Люди со светлыми лицами, которые дико страдают, живя в «немытой России», понятное дело, поспешили записаться в «жывебелоруссеры». Ведь в ставке белорусского протеста — права человека, европейские ценности, цивилизационный выбор… Известный набор! Эти люди не боятся упрёков в «прозападности». Запад для них — это филиал рая на Земле, а Россия, конечно же, — филиал ада. Спорить с ними бессмысленно. Как с любыми другими сектантами. Всякого, кто подвергает сомнению их установки, они обзывают «совком», «ватником», «путинистом».
Но есть среди граждан России и те, кто нашли оригинальный ход для того, чтобы объяснить, почему они на стороне белорусского протеста. Да потому что Александр Лукашенко недостаточно пророссийский политик! Себе на уме — прохвост многовекторный! Да ещё и тиран кровавый! Приблизительно так вещает, например, Олег Кашин в эфире радиостанции «Комсомольская правда» (которая чем дальше, тем больше превращается в «Эхо Москвы» для «глубинного народа»).
Патриоты-охранители с «Вести. FM» тоже обвиняют Лукашенко в саботаже интеграции с Россией. Да и уважаемый мною консерватор Егор Холмогоров утверждает: «Все последние годы Лукашенко проводил антироссийскую политику. Он, по сути, саботировал создание союза, саботировал активную интеграцию. Под его руководством проводилась так называемая многовекторная политика».
Антироссийская политика — это что? Нежелание во всём подчиняться Москве, Кремлю? Нежелание войти в состав России? Ровно 18 лет назад президент России Владимир Путин предложил провести выборы в парламент союзного государства в декабре 2003 года, а через полгода — в мае 2004 года — выборы единого главы единого государства. Лукашенко предложение российского коллеги сильно озадачило. И, видимо, с того момента он действительно притормозил процесс интеграции. Но давайте представим, что бы произошло с Белоруссией, если бы тогдашнее предложение Путина было реализовано — и в мае 2004 года мы бы получили «единого и неделимого» президента России и Белоруссии. Стал бы им скорее всего Владимир Владимирович, а не Александр Григорьевич.
Нулевые — тучные годы. С марта 2002 года цены на нефть начали стремительно расти. 29 февраля 2008 года цена нефти марки Brent впервые в истории превысила рубеж в 100 долларов, а 4 июля 2008 года цена нефти марки Brent достигли исторического максимума — 143,95 доллара. Неолибералы, управляя российской экономикой, превратили Россию в сырьевой придаток Запада. Весь секрет «народного благосостояния» заключался в опережающем потреблении, проще говоря, население ни в чём себе не отказывало, беря один кредит за другим. Российские банки брали кредиты в западных банках под три процента годовых, а здесь выдавали кредиты под 18 процентов годовых, а то и выше. Очень простая спекулятивная схема. «Просачивание» богатства с верхушки вниз привело к разбуханию российского «креативного класса»: пиарщиков, консультантов, имиджмейкеров и прочих. Их, «креаклов», сейчас немало среди «жывебелоруссеров».
Рост цен на нефть привёл к помутнению сознания нашего правящего класса, который всерьёз поверил, что Россия — «энергетическая сверхдержава». «ТЭК (топливно-энергетический комплекс) должен оставаться преимущественно российским, мы должны стремиться к участию в глобальном энергетическом рынке в составе новых мультинациональных корпораций, экономическое будущее не в противостоянии великих наций, а в их сотрудничестве. <…> Мы должны получать доступ к технологиям, экспортируя газ, нефть, нефтепродукты», — наставлял слушателей Центра партийной учёбы и подготовки кадров «Единой России» Владислав Сурков 9 марта 2006 года. «Только в 2014 году, после украинских событий и старта дискриминационных мер в отношении России со стороны Европы и США, правительство России смогло уразуметь, что такое “доброе сотрудничество” в понимании западных стран и каких результатов мы достигли, рассчитывая на него», — верно отмечает главный редактор интернет-журнала «Геоэнергетика.ru» Борис Марцинкевич.
