Когда я оказываюсь на площади Кулибина в Малой Коломне (романтичный района Петербурга), я все время задумываюсь над тем, почему именно здесь собирается всё отребье округи?
Был бы я мистиком, объяснил бы это тем, что раньше на этой площади, на месте топи, которое называли Козьим болотом, стоял великолепный храм Воскресения Христа, возведённый в середине XIX века ведущими русскими архитекторами того времени — Николаем Ефимовым, Алексеем Шевцовым, Василием Небольсиным и Францем Руска. Отделкой собора занимался Карл Маевский — ученик Константина Тона, построившего храм Христа Спасителя в Москве.
Главным почитаемым местом храма была устроенная в крипте церковь во имя Рождества Христова — точная копия Вифлеемской церкви Храма Гроба Господня. Она была закончена архитектором Сергеем Садовниковым в 1870-м. Часовня в точности воспроизводила Вифлеемский вертеп, как формой, так и размерами. К её стене были приделаны мраморные ясли с младенцем Иисусом.
На попечении прихода находились Общество вспоможения бедным и «Женская богадельня Александры Калитиной»… 7 января 1931 года, в праздник Рождества Христова, настоятель храма протоиерей Михаил Чельцов был расстрелян. В 1932 году по решению Ленсовета храм закрыли и взорвали, а на этом участке разбили сквер. Теперь на месте, где раньше было Козье болото, собираются алкаши и прочие козлищи. До 1952 года площадь сохраняла историческое название — Воскресенская. Но через 20 лет после взрыва храма площади зачем-то дали имя русского механика-изобретателя Ивана Кулибина, который был абсолютным трезвенником. Ирония судьбы какая-то.
«Лучшие люди района» любят собираться и на другой площади Коломны — площади Тургенева, которая раньше называлась Покровской — по имени церкви, построенной в начале XIX века Иваном Старовым. Её прихожанами в 1816-1818 годах был Александр Сергеевич Пушкин и его родители, семья будущего поэта жила поблизости — в доме на набережной Екатерининского канала.
«Я живу
Теперь не там, но верною мечтою
Люблю летать, заснувши наяву,
В Коломну, к Покрову — и в воскресенье
Там слушать русское богослуженье»,
— написал потом великий поэт в поэме «Домик в Коломне». Всё в том же 1932 году церковь взорвали большевистские власти.
1932 год был богат на взрывы храмов. В Петербурге есть проспект, названный в честь богоборца, «отца анархии» Михаила Бакунина (бывший Калашниковский проспект). Это он говорил: «Религия человечества должна быть основана на развалинах религии Божества».
20 мая 1932 года на проспекте Бакунина появились развалины Николо-Мирликийской церкви — Церкви святого Николая Чудотворца и святого благоверного князя Александра Невского (Николо-Барградской) при Императорском Палестинском обществе. Этот храм с таким длинным названием не простоял и двадцати лет. Митрополит Владимир заложил его 8 сентября 1913 года на мощах святителя Алексия, Митрополита Московского, в присутствии великой княгини Елизаветы Феодоровны, председательницы Палестинского общества. 15 декабря 1915 года он же совершил чин освящения. Архитектор Степан Кричинский построил собор в древнерусском, новгородско-псковском, стиле. Недалеко от места, где стоял храм, разбит Овсянниковский сад (до недавнего времени — сад имени Николая Чернышевского). Надо ли удивляться тому, что в этом садике много лет подряд шла бойкая торговля разнообразными запрещёнными препаратами? И это несмотря на то, что рядом, буквально на территории сада, находится отдел полиции.
Православные храмы — это не только здания, где люди собираются вместе, чтобы помолиться. Это мистические точки, вокруг которых создается атмосфера блага.
Идём дальше. Либеральные публицисты и политики радеют за право жителей 6-й Советской улицы гулять в Рождественском сквере. Я не знаю, стал бы гулять с ребёнком в этом сквере, живи я рядом. Опасно. Картина та же, что и на площадях Кулибина и Тургенева: «синяки», отребье, бомжи. В 1787 году великий русский архитектор Пётр Егоров построил здесь Церковь Рождества Христова на Песках (второе её название — Христорождественская церковь). Её окружал небольшой парк. В 1934-м церковь взорвали…
Путников, которые приезжали на Царскосельский вокзал или уезжали с него, встречал и провожал Собор Введения во храм Пресвятой Богородицы — творение архитектора Константина Тона. Этот собор, построенный в русско-византийском стиле, украсил Петербург в 1836-м. Через два года, в 1838-м, напротив вырос Царскосельский вокзал (ныне — Витебский). Весной 1933 года храм взорвали и на его месте разбили сквер. Мало того, что его облюбовали алкоголики и бомжи, так он ещё служит «плешкой», где себя предлагают гомосексуальные проститутки.
Я живу в Петербурге (Ленинграде) с момента своего рождения. И сколько себя помню, Сенная площадь (во времена СССР — Площадь мира) была неблагополучным местом. В советские годы рядом со станцией метро «Площадь мира» собирались маклеры, предшественники нынешних риелтеров — они предлагали свои услуги тем, кто хотел обменять или снять жильё, и это был теневой бизнес, так как официально рынка жилья в Советском Союзе не существовало. В 90-е годы их сменили перекупщики всего и вся — ваучеров, орденов, монет, старых часов. На площади было полно кабачков, где собирались сомнительные личности. Сейчас картина изменилась не сильно. Изменился лишь этнический состав площадной публики: если среди маклеров преобладали евреи, то сейчас на Сенной полно выходцев с Востока. До 1961 года на площади стояла Церковь Успения Пресвятой Богородицы (Спасо-Сенновская), построенная Андреем Квасовым, родоначальником русского барокко, в 1765-м… Почти 200 лет простояла церковь.
А вот на площадях и скверах, где и поныне стоят соборы, картина совершенно иная: на Петроградской Стороне — рядом с Князь-Владимирским собором, на Преображенской площади (недалеко от Литейного проспекта) — рядом со Спасо-Преображенским собором, на Владимирской площади — рядом с Собором Владимирской иконы Божией Матери (и это несмотря на то, что по соседству находится Кузнечный рынок).
Если перечислить все соборы, взорванные в Ленинграде, получится целый каталог. До революции их было 500, а на момент распада СССР оставалось только 200. Триста церквей были взорваны либо сломаны! И это не только преступления против культуры (ведь взрывали памятники архитектуры XVIII и XIX веков). Это злодеяния с мистической подоплёкой.
Православные храмы — это не только здания, где люди собираются вместе, чтобы помолиться. Это мистические точки, вокруг которых создается атмосфера блага. Большевики уничтожили 300 таких мест. И их не замедлила заполнить всякая сволота, подонки общества. Препятствуя возрождению старых храмов и возведению новых, либералы не отстаивают права человека, не борются с клерикализмом (которого в России нет по определению); они, продолжая дело большевиков, расчищают пространство для сатаны.
