На данный момент наши войска успешно действуют против врага сразу по нескольким направлениям. На некоторых даже ведут довольно эффективные наступательные действия (хотя наступлением их я бы не называл по причинам, которые приводил здесь уже неоднократно). Тем не менее, нельзя отрицать и другого факта: ситуация на фронте, в целом, больше напоминает некий, как минимум, тактический тупик.
Да, с одной стороны, противник несёт колоссальные потери не только в живой силе (которой ему не жаль), но и в технике (которая у него на куда более серьёзном счету, даже несмотря на поставки, пока не прекращающиеся). И да, «наступ» 2023 года, скорее всего, уже выдыхается.
Но, с другой стороны, у нашей армии совершить решительный прорыв к победе не получается. И технических предпосылок к этому я пока не наблюдаю.
Разумеется, мне можно сказать, что я многого не знаю, что более умным и высокопоставленным гражданам, несомненно, виднее, etc. И тот, кто это скажет, будет, безусловно, прав. Но есть и вполне объективные вещи, которые имеют мало отношения к уровню моей осведомлённости. И именно их я сегодня хочу с вами обсудить.
Говорю сразу: любые политические или, тем более, конспирологические моменты я в данный момент обсуждать не собираюсь. Речь пойдёт о чисто технических вещах. Так что мешает нам побеждать в абсолютно утилитарном плане?
Таких причин три. Опять же — чисто военно-технических. Степень и оперативность их преодолимости разная. Насколько она реально высока — вот это и в самом деле мне неведомо, говорю честно. Может, оно и к лучшему. А, может, и не к лучшему. Кто знает. Так или иначе, причины эти есть. Физически есть. И их надо понимать.
Первая причина самая известная и очевидная — резервы. У противника они есть совершенно точно. Целями его «наступа», вполне очевидно, было рассечение наших сил с прицелом даже не на оттеснение их, а на котлы, с последующим максимально показательным и максимально болезненным для России уничтожением. Да, у них не вышло. Пока что. Но успешность этого плана, в конечном счёте, упирается даже не в плотности линии обороны (которая у нас великолепна, спасибо Суровикину), а в наличие резервов. У врага они есть. А у нас? Враг ведёт ярусную мобилизацию и сточенные резервы пополняет. А мы? Хороший вопрос. Сколько времени у нас там люди стоят без ротации? Ещё один хороший вопрос. И я вас потрясу до глубины души, но для решительного перелома и прорыва резервы тоже требуются. Причём в ещё большем объёме. Так вот, в требуемом количестве их нет. Вероятнее всего, и не будет, как минимум, до известных выборов весной следующего года. И это проблема номер раз.
Вторая причина менее известна, но куда более серьёзна. Она имеет глубокие корни, и если по поводу резервов более или менее очевидная надежда на изменение ситуации всё же есть, то здесь всё «не так очевидно». Эта проблема — дальнобойность. Та самая, из-за которой у нас с фронта идут сообщения об отсутствии эффективной контрбатарейной борьбы. Не полном отсутствии, разумеется (об этом ещё поговорим), но максимально ощутимом. Основу нашей артиллерии сейчас составляют пушки Д-30 и САУ «МСТА» различных модификаций. Дальность боя гаубиц — около 25 километров. Дальность боя САУ — до 30 км. А знаете, что с этим у противника? Основа его артиллерии — американская гаубица М-777 (которую в Донецке мрачно именуют «Три топора»). Её дальнобойность — 40 км. Также на фронте присутствуют массово польские САУ «Краб» (дальнобойность около 38-39 километров). Французские САУ “CAESAR” (дальнобойность более 40 километров). И немецкие САУ “Panzerhaubitze 2000”, рекорд дальнобойности которых — 52 километра. Это ещё большое человеческое счастье, что этих последних немного и их качество оказалось так себе — не слишком хорошо они живут в нашем климате, им ровные и минимум грязи подавай.