А главное, это надежда на доброе сотрудничество с Западом обернулась деиндустриализацией России. Наши заводы начали убивать и строить на их месте бизнес-центры, торгово-развлекательные комплексы и многоквартирные дома не в приснопамятные 90-е — тогда на это просто денег не было, предприятия простаивали, но их не сносили, а в жирные 2000-е. О чём говорить, если старый, ещё дореволюционный, петербургский вагоностроительный завод, на котором работал Владимир Спиридонович Путин, и тот несколько лет назад обанкротили и снесли, чтобы возвести на его месте многоэтажные коробки. Половина завода «Электросила» снесена тоже. Список уничтоженных российских заводов длинный.
Чтобы представить, какая судьба ждала бы тот же Минский тракторный завод (МТЗ), будь Белоруссия регионом России, достаточно посмотреть на Кировский завод, который начал оживать лишь в последние годы. На МТЗ работает почти 16 тысяч человек, а на Кировском — меньше шести. Напомню, что на момент развала СССР на Кировском заводе трудились 58 000 работников. Печальна судьба Алтайского тракторного завода: «Здания цехов, коммуникации, подъездные пути демонтировали и реализовывали как строительный материал. Инженерные корпуса были разграблены. Историческое здание заводоуправления и пристройка выставочного центра обрушились и представляют собой руины. Большая часть площади бывшего ПО “Алтайский тракторный завод” превращена в разоренный изрытый пустырь. Демонтированы даже плиты заводских дорог». «На сегодня большая часть цехов ушла под снос или в аварийном состоянии, меньшая — арендуется или занята вспомогательной металлообработкой. А поскольку неработающие помещения не охраняются, огромная территория завода и смотровая вышка представляют интерес разве что для любителей побродить по развалинам» — это информация о Липецком тракторном заводе, размещенная на сайте «Тракторы мира».
Неужели нашим патриотам-консерваторам, которые, хваля белорусского президента Александра Лукашенко за то, что он сохранил в Белоруссии промышленность, прежде всего тяжёлое машиностроение, и развил местное сельское хозяйство, порицают его за нежелание слиться с Россией, не понятно, что, если бы Белоруссия стала обычным российским регионом, пусть даже автономией, то никакой промышленности она бы не сохранила.
Большой ущерб понесло российское сельское хозяйство. В одной только Ленинградской области заброшена треть пахотных земель, в соседней с Белоруссией Псковской области возделывается только треть нивы. А в Белоруссии, где климат схож с климатом российского северо-запада, сельское хозяйство развито хорошо, причём не только колхозное и совхозное, но и фермерское. Страна сама обеспечивает себя всеми необходимыми продуктами.
Если на Украине всё время после развала Советского Союза создавалась Антироссия, то в Белоруссия под властью Александра Лукашенко — другая Россия. Россия могла бы быть такой, как Белоруссия, если бы ею не правили неолибералы. И то, что Белоруссия не вошла в состав России, спасло её промышленный потенциал, сельское хозяйство, сохранило её как социальное государство.
В эфире радиостанции «Комсомольская правда» Олег Кашин заявил, что Белоруссия должна России около восьми миллиардов долларов, а поставляют на её рынок только носки да чулки. И зачем, мол, России эта лукашенковская Беларусь? Мол, мы её поддерживаем, исходя лишь из соображений геополитики, как Советский Союз «поддерживал лумумб».
Понятно, что Кашин, ведя один эфир за другим, не успевает ознакомиться со статистикой белорусского экспорта в Россию. Если бы он нашёл на это время, то узнал бы, что 56% российского тракторного парка — это продукция Минского тракторного завода, а 14% парка зерноуборочных комбайнов — продукция Гомсельмаша. Так что, если белорусское машиностроение развалится, России придётся закупать американские тракторы «Джон Дир». Сейчас в России два завода «Джон Дир» — под Москвой и в Оренбурге, но их продукции недостаточно для российского сельского хозяйства (12% тракторного парка и 10% парка комбайнов). О сельскохозяйственной и пищевой продукции Беларуси на российском рынке как-то даже писать лень — каждый, кто ходит в магазин, видит, сколько на её прилавках.
Так что Лукашенко при всей своей экстравагантности — наш человек. Он спас Белоруссию от судьбы России. И он спас Беларусь для России будущего. Той России, которая объединит вокруг себя огромное евразийское пространство.
Читайте также:
Дмитрий Жвания. Белоруссия: выбирая между плохим и нехорошим
