Российская статистика по абортам поражает. За последние 20 лет в нашей стране их произведено около 80 миллионов. За один год в России уничтожается население города, фактически равного по численности Петербургу – четыре миллиона человек. Речь идёт именно об уничтожении, об убийстве.
Умерщвление детей, живущих в чреве матери, — это, безусловно, плохо. В идеале эта практика должна быть искоренена. А государство, как минимум, должно обозначить это явление как плохое, вредное, опасное. Ведь одна из необходимых функций государства — манифестация идей, формирование системы координат, установление (в частности, через законодательное установление норм и запретов) того, что такое хорошо, а что такое плохо.
Обозначение ценностей — необходимое условие существования общества и государства. И законы должны задавать вектор развития всех политических субъектов. Понятие нормы здесь выступает как ключевое. Если нормой объявляется преступление, то это общество обречено на гибель.
Дискуссия об абортах проходит сегодня в контексте потребительской культуры, которая строится на примате сиюминутного наслаждения. Наслаждение вкусом, запахом, зрелищем, вещами — норма нашей жизни. Люди стремятся получать удовольствие от потребления здесь и сейчас, ведь мы живём в мире, в котором кризис может разразиться в любой момент, что и заставляет жить одним днём.
Современное атеистическое общество обращается к телесному началу нашей природы, провоцируя самые низменные наши потребности. Тело есть главная цель. Нужно понимать, что превращение человека в скот — одна из задач нового либерализма. Стадом тупоголовых животных, одержимых лишь желанием обеспечить себе ленивую сытость, управлять значительно проще.
Рассуждения относительно полной свободы делать аборты выстраиваются на основании утверждений о телесной и, соответственно, личностной несформированности человека на зародышевой стадии: мол, на «группу клеток» этические нормы не распространяются. Не родившееся дитя — это, дескать, ещё не личность, а, значит, нет моральных препятствий для его уничтожения.
Но человек — не тушка, не кусок мяса; это существо телесно-духовное, и его природу определяет сфера смыслов — Логос. Человек — это способность мыслить, волить, эмоционально переживать, верить, короче, жить жизнью духовной.
Законы должны задавать вектор развития всех политических субъектов. Понятие нормы здесь выступает как ключевое.
Человечество — это проект, который только подлежит реализации. И в этом смысле отдельное человеческое существо ещё в зародышевом состоянии, по сути, не отличается от человека взрослого, ибо жизнь, в любом случае, — воплощение проекта.
Личностями не рождаются. Личность — это задача на будущее, и утверждать о себе, что я, дескать, личность, как минимум не скромно. К другому должно относится как к личности, но как личности потенциальной, понимая и уважая его индивидуальные особенности.
Человек — совокупность общественных, социальных связей, отношений. Он реализует себя лишь в контексте чего-то большего, чем он сам: семьи, рода, коллектива, государства, великой идеи. И лишь в той мере, в коей человек включён в процесс реализации коллективного замысла, он и является личностью. Исходя из этой точки зрения на личность, человек вовсе не имеет никакого права распоряжаться собственным телом, как ему заблагорассудится, ибо его тело включено в процесс решения общего задания, в коллективный проект, в массовый порыв в будущее.
Человек реализует себя лишь в контексте чего-то большего, чем он сам: семьи, рода, коллектива, государства, великой идеи.
Многие уже «состоявшиеся» люди представляют собой пример наивысшей косности, зашоренности и духовной мертвенности. Глядя на них, трудно не прийти к мысли, что лучше бы им было вообще не рождаться. Каждый же новый проект человеческого существа — это новая возможность, открытие новой перспективы. Способность общества к принятию этой новизны, к новым открытиям в сфере духа и является проявлением его жизнеспособности. Потенция к новому — показатель общественного здоровья…
Феминистские разговоры о равенстве полов — банальная либеральная трепотня. Мужчина и женщина не равны! Это разные существа и физиологически, и ментально, и мистически. Осознание онтологического неравенства полов является условием не только жизнеспособности человечества как вида (сегодняшний пример: ислам как социальная идеология ныне оказывается более жизнеспособным явлением в современной Европе, нежели либерализм), но и культурного и духовного развития человечества.
Это неравенство не означает, что один пол хуже, а другой лучше. И конечно, ни в коем случае не должно иметь следствием политическое и социально- экономическое ущемление женщин. Мужчины и женщины разные, но при этом дополняют друг друга, стремятся к воссоединению. В этом заключается великая тайна: природа предпочитает многообразие.
Каждый новый проект человеческого существа — это новая возможность, открытие новой перспективы.
Фундаментальная сущностная черта женщины — способность к деторождению. А ведь рождение нового человека — это не просто некое клеточное слияние; это начало нового самостоятельного проекта Личности. И женщине Богом отводится высшая честь — быть главной героиней этого чуда, преодолевая своё эго, свою телесность. В этом женском самопожертвовании кроется настоящий героизм.
Но женщина не вправе решать: жить или умереть еще не родившемуся ребёнку. Не только потому что дитя — новый человек, самостоятельная душа. Но и потому что дитя — плод двоих.
В контексте современной либеральной системы ценностей под шум разговоров о гендерном многообразии на самом деле происходит гендерная унификация. Новый либерализм, либерализм постмодерна, превращает всех нас в потребителей, в человеческий ресурс без пола, имени и истории. Мужчины и женщины отказываются от своих гендерных ролей. Пол в условиях тотального обессмысливания теряет своё содержание, превращается в пустышку, наделяемую содержанием в зависимости от конъюнктуры.
Новый либерализм, либерализм постмодерна, превращает всех нас в потребителей, в человеческий ресурс без пола, имени и истории. Мужчины и женщины отказываются от своих гендерных ролей.
Сегодня конъюнктура такова, что женщины и мужчины превращаются в существа, лишённые памяти о своей сути. Мужчины забывают об ответственности и необходимости принимать решения. Осуществляется какой-то постмодернистский парадокс: на фоне феминизации мировой культуры женщины вынуждены превращаться в мужчин.
Либерализм подменяет понятие свободы. Свободы быть разными и нацеленными на будущее! Человечество — творческий проект, а творчество выше социального, это иррациональный витальный порыв воли! Деторождение — творчество человечества. Понимать этот сюжет как всего лишь физиологию, значит, опускаться ниже уровня приматов.