Понимаете, друзья, чем это пахнет? Я вам объясню: именно по этой причине уже больше года терзают Донецк. Чтоб вы понимали: старые батареи в Авдеевке подавили ещё в конце марта 2022 года и несколько месяцев город жил спокойно. А потом подъехало вот это всё, и начался тот ад, о котором вы все знаете. И было бы совсем ужасно, если бы не «Ланцеты», дай Бог здоровья всем, кто к ним причастен. Вот это и есть наша контрбатарейная борьба на дальней дистанции. Но вопрос: а что будет, если враг найдёт на них метод?
А вы в курсе, что вот это всё — вообще не новость? Что враг ещё в 1993 году выпустил меморандум, согласно которому стандарты НАТО будут опираться на дальнобойность артиллерии. И где наши дальнобойные орудия? Есть у нас САУ «Малка», дальнобойность которой чуть меньше 40 километров. Но, во-первых, их мало (куда меньше, чем нужно), а, во-вторых, «чуть меньше» — это несколько километров, ребята. Величина, знаете ли. Но я расскажу вам одну замечательную историю: оказывается, у нас с начала «нулевых» в разработке находится САУ «Коалиция-СВ» с дальнобойностью до 70 километров и с боезапасом до 70 выстрелов. Орудие, способное решить все вопросы. Которое тоже «не имеет аналогов в мире» и которое до сих пор не поступает в войска «массово» (я не в курсе, поступает ли вообще). И когда я вижу, как нам радостно показывают идущие на фронт эшелоны с танками «Прорыв», я задаюсь вопросов: а почему это не эшелоны с «Коалициями-СВ»? И известному персонажу надо было кричать не «Шойгу, где снаряды?!», а «Шойгу, где “Коалиции”?!». Без комментариев, ребята.
Ну, и третья причина — это точность наведения. Вражеские «Хаймарсы» и «Эскалибуры» — это серьёзная проблема. У нас есть некий ответ. Ну, прежде всего, это барражирующие снаряды «Краснополь». Очень хорошее оружие. Две проблемы с ним. Во-первых, всё та же дальнобойность. Во-вторых, система наведения. В отличие от вражеских аналогов «Краснополи» работают по лазерному целеуказанию. А гарнитура для такового вешается на тяжёлые беспилотники «Орлан», которых мало и за которыми враг охотится изо всех сил. О необходимости изобретения и поставки в войска лазерной гарнитуры для «Краснополя», которую можно будет вешать на малые беспилотники (вплоть до «Мавиков»), говорил ещё покойный Владлен Татарский (да пребудет он в Раю). У меня нет данных о том, что ситуация изменилась. А это означает, что «Краснополь», в целом — это до сих пор нечто, «не имеющее аналогов». Если вы понимаете, о чём я.
Далее, наш потенциальный аналог «Хаймарса» — система «Торнадо-С». У неё тоже две проблемы. Во-первых, она развёртывается и сворачивается медленнее, чем «Хаймарс», что потенциально делает её более уязвимой. Но эта проблема не настолько критична. Вторая куда серьёзнее — это, опять же, система наведения. «Хаймарс» наводится по спутнику. «Торнадо-С» — нет. У нас просто нет для этого инфраструктуры, включая необходимую спутниковую группировку. Вроде как её потихоньку наращивают. Но пока что и это тоже актуальный вопрос.
Если три перечисленные выше причины будут устранены — мы победим. Причём быстро. По крайней мере, технически к этому уже не будет препятствий.
Но вот в чём дело, друзья. Проблемы эти являются техническими только отчасти. Эффективно решить их можно только путём мобилизации страны и общества. Тотальной. И я сейчас говорю не о призыве. Мобилизации такого уровня, чтобы теми же «Коалициями-СВ» можно было бы просто завалить фронт максимум за полгода. Как было в славное время Великой Отечественной войны. А такая мобилизация — она и идеологическая тоже.
Вот в чём истинная проблема.
Что ж, постараюсь быть оптимистом, друзья мои.
(с) Павел Кухмиров
