевого корпуса по крайней северо-восточной оси был перебит во входной, подоконная кладка оконного проёма в уровне первого этажа дворового корпуса по 4-й оси северо-западного дворового фасада была частично демонтирована с частичным искажением исторического архитектурного облика здания. Таким образом, к настоящему времени здание перестало в полной мере соответствовать критериям подлинности: подлинности “мастерства” исполнения и подлинности первоначального “замысла”», — говорится в экспертном заключении Яна Губина.

То есть получается, что любое старинное здание можно исключить из охранного реестра, есть одно из окон первого этажа по лицевому фасаду превращено в дверь? Или во дворе «частично демонтирована подоконная кладка? Такое можно обнаружить практически в любом историческом строении Петербурга, включая дворцы XVIII века. Какой простор открывается для «творчества» чиновников, однако…

«Расположенное в рядовой застройке Боровой улицы лицевое здание не является важным градообразующим элементом квартальной застройки и не обладает несомненной градостроительной ценностью. Расположенный во внутриквартальной застройке Боровой улицы дворовый флигель не является важным градообразующим элементом квартальной застройки и не обладает несомненной градостроительной ценностью», — безапелляционно говорится в акте экспертизы.

«Архитектурно-художественная отделка фасадов здания в стилистических приёмах модерна с элементами неоклассицизма является лапидарной и типовой для архитектуры Санкт-Петербурга и широко представлена в оформлении фасадов зданий городских улиц», — далее значится в документе.

И вот опять, как и с дверью вместо окна, мы видим в этих безапелляционных утверждениях возможность практически любое старинное здание в Петербурге объявить не являющимся «важным градообразующим элементом», лапидарным и типовым.

Правда, если речь идёт о типовом проекте, то нужно хотя бы привести примеры других его воплощений. А они есть?

«Здание находится за пределами зон охраны, и лишение его статуса объекта культурного наследия оставит его беззащитным перед сносом, в случае, если какой-нибудь инвестор начнёт претендовать на участок», — констатировали ещё четыре года назад градозащитники.

Возможно, что здания на Боровой, №59 и №61 в обозримом будущем ждёт «проверенная временем» судьба: их признают аварийными, расселят, потом они какое-то время будут стоять заброшенными и регулярно гореть. А далее — некий инвестор без зазрения совести их снесёт и построит на этом месте очередной жилой комплекс (станцию метро «Боровая» поблизости когда-нибудь, наверное, всё-таки соорудят). При этом облик ЖК, конечно же, не будет «лапидарным и типовым»…

Игорь Теплов

Использованы фотоматериалы сайтов www.citywalls.ru и «Градозащитный Петербург»